Мистика обыденности. Цикл стихов

1.
Древний город таится  в сугробах зимы,
У излуки вселенских времён.
Как столетья назад, неподвижны холмы,
Заколдован их сказочный  сон.

Этот город былин, этот призрак  во мгле -
Как размытый в сознании след.
А о тех,  кто  измыслил его на земле,
Наяву даже  памяти нет.

Я хотел бы  истоки его проследить,
Ощутить старорусский размах.
Но  порвалась времен  соединная  нить
И в делах, и в умах, и в стихах.



2.
Как за соломинку хватаясь всякий раз
За жаркую молитву,
Молю я Господа, чтоб отодвинул час,
Что знаменует  БИТВУ.

На ткани времени всё явственней видны
Мистические знаки
Тотальной и безжалостной  войны,
Таящейся  во мраке.

Блаженны люди детского ума,
Живущие у света:
Их не пугает странная зима,
И вирус, и комета.

Немало тех, кто ВИДИТ  впереди
Глобальные потери,
Но среди них по пальцам перечти,
Кто этому ПОВЕРИТ.

И я живу, от зла  отгородясь
Теплом родного  дома.
А, между тем, уж бьёт полночный час
Армагеддона.





3.
Синие ветры - в зелёные заводи
Спящих долин.
Тучи тяжёлые с дальнего Запада –
Он властелин.

Мы не помолимся алому пламени –
Тёмен Восток.
Крепкой стеною китайскою каменной
Нас он отсёк.

Дремлет и нежится негою душною
Сладостный Юг,
Нашими рощами, избами, душами
Спрятан от вьюг.

Лютого Севера тайной угрозою
Мы смущены,
Ищем меж вьюгами, ливнями, росами
Знаки весны.




 4.                А. А. Г.
Сокрыт во тьме случайный гений,
Хоть в отражении зеркал
Каких-то призрачных видений
Туманный след не раз мелькал.

И на вопрос о смысле жизни
Ответа нет, как нет вестей.
Последний пир явился тризной,
И нет его среди гостей.

Вступая в области эфира,
Где всё неявно, словно бред,
Уже забыл он судьбы мира,
Где жил и где оставил след.

Сей мир тяжёлый, грубый, тленный
Маячит пятнышком одним,
А впереди – огни Вселенной,
ОбетовАнные огни.


5.
Здесь всё возможно, даже то,
Что невозможно никогда.
Потоком жизни прожитОй
На  камни падает  вода.

Круты пороги злых  измен,
За ними – омут естества.
Бери энергии в обмен
Новорождённые слова.

Вот мыслеобраз – беглый раб,
Он укрывается в горах,
А подсознанья  серый краб,
В прибрежных роется камнях.

По зыбким дюнам босиком
Бредут несбывшиеся сны.
Скатался в горле звуков ком,
В ушах мелодии слышны.

Воображенья – океан,
А на поверку – просто мель.
Челнок мечты уплыл в туман,
Где ты остаться не посмел.

Здесь всё возможно, даже то,
Что невозможно никогда.
Туда  - ни шагу дальше. Стой!
Иначе, брат ты мой, беда!



6.
Всё открыто, что назначено,
И по всем счетам заплачено.
Луг судьбы дочИста выкошен.
Ну,  а мне денёчек выпрошен.
Я пойду по лугу вольному:
И не страшно, и не больно мне.
Огляжусь вокруг, окрест. И я
Получу, авось, известия.
Им обрадуюсь я  вот уж как:
«Погуляй ещё, сиротушка!»



7.
Все углы воображенья
Занавешены парчой.
Пряный воздух без движенья
Усыпляет разум мой.

В полутёмных коридорах
Мыслей прячется гарем,
От  вельможных  кредиторов
Нет уж мочи мне совсем.

Не смятенье, не тревога,
А тоска стесняет грудь.
Нет  спасенья! Боги! боги!
Дайте роздыха чуть-чуть.

Уроню стило тирана
На персидские ковры.
Упаду, душой изранен,
И умолкну  до поры.

Пусть поищут господина
Песни, сны и соловьи:
И вассалы властелина,
И  наложницы мои.


8.
За чередой ассоциаций
Сокрыто чувство изначальное.
Средь бутафорских декораций
Есть нечто искренне печальное.
На свет немеркнущих софитов
Летим мы бабочками бледными
По легкомысленным орбитам
За комплиментами последними.
И будет нам суфлер пытаться
Подсказывать слова финальные -
«За чередой ассоциаций
Сокрыто чувство изначальное…»



9.
Наш обыденный мир, что круги по воде
От незримого камня судьбы.
Мы по горло в заботах, тревогах, беде,
Словно в омут, затянуты в быт.

Нам ни розовый парус  крылатой зари,
Ни морской полнозвучный прибой
Не увидеть, не слышать, другим не дарить,
Не забрать на прощанье  с собой.

Каждый день наш удел:  маята – суета.
Так полгода, полвека – и жизнь прожитА.


2010 (?)