Атаману Платову Матвею Ивановичу

Матвей Иванович Платов –
Атаман Донского войска;
Экс-Прима казачьих талантов,
Имевший запал сверхгеройства.

Сын степи и вольного Дона,
Плоть от плоти – кровь от казаков,
Защитник Российского трона,
Империи, где отчий кров.

Двум императорам, императрице,
Тащил гуж, верой-правдою, всю жизнь,
Службу нёс нашей Русской Родимой землице,
С мальства, до помина от тризн.

…Наказ отца: «Служи царю и Дону, сын, примерно,
Да береги обычай казаков!» –
Держал, как булаву, не лицемерно,
Все пятьдесят служения годов.

…То с крымскими татарами, то с турками:
Победы в схватках все оценены –
Судьба вела Крестами, да аллюрами,
Вознагражденьем в гору шли чины.

…В лета опалы, в тёмных казематах,
Не распускал слюней и бабьих слёз,
Играя желваками, в скулах сжатых,
Навет, как испытанье Божье снёс.

…Бог помогал, спасая от картечи,
От ятагана, острых сабель, жгучих пуль,
Что пущены врагами на увечье,
Да, чтоб помножить жизнь его на нуль.

…В тринадцать лет, начало службы ратной,
В неполных двадцать – командир полка;
За Измаил – «Георгий», в груди статной.
…Суворов наградил Сам казака

И чин, из бригадиров – в генералы,
За ратный подвиг, взятый равелин,
За кровь и за победные финалы,
За стяг России, в триколор, посредь руин!

…Поход на Индию, как всплеск эмоций Павла,
В угоду консулата или нет,
Но мысль-то императора послала,
Казачий корпус, в путь из адских бед.

…Фельдъегерь мартом, аж за Оренбургом,
Нагнал Донское войско по степи
И намекнув, де правились придурком,
Вручил пакет, а там: «Повороти!»

По возвращеньи, новый император,
Александр Первый, в именной Указ,
Как русский уникальный реформатор,
Назначил его гетманом тотчас.

… «На Дон Родимый, к дому, в Мишкин хутор!
Где ждёт жена любимая, семья,
Где солнце из-за сада всходит утром,
Где дочки подрастают, сыновья…»

…Заботы много, атаман не отдыхает
И в мирный час в хозяйстве куча дел:
Столицу новую для Дона затевает:
«В Бирючий Кут – там будет сий задел!»

…И вот по лету, пятым давним годом,
Новочеркасск заложен, как мечта,
Его стараньями, да атамана потом,
Что будет радовать всяк взор, что лепота.

«Скажу вам…» - атаманская фраза,
Как прелюдия в долгий рассказ,
Как начало, в зачтенье приказа,
Иль иной – благодушный оглас.

…Помнит Дон во благости деянья,
Те реформы в казачий Устав,
Даб луч светлый, Победы сиянья,
По знамёнам гулял не устав!

…А дале – эпопея с Бонапартом:
«Вихрь-атаман», опять орлом в седло
И бил врага, как в юности, с азартом,
От Прейсиш-Эйлау – до Фонтенебло.

…Был эпизод, в потуге мирных сделок,
Двух императоров в Тильзите на мосту,
Где Бонапарт, даря предмет безделок,
Увидел атамана прямоту.

«Орден Почётного легиона»,
Не принят был Платовым на грудь:
«Я русского, защитник-воин трона
И в этом генерала с Дона суть!»

…В конце июня, двенадцатого года,
Французы лихо Неман перешли,
Как новая атласная колода,
В мажорном марше бравом по пыли.

…Конгломерат французов, венгров, немцев,
Поляков, итальянцев, да датчан
И прочих инородных чужеземцев,
Для нас одно и целое – тиран!

…Колыхнула Россию весть страшная,
Рвал набат души русские в стон;
Взбудоражилось царство сермяжное,
Не желая идти на поклон.

Диспозиция русских вначале,
Неудачна – две армии врозь;
Огрызались порою в оскале,
Но кусал в кровь за пятки Барбос.

…Знаменита засада при Мире,
Как искусство военных мышлений,
Где в вой ядер, чугунные гири,
Перевесили в пользу решений,

Мысли-тактики «Вихрь-атамана»,
Его «вентерь», под шквалы атаки,
В кадрили галопа канкана –
Французам позор в жуткой драке.

