Глава 4. Гречка и лягушки

Герой рисует шаг средь ночи,
Несет тяжелые мешки,
И, как подсветка многоточий,
Летят над следом светляки.

Им, закружившимся в надежде,
Здесь озарять, что было прежде,
Когда империя цвела,
Как роза под Чуфут Кала.

И лепесток ее не сронит
Себя, как чью-нибудь главу –
Смотрел за садом наяву
Царь-миротворец, сев на троне.

И сам он был, как мирный сад,
России процветанью рад.

2
При нем раздоров злых геруда
Не прилипала при дворе –
Герой проходит мимо пруда
И снова мыслит о царе:

Вот так же Александр Третий
Нет, не в посольской узкой клети,
А средь стихий и вечных сил
Россию рыбиной удил.

Он помнил неба упованье,
Ведь Русь – не только сад земной,
Но под хрустальною волной
Подводных чар очарованье.

И царь поймал… но шел, не рад,
К нему заморский дипломат.

3
Ветра дышали шире, проще,
Средь них, без вдоха, узок, мал,
Французик, как былинка, тощий
Пред императором стоял.

И рек о чем-то против воли,
Шатаясь на гречишном поле,
Что возле озера цвело,
Былинке вняв не тяжело.

Смотрел на кипарисов свечки,
Был бледен, неподвижно-нем,
Но вдруг промолвил между тем,
Что не едят французы гречки.

Она тверда, она горька
Для их живого языка.

4
Но заветрились наши нивы,
Взвив синий хвойник, как свечу:
Язык французский, хоть красивый,
Не хуже русского ничуть.

Не по-латыни молвит кречет,
Что знает: грамотность наречий
Несла вам Анна ли княжна,
Что здесь, в России рождена?

Так мыслил царь, но молвил все же:
“Мы гречку сварим в котелке,
А не лягушек вдалеке,
Пусть вам они вкусней, быть может.

Мы не едим их, вот беда,
А только давим иногда”.

5
Ветра поглаживали спину,
Как гладят скатерть на селе,
Герой наш, вспомнив сю былину,
Стал и трезвей, и веселей.

Он молвил, сам себе приятен:
“Я сам, как царь, высок и статен,
И даже краше: ног длинна
Чуть больше, в том родни вина.

Живу собакой…сердце гложет,
Что спирта не плеснуть на кость,
Но к вам не испытаю злость,
За экстерьер спасибо все же.

И, если ночью не помру,
Приду к кому-то в конуру.

6
И заиграет браги кружка,
Коль гречку царскую отдам
Тебе, о медсестра, подружка,
Что хороша не по годам.

Легка, стройна и грациозна,
Как черный лебедь ночью звездной,
Мне с крыльев рук даешь стакан,
Что ближним страстью неба дан.

А после загуляем, верно,
И будет дым стоять столбом
Над каменным кургузым лбом
Лачуги низкой, но не скверной.

Пусть к церкви верою обмяк,
Но все ж, Господь, да будет так.


7
С тобою на кушетку лягу
И мирный быт распотрошу,
Тебя я выпью, словно брагу,
И мягкой грудью закушу.

Войду, как стражник за дверями,
И облакастыми кудрями
Сплетемся мы, как тучи две,
В любовном страстном волшебстве.

В тебя я окунусь, как в речку,
И поплывет пескарь любви,
В пути его благослови,
Вот…только донести бы гречку.

А не по нраву чувств вранье,
Так дай мне выпить за нее”.

8
Как воин, что бежит за дотом,
Для пули не жалея слез,
Так шел он, обливаясь потом,
И гречку для сестрицы нес.

Как строчка песни неизвестной,
Сестрица из больницы местной
Была совсем не так проста –
Не скрип гречишного листа.

Да, это в мире нам знакомо:
Ходил к ней всякий, но к чему?
И, словно радуясь тому,
Лягушка прыгала у дома,

Смотрела грустно на рассвет –
Недобрый знак…а, может, нет?


Примечания

Как роза под Чуфут Кала - Чуфут-Кале – средневековый город-крепость в Крыму. Родовая крепость известной крымской правительницы Джанике, расположена на горном плато в 2,5 км к востоку от Бахчисарая. Скалистые склоны достаточно круты, лишь с одной стороны к плоской вершине проложена пешеходная тропа. Наивысшая точка – 581 м.

Впервые крепость упоминается в 1254 году как Кырк-Ер, что с тюркского переводится как “сорок замков”.

Царь-миротворец, сев на троне – имеется в виду Александр Третий.

При нем раздоров злых геруда – геруда – пиявка
И царь поймал… но шел, не рад, к нему заморский дипломат – Александр Третий нередко говорил, что Европа может и подождать, пока русский царь ловит рыбу.

Несла вам Анна ли княжна – действительно, русская княжна Анна Ярославовна, дочь Ярослава Мудрого, является одной из создательниц французского литературного языка.

Мы гречку сварим в котелке, а не лягушек вдалеке – при встрече с одним французским дипломатом после фразы последнего  о том, что гречка слишком горька и жестка для французов, царь отметил, что  мы не едим лягушек, как поступают жители Франции. 

И даже краше: ног длинна чуть больше, в том родни вина – Александр Третий, при крепком сложении и высоком росте, имел довольно короткие, хоть и крепкие ноги.