Грустное воскресенье

По мотивам стихотворения кубинского поэта Хосе' Марти'

Колокола и солнце, небеса
меня печалью наполняют, и в глазах
несу всю боль, пусть стих ей сострадает,
боль мятежа, тот стих ломает,
но есть, о море!, чайка над волной,
летящая на Кубу, оставленную мной

Как-будто друг пришёл со мною повидаться
и обо мне самом меня же и спросил;
осталось от меня одно лишь отраженье,
как след воды солёной на кочке из песка.
Всего лишь оболочка, влекомая ветрами
к земле чужой - бесплодна,  иссушена, пуста.
Людей я вижу, словно далёких гор вершины,
иного мира чуждый мистический пейзаж:
мычит толпа, теснится, горит театр жизни,
и нет червя на свете несчастнее меня:
у червяка есть воздух и грязь, его, земная,
и в ней он умирает, а где моя земля?
Я чувствую удары копыт коней бегущих,
я слышу скрип повозок, я рассыпаюсь в пыль:
я не живой: я умер, в тот миг, когда  был поднят
фатальной лодки якорь,
меня он вырвал с корнем из недр земли родной.

Jos; Mart;
Domingo triste

Las campanas, el sol, el cielo claro
me llenan de tristeza, y en los ojos
llevo un dolor que el verso compasivo mira,
un rebelde dolor que el verso rompe
;y es, oh mar, la gaviota pasajera
que rumbo a Cuba va sobre tus olas!

Vino a verme un amigo, y a m; mismo
me pregunt; por m;; ya en m; no queda
m;s que un reflejo m;o, como guarda
la sal del mar la concha de la orilla.
C;scara soy de m;, que en tierra ajena
gira, a la voluntad del viento hura;o,
vac;a, sin fruta, desgarrada, rota.
Miro a los hombres como montes; miro
como paisajes de otro mundo, el bravo
codear, el mugir, el teatro ardiente
de la vida en mi torno: ni un gusano
es ya m;s infeliz: ;suyo es el aire,
y el lodo en que muere es suyo!
Siento la coz de los caballos, siento
las ruedas de los carros; mis pedazos
palpo: ya no soy vivo: ;ni lo era
cuando el barco fatal lev; las anclas
que me arrancaron de la tierra m;a!