Блок не заслужил не света, не покоя...

Забегая вперед скажем - На Смоленку, на то место, где когда-то было фамильное захоронение Бекетовых и поэта, по-прежнему несут цветы. Неизвестно кем и когда на этом кладбище установлен памятный камень: «Здесь похоронен Александр Блок». И до сих пор в Петербурге некоторыми соблюдается традиция – в день памяти поэта посещают сразу две могилы.

1920 год, Я был у Блока...
Пришел к Нему и прочел, все просто было...

Ночь, улица , фонарь, аптека, а вот канала нет, простите...
***
1918 год, Москва, Арбат, Мы почти голодаем, как страшно...

Судьба растерзанной России
В начале века боль и кровь
Дожди времен ее косили
Смывали совесть и любовь.

Мечты о призрачной свободе
Легко развеивались в прах
И тени мрачные в народе
Расстрелов, виселиц и плах

Замри строка, теперь не слова
Один на улицах напев
Поют о новой жизни снова
Права законные презрев…

И революции оттенки
Теперь лишь в красках кумача,
Теперь так просто ставят к стенке
По приговору палача…

И раб главенствует над нами,
А благородство не в чести
И Бог, что был когда то с нами
Свой крест не хочет уж нести…
***
Только не упрекайте меня в воровстве Александр Александрович, просто дело в том,  что в Москве у меня та же картина - Ночь, улица , фонарь, аптека, а вот канала нет, простите...
***
Конец всего или начало,
Нас беспокоит смерти час
И сердце биться перестало
И свет в очах давно угас,

Могильным холодом по коже
Меня уже ласкает смерть
И разум больше не тревожит
Безумной жизни круговерть…

Ночь, улица, фонарь аптека
Все тоже под моим окном,
Но у окна нет человека
Теперь Он в образе ином…

И ледяная гладь канала
И все что было милым в старь,
Исчезло будто не бывало…
Аптека, улица, фонарь.

Железный век пришел на смену
Сентиментальной простоты
Не примет сердце перемену
Бездушной этой пустоты

Мы дети прожитого века
И в нем останемся всегда,
Ночь, улица, фонарь аптека
Не повторятся никогда…
***

-"Ну, ну"  тихо сказал на все это Блок, -"ну, ну", а потом улыбнулся и добавил -"А ведь Мы с Вами еще встретимся там"...

За последние годы жизни Блок, уставший, описывающий своё состояние словами «меня выпили», неспособный писать: «Почти год как я не принадлежу себе, я разучился писать стихи и думать о стихах…» — мало напоминал молодого удалого человека перед революцией, однако спокойная обстановка и отдых смогли бы возродить его к жизни... Однако 1921 год стал трагическим...


И вот Блок записал следующее:
«Более всего угнетает меня безобразные мучительные воспоминания последних двух лет. Господи, как извращает человека болезнь! Чего я только не наделал в своем безумстве».
…простудиться хотел. Не вышло... А умереть я все-таки умру. И очень скоро».

От себя заметим:
Но ни расстройства настроения, ни пьянство, которые нередко бывали и у других поэтов, до определённого момента не мешали творчеству…,  вся личная жизнь поэта состояла из «мистического настроения, тоски и пьянства».
 ***
На что Он мне сказал -"Теперь я писать не могу, ты запиши вот это, запиши и выдай за свое, глядишь и меня раз другой, а помянут"...

А мои ДВЕНАДЦАТЬ не в счет, что услышал, то услышал -"Ветер, ветер..", точнее вот это - "Жизнь без начала и конца, Нас всех подстегивает случай..."

Ума скудеющая сила
Не поспевает за строкой,
Скорее бы старость наступила,
Скорей бы наступил покой.

Жизнь как изношенное платье
Не прикрывает стыд души
И совесть жжет своей печатью
Среди людей, в ночной тиши.
***
Сижу спокойно и молчу,
Лишь чей то шорох за стеною,
Коснуться вечности хочу,
Которая пришла за мною.

Знакомых образов чреда
Волнует разума глубины
Мне представляются тогда
Событий странные картины

Галактик слышу разговор,
Чудесных ритмов постоянство,
И звёздной арфы перебор.....
Среди бездонного пространства....

И призывает млечный путь,
Радушно двери открывая,
И просит в БЕЗДНУ заглянуть,
От дум житейских отрывая...

Я долго на неё смотрел,
Но так и не увидел края...
Да Я немногого хотел,
Лишь прикоснуться к тайнам РАЯ,

Но среди вечного огня,
Я вдруг почувствовал невольно,
Что БЕЗДНА смотрит на меня....
И пристально, и как то вольно...