…Разбил девять полков кавалерии,
Польских улан расхвалённых;
Победный залп – главный в критерии,
Исходом тем, сабель скрещённых!

И армии соединилися в единое,
Благодаря удержке на два дня,
Дабы разбить в итоге племя псиное,
Россию-Мать и Веру сохраня!

…А впереди – Смоленское сражение
И снова арьергардные бои;
Вялотекущий бег сопротивления,
Как будто где-то в инобытии…

…Под крик: «Ура!» – главнокомандущий Кутузов!»
По Высочайшему Указу Самого:
«Даб оберечь Россию от конфузов!» –
Назначили фельдмаршала – Его!

…И вот – пик исторических свершений,
Фитиль зажжён, прогрохотал заряд;
Исход основополагающих сражений,
Как кардинальный фактор – в результат!

…Бородино – на карте вся Россия,
Захватчик гнусен помыслом, жесток,
Приполз к Москве, оскалив зубы змия,
Готовый на решительный бросок.

И началася битва двух титанов,
В дробь барабанов, зычный зов трубы;
Сыны иных широт, меридианов,
Пришли, дабы мы были их рабы.

…Зашевелилося поутру чудо-юдо,
Колонны ворогов, сверкая в блеск штыков,
Смотрели на восток, в строй русских люто,
На солнце, что восходит от Крестов,

Всех Православных древних, Святых храмов,
На Русский Мир, что неким не понять,
Кой испокон нещадно бьёт в хруст хамов,
За Землю Русскую, любимую, как Мать!

…Зловеще-страшное в парном дыму тумана;
Казаки Платова в засаде, вдалеке,
Готовые из потаённого кармана,
На поле брани в тесный дефиле.

Сраженье пело эхом хора смерти,
Выдерживая жуткий, лютый тон;
Под грохот залпов подымались тверди
И оры тысяч напрягали фон.

…То грозное «Ура!», гремело полем брани,
То чужеземное, гнусаво: «Сен-Дени!»,
То мат летел, как выстрел, от рекрута с Рязани,
То: «Монжуа!», от мсье из Шампани…

…То красные мундиры, будто маки,
То жёлто-синие комзолы в белый низ,
Идут по краю жизни в лютой драке,
Со смертным извещеньем в пост-релиз.

Шелка знамён, колышатся дымами
И рвутся в клочья пулей в грубый хлёст;
Атаки друг о дружке прут волнами,
По фронту битвы на семь тяжких вёрст.

…Двенадцать раз сраженьем из рук в руки,
Багратионовы люнеты, стрелы-флешь,
Фортификаций детище науки,
Бралось, как крепостной стенной рубеж.

…Батарея Раевского – трупы,
Французов, по восемь слоёв;
Кирасиров, отборные груды,
Коленкур, посередь бугаёв.

Стальные шлемы, с гребнями плюмажей,
Пробиты русской пулей и штыком,
Припудрены пороховою сажей,
Уткнулись в землю русскую ничком.

…Рейд казаков Платова – заждались,
Полевым галопом понеслись;
Чёрные смушковые папахи, омывались,
Ветром: «Ну, мусье, поберегись!»

Рядом генерал Уваров, его корпус,
В тыл Наполеона, в левый фланг,
Как удар меж ног был лихой фокус,
Сбив непобедимый строй фаланг.

…Боевой порыв и храбрость,
Верх мужества, с уроком мастерства,
Суворовская школа, где внезапность,
Где голова в решении трезва.

…И как бы там штабной, не пачкал перья:
«О злоупотреблениях цимлянским», -
Манёвр сей был ударом в подреберье,
Вихрь-ураганом, с гиком атаманским!

…Золотистые масти летучей породы,
Понесли седаков на врага,
Через топкие, речки Колочи, броды,
На чужие, в сей час, берега.

Сметая пикеты, лавина,
Рвалась Бунопартию в тыл,
Как хватка, в рычании львиная,
С донцом-удальцом лютый пыл!

Удары в хряст по рёбрам злой «дончихи»,
Кривая сабля, в блеске на замахе;
«Казаки!», – дикий вопль в неразберихе,
Глаза Наполеона, в немом страхе.

…А хотел только что, резерв гвардий,
Кинуть в бой на Курганный рубеж,
Но оставил стоять в арьергарде:
«Вдруг казаки пробьют где-то брешь?»

