Христенко, глава 2

На Кавказе

I
 
Кавказ – как я пленён тобою,
Как много здесь всего сплелось,
Быть здесь прекрасною порою,
Судьбе спасибо, довелось.
Могучим снежным исполином
Эльбрус здесь гордо восстаёт,
Его зовут здесь господином –
Поскольку всё к нему ведёт;
Вершиной снежной он сияя,
И, очаровывая всех,
К себе манит и призывает
И смельчакам дарит успех.

II

Гора Машук, у основанья
Стоит поэту обелиск,
Рукой чужой без содроганья
Ему вручён был смертный иск,
Он где-то здесь про свою Мэри
С присущей лёгкостью писал,
Но полный сил, желаний, веры
Младым взошёл на пьедестал.
И тень немого силуэта
На много миль окрест скорбит
И дух великого поэта
Бештаугорский лес хранит.

III

Здесь два великих Бернардацци,
В архитектуре, зная толк,
Среди каштанов и акаций
Воздвигли зданий целый полк;
Они с тех пор, как монументы,
До сего дня так и стоят;               
Они – немые аргументы –               
Как нужно строить, говорят.
Прошло тут много знаменитых –
Мне всё равно всех не назвать –
Людей поистине великих,
Но кой о ком хочу сказать.

IV

Согретый славой, под свечами
В салонах модных средь друзей
Своими вечными стихами
Здесь Пушкин жёг сердца людей,
Шаляпин тут в начале века
Во всей красе своей блистал;
Не встретишь, право, человека,
Кто б его голос не слыхал.
Бывал тут Собинов и Глинка,
Одоевский и Лев Толстой,
Балакирев и Ярошенко
И много публики иной.

V

Из глубины сибирских руд,
Где дней холодных промедленье
Нелёгким делает наш труд
И шаг за шагом продвиженье,
Сюда, где мир живой природы,
Где много света и тепла,
Где даже щепка даёт всходы,
Какой бы тощей не была,
Сюда, где тень людей великих
В садах и парках залегла
И дух кавказцев полудиких
Дорога Машу привела.

VI

А следом в кресле самолёта,
Чуть-чуть скучая от полёта,
Летит Христенко на леченье
И, предвкушая увлеченье,
Уж комплименты подбирает,
В мечтах нескромных улетает,
Уже заранее скучает,               
Грустит, ревнует и страдает;
Судьба играет часто с нами –
Даря надежды лепесток,
Но мы, гонимые мечтами,
Сорвать стремимся весь цветок.

VII

Прибыв к означенному сроку,
Герой наш быстро, без труда,
Идя к нарзанному истоку,
С «княжной» столкнулся у пруда.
- Вы Марь Петровна, я Вас знаю,
Правда, совсем издалека;
          - Простите, я не понимаю;
Смутилась женщина слегка.
- Я, как и Вы, из «N»-ска прибыл,
Чтоб курс лечения пройти;
 Нигде я, правда, ещё не был,
 Решил сначала Вас найти.

VIII

И я пошёл уж Вас искать,
Признаюсь честно, между нами,
Чтобы письмо Вам передать,
Как вдруг случайно вижусь с Вами;
Есть у меня к Вам порученье-
Вручить Вам радостную весть –
Скажу я без увеличенья,
То для меня большая честь.
За все благие начинанья,
Успехи в соцсоревнованьи,
За Ваш тяжёлый, ратный труд
Квартиру вам свою дают.
               
IХ            
   
Позвольте мне Вам предложить               
Отметить это, ведь есть повод,
Немного выпить, закусить;               
Сколь убедителен мой довод?   
Известьем этим сражена
Была прелестная «княжна»;
(Да, это надо бы отметить,
Но что же мне ему ответить?)
          - Я право, Вас совсем не знаю,
Но такой повод; понимаю,
          Короче, я не возражаю
          И предложенье принимаю.

Х

            Вы здесь один, или с женою?
- Нет, я, представьте, не женат
И здесь один я, сам с собою;
Таков вот, собственно, расклад;
          - А как Вам местная природа?
            Не правда ль, рай и благодать?
            К тому же чудная погода
            Красотам этим так под стать.            
            Разговорившись о погоде,
            Они продолжили о моде,
            О красоте кавказских гор;
            Приятен был им разговор.

