Сестре

Тебе досталась не твоя –
Чужая, насланная участь.
Ведь у земного бытия
И суть испорчена  и сущность:

Талант переплетенья слов
Пустив на поиск провианта,
Ничтожный  клоп вкушает кровь
Им побеждённого гиганта…

Всё – ловкость рук, как в шапито;
Всё – ловкость слов (хвала позёрству).
Нет места чуду, но зато –
Обману место и притворству.

И с пересохших белых губ
слетела лёгкая досада:
Как мир был груб…

Как я был глуп
когда сидел с тобою рядом.

Как тщетна наша суета…
Какие мы, по сути, гномы –
Перед всесилием креста 
Инфильтративной карциномы.

О, этот чёрный лесоруб,
С навек полученным  подрядом!!!
Как мир был скуп…
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––
Как он был груб,
тот, что сидел недолго рядом.
Как пальцы складывал винтом,
Как примерял  личину скорби,
И как изысканно  потом
Промакивал платочком  сопли;
Как ересь разную молол,
не нужную уже задаром;

А после – взял,
да и ушёл,
Дыхнув в пространство перегаром…
––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

Теперь – легко.
Тебе легко
Без удушающих повязок.
Ты где-то очень высоко,
Где нет ни клоунов, ни масок.

Где только свет.
Где только тишь
Средь разноцветия и пташек.
Глядишь на нас.
На нас глядишь
Поверх печали
и ромашек.

И говоришь: зачем же мир
Марать словами  понапрасну,
И мир прекрасен был, и мы
В том мире были так прекрасны,

Не выбрать нам иной судьбы.
Не по грехам дана «награда»…
Кто ж виноват, что есть клопы.
Ведь есть и люди, правда?

Правда!

В том есть намёк на волшебство:
Болезнь запамятовав злую,

Уже не знаешь  ни-че-го
Про терапию лучевую.