Грегори Корсо. Женитьба

Грегори Корсо (1930-2001) - американский поэт и художник,
один из ключевых представителей битников.



Должен ли я жениться?
Должен ли я быть добропорядочным мужчиной?
Поразить соседскую девушку своим бархатным
костюмом и капюшоном Фауста?
Водить её не в кино, а на кладбища,
рассказывать всё о ваннах с оборотнями
и о рогатых кларнетах,
затем желать её, целовать её и все такие
предварительные действия, и она заходит
так далеко,
и я понимаю почему не злюсь,
говоря, что ты должна чувствовать.
Чувствовать - это прекрасно.
Вместо этого я беру её на руки, прислоняюсь
к старому, покосившемуся надгробью
и ухаживаю за ней всю ночь, наблюдая за
созвездиями неба.

Когда она представит меня своим родителям
с выпрямленной спиной и наконец-то
причесанными волосами, повязанным галстуком,
должен ли я сесть на коленях на их третьесортный диван 
и не спрашивать где ванна?
Как ещё можно чувствовать себя иначе,
чем я есть, часто думая о сериале "Флеш Гордон".
О, как должно быть ужасно, когда молодой человек
сидит перед семьёй, а семья думает,
что они его раньше никогда не видели.
Он хочет нашу Мэри Лу!
После чая и домашнего печенья они спрашивают:
Чем ты зарабатываешь на жизнь?
Должен ли я им сказать?
Понравлюсь ли я им тогда?
Скажут, ладно, женитесь, мы теряем дочь,
но обретаем сына
И должен ли я тогда спросить, где ванна?

О, боже, и свадьба!
Вся её семья и её друзья, и лишь горстка моих,
все нищие и бородатые, только и ждут,
чтобы добраться до напитков и еды.
И священник!
Он смотрит на меня будто я мастурбирую
и спрашивает:
"Берёшь ли ты эту женщину в законные жёны?"
и я дрожу, не знаю что сказать,
типа "Клей для пирога"
Я целую невесту, а все эти банальные мужики
хлопают меня по спине:
"Она вся твоя, парень. Ха-ха-ха!"
И в их глазах можно было прочесть какой-то
непристойный медовый месяц.

Потом весь этот абсурдный рис, бряцающие банки
и обувь
Ниагарский водопад! Нас орды!
Мужей! Жён! Цветы! Шоколад!
Все устремляются в уютные отели.
Все собираются сегодня вечером сделать
то же самое.
Равнодушный клерк, он знает, что должно
произойти.
Зомби в вестибюле, они знают,что знает
свистящий лифтер.
Подмигивающий коридорный знает. Все знают!
Я был почти склонен ничего не делать!
Не спать всю ночь!
Посмотреть в глаза этому гостиничному клерку!
Крикнуть:"Я отрицаю медовый месяц!"
"Я отрицаю медовый месяц!"
Безудержно врываюсь в эти почти климатические
апартаменты, вопя:
"Радио брюхо! Кошачья лопатка!"
О, я бы жил на Ниагаре вечно!
В тёмной пещере под водопадом я сидел бы
там, безумный молодожён,
придумывающий способы расторгать браки,
бич двоеженства,
святость разводов.
Но я должен жениться, я должен вести себя
прилично.
Как было бы здорово прийти к ней домой
и посидеть у камина, а она на кухне в фартуке,
молодая и прелестная, жаждущая ребёнка
и такая счастливая за меня,
что поджаривает ростбиф, со слезами подходит
ко мне и я встаю с большого кресла и говорю:
"Рождественские зубки! Лучезарные мозги!
Глухое яблоко!"
Боже, какой из меня получился бы муж!
Да, мне нужно жениться!
Сколько всего нужно сделать!
Например, прокрасться ночью в дом мистера Джонса
и обложить его клюшки для гольфа норвежскими
книгами 1920-х годов,
или повесить фотографии Рембо на газонокосилку,
или расклеить почтовые марки Танну Тува
по всему забору, или когда миссис Кинджер
придёт собирать деньги в Общественный фонд,
схватить её и сказать, что есть дурные знамения
на небесах.
И когда мэр придёт за моим голосом,
сказать ему:"Когда ты собираешься остановить
убийство китов?"
И когда придёт молочник, оставить ему записку
в бутылке с пингвиньей пылью:
"Принеси мне пингвинью пыль, я хочу пингвинью
пыль!"

И все же если я женюсь и это Коннектикут и  снег,
и она родит ребёнка, а я измучен, не сплю
по ночам, прислонившись
головой к окну,
прошлое позади и я оказываюсь в самой
обычной ситуации дрожащим человеком,
осознающим ответственность, а не размазанной
веточкой,
не супом из римской монеты
О, на что бы это было похоже!
Конечно, я бы дал ему вместо соски резинового Тацита,
вместо погремушки - пакет с заезженными пластинками
Баха,
приклеил бы Деллу Франческу
по всей кроватке,
пришил бы к нагруднику греческий алфавит
и построил бы для его манежа Парфенон без крыши.
Нет, я сомневаюсь, что был бы таким отцом,
это не сельская местность, не снег, не тихое окно,
а жаркий, вонючий Нью Йорк, семь пролётов
вверх, тараканы и крысы в стенах,
толстая жена райхианка  визжащая из-за картошки:
"Найди работу!"
и пятеро сопляков, влюбленных в Бетмена,
и соседи, все бедные и суховолосые,
как те толпы ведьм 18-го века,
все хотят зайти
и посмотреть телевизор.
Домовладелец хочет, чтобы я арендовал
"Голубой крест", газовые и электрические
"Рыцари Колумба".
Невозможно лежать и мечтать о телефонном
снеге, призрачной парковке.
Нет, я не должен жениться,  но представьте,
если бы я женился на красивой, утончённой
женщине, высокой и бледной,
одетой в элегантное чёрное платье
с длинными, чёрными перчатками,
держащей в одной руке мундштук от сигарет,
а в другой коктейль Хейбол,
и мы жили бы высоко в пентхаузе с огромным
окном, из которого виден был бы
весь Нью Йорк, а в ясные дни даже дальше.

Нет, я не могу представить себя женатым
на этой прекрасной тюремной мечте,
но как насчёт любви?
Я забываю о любви не потому,
что я не способен любить,
просто я вижу любовь такой же странной,
как ношение обуви.
Я никогда не хотел жениться на девушке,
которая была бы похожа на мою мать.
А Ингрид Бергман была всегда недоступна.
И может сейчас где-то есть подходящая девушка,
но она уже замужем.
Мужчины мне не нравятся, но должен же
кто-то быть!

Потому что если мне 60 лет и я не женат,
и совсем один в меблированной комнате
с пятнами мочи на нижнем белье, а все остальные
женаты
кроме меня!
Эх, и все же я хорошо знаю, что если
женщина была бы готовой, как и я,
брак был бы возможен,
как она в своём одиноком, инопланетном платье,
ожидает своего египетского возлюбленного,
так и я жду,
лишённый 2000 лет купания в ванне жизни.

Ссылка на оригинал:
https://www.poemhunter.com/poem/ marriage-35/