ХI

В начале встречи, он смущённый,
Стеснялся на «княжну» смотреть,
Но постепенно, вдохновлённый
Её вниманьем, стал смелеть;
«Княжна» ему не возражала,
И в этом Сёму поддержала,
Сама с ним перешла на «ты»,
Когда он ей купил цветы;
И он, надеждой окрылённый,
Дар речи вдруг в себе открыл               
И, как оратор изощрённый,
Он с нею вдруг заговорил.

ХII

Да, он в то вечер был в ударе –
Нет, не в шальном пьяном угаре,
Он осторожно, в меру пил –
Смеялся, весело шутил,
Угадывал её желанья,               
И был на грани уж признанья,
Всё сыпал в речь свою остроты,
На хлеб, укладывая шпроты;
Всё приложил он для того,
Чтоб Маша, глядя на него
Глазами преданного друга,
Увидела бы в нем супруга.

ХIII

На Сёму глядя, Маша тоже,
Он ей понравился, о боже,
Стала смелее в выраженьях,
Неловкость удалив в движеньях,
Вела себя довольно смело
И час за часом «хорошела»
Как птичка стала щебетать,
Смешные вещи вспоминать;
Они о многом говорили,
Смеялись, пели, вино пили;
И клёны листьями шуршали
И отдыхать им не мешали.

ХIV

То ли природы здесь вина,
То ли под действием вина,
«Княжна» немного захмелела,
А, может, что-то не то съела,
В конце сей трапезы сказала:
- Семён, я что-то подустала,
Прости, что я так нализалась,               
Тебе меня  «щас»  не понять;
Давненько я так не смеялась,
Что-то знобит, пора вставать.
Мне хорошо, поверь, с тобой,               
Но нужно всё-таки домой.

ХV      
               
Семён был, в самом деле, мил –
Красиво очень говорил,
А как он сыпал комплименты;
Приятны, право, всё ж моменты,
Когда ты видишь, что нужна,
Хотя при этом не должна,
Когда тобой лишь полон взгляд,
И видно сразу, что хотят,
Когда тебе в глаза глядят,
С волненьем в сердце говорят,
Что ты прекрасней всех на свете,
Кто ж оттолкнёт признанья эти?

ХVI

Так размышляла по дороге,
«Княжна», глядя себе под ноги,
            - Семён, ты правда не шутил,
              Когда всё это говорил?
              Ты правда.., правда не женат?
              Ведь все мужчины говорят,
              Что неженатые они
              На расстоянье от жены.
Ни в том, что ты мой идеал,
Ни в чём другом, я не солгал,
Твои сомненья ни к чему,
Поверь ты слову моему.

ХVII

Река Подкумок, над рекою
К горе, прижавшись, дом стоит,
И с чистой, горною водою
Как бы о чём-то говорит.               
Старее века этот дом,
И в одиночестве скучает
И, вспоминая о былом,
Вернуть он молодость мечтает.
Когда я вглядываюсь в зданья
Давным-давно ушедших лет,
Мне так и чудятся преданья
И старины глубокой след.

ХVIII

Старинный дом, преданий полный
Легенд ушедшей старины,
До сей поры стоит он, скромный –               
Приют и кров нашей «княжны».
Она здесь комнату снимала -
В мансарде с окнами на юг;
Все в доме уже мирно спали,
Когда  «княжна»  и её друг
К калитке ветхой подошли.
- Ну вот, Семён, мы и пришли,
Спасибо друг, что проводил,
Что был внимателен и мил.

ХIХ
 
             Ну что, теперь ты уже знаешь,
             Как без труда меня сыскать
             И, если ты не возражаешь,
             То завтра здесь же – ровно в пять.
       - Какие ещё возраженья
         Могут  возникнуть у меня
         Приду, приду я, без сомненья
         Ты только жди, прошу тебя.
Они ещё чуть постояли,
Как будто бы чего-то ждали;            
           - Ну, ты иди уж, милый, спать,
             Ведь завтра рано нужно встать.
   