…Исходом битвы – павшие на поле,
Десятки тысяч русских и врагов,
Считаются со спорами до ноне,
В акцентах диалектов и умов.

Рекордны здесь потери генералами:
У нас их – двадцать девять, у них – пятьдесят два;
Ушли навечно золотыми номиналами –
Защитники, захватчики – едва…

…Москва сдана, рыдала Всея стоном,
За вилы взялся православный люд;
Пришло казачье ополченье с Дона,
Картавых бить, за Родину, иуд.

Двадцать шесть полков, плюс артиллерия,
Под Тарутино, парадами прошла,
Новая донская кавалерия,
Как оплот, двуглавого орла!

…Здесь же была первая баталия,
Где побит сам доблестный Мюрат,
Закономерность, как закон, не аномалия,
Посыл от зла – бичом Христа чреват!

…А дале – битва за Мало-Ярославец,
Сражение – с Победою в исход
И вынужден Наполеон-мерзавец,
Идти дорогой зла в обратный ход.

Где сожжены града, деревни, сёла,
Где нет живой души в десятки вёрст
И поплелась назад армада уже квёло,
Туда, где ждал с дубьём Иван и Селивёрст.

…А Платов теперь в авангарде,
Идёт лежевестно французам;
Рука атамана на гарде,
Бьёт маршем победная муза!

Медынь, Верея, Михалёво,
Сшиб у Колоцкой обители с врагом;
Первый снег окропился вишнёво,
Мсье-трупами завалено кругом.

«При сём истреблено немало неприятеля», -
Рёк депешей грозный атаман;
«Сечём нещадно ныне угнетателя,
Попался Бонапарт в стальной капкан!»

…По Старо-Смоленской дороге,
На Вязьму брёл Наполеон;
Все мысли в спасенье – о Боге,
…Но где-то Марсель и Леон,

А здесь – по колено снегами,
Где ночью трескучий мороз,
Ползли, меря пяди ногами,
Цепляясь рукой за обоз.

…За счастье в котёл конья падаль,
В поддёву рогожный мешок,
Им снился Париж и Неаполь
И солнца родного поток.

А в явь – дикий свист казаками,
Наскоки и денно и в ночь;
Дым выстрелов стелит клубами,
Унося жизнь товарищей прочь.

Вот и Вязьма вскрылась рубежами,
Дав оскал, французами впослед;
Супротив позиции межами,
Но сиял победно – русский эполет!

…Кутузову, как ставили упрёком,
Что не сничтожил в Вязьме корпус Нея,
Но «Старый Лис» в реляции, намёком,
Писал на Верх, так думать смея:

«К границе выйти, чтоб не в одиночку,
А гнавши пред собою супостата,
Одетого в лохмотья на сорочку,
Исшедшего, даб видели – из ада!»

Ужасен путь к Смоленску, дале хуже,
Французы жрали трупы сослуживцев;
Колонны с каждым днём редее, уже,
Господь нещаден был до лихоимцев…

А Платову наградой – титул графа,
Указом именным от императора;
Пером гуся и шрифтом каллиграфа,
Как Бонапарта хамства – модератора.

«Казачьей доблести олицетворенью,
За верность Отечеству и Долгу…» –
Запал пылал с победным донским рвеньем
И грохотал зарядом ещё долго.

…И вот, истерзанный до кости беглый демон,
В прострелах крыльями, с тупым в облом, когтём,
Плетясь в предсмертии, прополз шипя, за Неман,
Концами года, жутким декабрём.

…Сравним с колодой – битый туз заране,
Покинул партию, со смертью на кону;
Кроплёный кровью по душевной ране,
Со свежим шрамом, в сердца глубину.

Король Неаполя в обмотках, без плюмажей;
С ним маршалы – Бертье, Луи Даву,
Ней, с остатками колоды рваной вражей:
Разбита нечисть вдрызг наголову!

Истрёпаны валеты и шестёрки,
Истёртый в пепел бубен, былой лоск;
Отрепье хлама – ныне их обёртки
И лики смерти, в жёлто-белый воск.

…Баталии дымяся по Европе,
Клубились порохом, потом ещё не раз
И вот – парад, во Франции утробе:
Ворота Сен-Мартен, весны окрас…

…Слава Российским Героям,
Несшим Святой Русский Крест,
Легендам Руси – чудо-воям,
Восшедшим в Победный реестр!

22 декабря 2023 года