Как будто Я ей старый друг,
Она меня своим признала,
Струилась пустота вокруг.....
И с пониманьем обнимала...
..............................................
Неврастения — психическое расстройство из группы неврозов, проявляющееся в повышенной раздражительности, утомляемости, утрате способности к длительному умственному и физическому напряжению. Впервые описана американским врачом Георгом Бирдом в 1869 году.

Довольно трудно жить вне времени и вне судьбы, у нас нынче 2022 год или 1922, не понимаю...

За два месяца  до его смерти я написал Александру Александровичу письмо, он был уже очень болен и послал ему несколько строк от себя в память о наших встречах.
Он ответил мне кратко – «Мне теперь не до стихов и вообще не до чего, прощайте и не поминайте в суе, Вам свое будет отпущено, придут болезни и прочие беды, но Вы это переживете, у Вас будут свои трудности, но и свои радости, мужайтесь…
И ПРОЩАЙТЕ…»
(Блок умер 7 августа 1921 года)

А те строчки у меня сохранились, вот что я послал ему…
***Прочел я Блока и свое написал из личного опыта, как с Ней венчался...
Вот что я накрапал 04 июня 2021

Вхожу в мерцающие храмы,
Где ждёт меня святой обряд -
Любовь одной Прекрасной Дамы
Свет ликов и огонь лампад...

В тени у мраморной колонны
С трудом Я побеждаю страх,
И к НЕЙ иду преображенный,
Как после пострига монах...

И вот исполнены желанья,
Преданья доброй старины...
Сегодня в Храме день венчанья,
Сегодня торжество весны...

Сгорают ласковые свечи,
И чаша выпита вина...
Умолкли песнопений речи,...
Всё,.. Ты теперь моя ЖЕНА...
,,,
Это я Ваше вспомнил милый Александр Александрович и вот про свое написал, и у меня было –«свет ликов и огонь лампад»…
Но все прошло и вьюгой замело, правда встреча впереди, ДО СВИДАНЬЯ…
Я свое как то написал, и ОНО совпало с Блоком, Мы все по своему судьбой свой оплаканы писал Есенин...
***
Опять стою у барной стойки
И пью дешевое вино
А жизнь в своей веселой тройке
Куда то унеслась давно.

Воспоминаньем захлестнуло
Меня до глубины основ,
Но все во мраке потонуло
Лишь только мгла из-под подков.

Я пью, но хмель меня не лечит
Но сердцу все равно светло
Осколки жизни время мечет
И говорит, что все прошло.

Но я в плену воспоминанья,
Во власти грез и миражей,
Ведь искаженное сознанье
Так дружит с Музою моей,

Она придет, стакан пригубит
И мне поведает о том,
Что сам поэт себя погубит
И сам разрушит счастья дом.

Но за страдания и муки,
Получит страждущий поэт
Стихов божественные звуки
Небес увидев ясный свет.

Пусть счастья сбруя золотая
В пути потеряна давно
Осталась истина простая
Пить до безумия  вино…
***
Оно мне то не странно, что под моим окном -Ночь, Улица, Фонарь, Аптека, но как объяснить вот ЭТО ?!, я же у Блока подобное не читал...

Да мне женщины снились другие...
***
Я свой жребий всегда принимаю
Даже если пропала мечта,
Я с природой зимой умираю,
Воскресаю с рожденьем Христа !...

Я весною от радости плачу
Первым листьям восторг и привет
Птицы мне предрекают удачу
И в надеждах сомнения нет

 -"И стоят у постели мои кредиторы, Вера, Надежда, Любовь",
Но мне свои долги не вернуть...
***
С теплым ветром веду разговоры
У открытого настежь окна
И мои удивленные взоры
Принимает с восторгом весна

И шатер голубых поднебесий
И умытый простор городов
Словно райские чудные веси
Или призраки Сказочных снов

Я сегодня избранник у Бога
Бьется в сердце и радость и страх,
Я встречаю Тебя у порога
Как молитву встречает монах

Вот Твой локон струится на плечи
Оживает любви простота
Как я ждал в зимних сумерках встречи
Но сбывается часто мечта

И смотрю я в глаза дорогие
Благодарный игривой судьбе,
Да мне женщины снились другие
Но я думал всегда о Тебе…

Вот такие события случились в тех далеких годах...
Можно сказать, что и при жизни и после Блок не заслужил не света, не покоя,
А ЧТО ?, только память, нашу память...

 «26 сентября 1944 года в одиннадцать утра на Смоленском кладбище собрались сотрудники Музея городской скульптуры, кладбищенской администрации и санэпидстанции. В приготовленные деревянные ящики были сначала помещены останки , наступил черед могилы Блока».
На подводе печальный груз был доставлен на Литераторские мостки. Место для перезахоронения было выбрано на участке неких Швахгеймов.
Утром 28 сентября останки были преданы земле.