ХХ
               
- Ну ты дывы, яка дывчина,
  А яка форма, яка стать,
  Та у другом же ж молодчина,
  Таку ще треба пошукать;
  А як вона умие слухать,
  Який у неи дар чудный;               
Як бы ж мени, як бы ж пронюхать –
Шо у неи за блат такый.
Так рассуждал по-холостяцки,
Он даже думал по-хохляцки,
Семён – наш будущий жених,
(Опережаю я свой стих.)

ХХI

Наутро Сёма похмелившись,
Как можно тщательней побрившись,   
Как настоящий кавалер,
В готовности, как пионер,
Пришёл к  «княжне»  к пяти часам,
Попутно прихватив Агдам.
Как часовой, возле калитки,
В одной руке держа напитки,
В другой букет из алых роз,
(Его он тоже к ней принёс)
Он занял пост; весь в ожиданье   
Ещё бы – первое свиданье.

ХХII

Вот миг, достойный описанья –
Тревоги первого свиданья –
Томительно текут минуты,
Всё в напряженье, нервы вздуты,
Ты весь горишь от нетерпенья,
В душе коварные сомненья –
Ужель напрасны все мечты?
Ужель опять обманут ты?
И все волнения напрасны,
Ужели встречи миг прекрасный
Окажется всего лишь сном,
А ты, увы, жалким шутом?   
               
ХХIII

Когда, когда она придёт?
Когда миг этот драгоценный
На лик твой мрачный, единенный,
Как лучик счастья, упадёт.
Но всё меняется мгновенно,
Когда момент сей настаёт,
Взгляд нежный, милый, откровенный
В груди твоей огонь зажжёт.
Приходом милая Диана
Преображает всё вокруг
И ты, походкой павиана,
Пред ней описываешь круг.

ХХIV

Руки ль её прикосновенье,               
Или влюблённый, нежный взгляд,
И ты сгораешь от волненья,
Глаза восторженно горят.
Кто так любил, поймёт героя,
Примеров много - Дафнис, Хлоя…
И я, признаюсь вам, любил,
«Княжну»  свою боготворил,
Но, к сожаленью, поздно понял,
Когда рассудок уже донял,
Что я не ту боготворил
И сердце не пред той открыл.

ХХV

Как отнести воспоминанья
И опыт моих прошлых лет
К моим героям, их свиданью?
Простой, казалось бы, ответ –
Она и он – красивы оба,
Младою жизнью кровь кипит,
Они отнюдь не молчаливы,
А это многое вершит,
На сердце нету никого,
Казалось, ждать ещё чего?               
Но на поверку всё мудрее,
Ведь жизнь, как правило, сложнее.

ХХVI

Я должен, впрочем, по порядку
Продолжить прерванный рассказ;               
Беру я чистую тетрадку
И начинаю прямо с вас –
Мои любезные герои,
Простите мне вы мои сбои;
Итак, Семён всё ожидает,
Украдкою в кулак зевает,
«Княжна»  ж другим увлечена –
Наряды меряет она
И перед зеркалом страдает,
Что лучше ей надеть не знает.               
               
ХХVII

С зеркала глаз своих не сводит,
Вперёд и взад пред ним всё ходит,
Наденет платьишко одно,
Но ей не нравится оно,
Наряд снимает, одевает,
(И как терпения хватает)
К зеркалу снова подойдёт
И снова в нём изъян найдёт –
Ни креп-жоржет, ни крепдешин,
Ни бархат, шёлк или сатин –
Ничто не радует её,
Вы посмотрите на неё.

ХХVIII

Я не могу не бросить взгляд
На её  «простенький»  наряд –
Костюм - велюровый с тесьмою,
Не нашего, чужого крою,
Чулки из тонкого капрона,
На теле блузка из шифона,
На ножках  «лодочки»  простые               
И шпилька - гвоздь под каблучком,
В ушах серёжки золотые
И всё, казалось бы, пучком,
Но нет, ещё одно мгновенье,
Ещё одно прикосновенье…

ХХIХ

Последний штрих на макияж
Подводит чёрный карандаш –
Развод ресниц под «рыбий хвост»,
Секрет успеха очень прост –
Слюнявишь этот карандаш
И…путь к успеху только ваш.
Умели в прошлом наши дамы
Красу блюсти и без рекламы –
Не знали туши от «Lakme»,
В косметике ни бэ ни мэ,
Но как умели соблазнять
Наших отцов, кому б сказать.

ХХХ               

Надев сапфирово кольцо,
«Княжна»  выходит на крыльцо;
С причёской модною – «Бабетта»   
Она прекрасна, как Джульетта.
- Ах, это Вы, поди, заждались
  Вы извините, заболтались
  С хозяйкой дома моего –
  Всё хочет знать – что, где, чего.
  На скору руку собралась,
  В вещах немного прибралась;
  Но что же я опять на «Вы»,
  Ведь были мы уже на  «ты».
   
 ХХХI

   Благодарю Семён за розы,
   Какой чудесный аромат,
   Так хочется забыть морозы,
   Наш город, зэков и стройбат.            
   Ты знаешь, я покорена,
   В край этот просто влюблена,
   Хочу, чтоб жизнь моя цвела,
   И много  света и тепла,
   И окунуться в воздух чистый,
   Такой пьянящий и лучистый;
   «Княжне»  хотелось полюбить,   
   Чтобы печаль свою забыть.         
            
ХХХII

Был вечер, тополей аллея,               
И вод нарзанных галерея      
Им пела что-то про любовь.
Природа красками блистала,
Казался раем край чужой,
«Княжна»  и ахать уж устала,
Когда они пошли домой.
И я, здесь некогда  гуляя,
Младых лет долю пожинал,
Ходил счастливый, отмеряя
Окрестности хребта Джинал.

ХХХIII
 
- Семён, присядем на немножко,
Устали что-то мои ножки;
И была лавочка в кустах,
Над  нею липа, на листах
Ни шума нет, ни ветерка
Лишь шорох слабый мотылька.
И тишь полночная висела,
И ветер выбился из сил,
Луна неполная глядела,
Фонарь невдалеке светил.
Им было хорошо вдвоём,
Но каждый думал о своём...

ХХХIV

Семён о том, что предписанье               
Ветрова выполняет в точь
И всё идёт по расписанью -
Как будто день меняет ночь;
Как ловко он убил два зайца –
«Княжна»  понравилась ему –
И он окончит жизнь скитальца,
Вот если бы их Ветров видел,
Он бы, наверное, запел;
Пройдоха Ветров всё предвидел,
Всё старый лис предусмотрел.

ХХХV

У Маши ж мысли были кучей –
То ясным днём, то серой тучей
Они наваливались разом,
Мешая вместе чувства, разум.
Какой-то очень он простой,
С наивной, детскою душой;
Всё говорит и говорит,
Как будто кто ему велит,
Какой-то очень уж доступный,
И, кажется, чуть шалопутный –
Непредставительного стиля,
По-моему, он простофиля.

ХХХVI

Всё это хорошо для дружбы
И неприемлемо для службы         
Да и для мужа, это минус;
Как прилежащий катет – синус,
Не потому что он прилежный,
Какой-то хрупкий, даже нежный,
Он будет вечно прилежать,
А хочется принадлежать.         
- Ты что-то Маша заскучала,
  Не слушаешь, начать сначала?
        - Да нет же, нет же, продолжай,
           (Как радио,  хоть выключай,
           Вот и сейчас – чего бормочет,
           Сказал бы прямо – что он хочет).
               
ХХХVII

С другой взглянуть мне стороны –
Совсем неплохо для жены
Иметь подобного супруга –
Не знала б я тогда недуга
В семейной лодочке своей               
Вплоть до последних своих дней;               
А в том, что он чуть простоват,
Быть может, он не виноват;
Зато не будет прекословить,
Иль чего доброго злословить;
И им смогу повелевать,               
В своих руках его держать.

ХХХVIII

Что там ни говори, должна
Хозяйкой в доме быть жена;
Мужчины – маленькие дети,
Ну, кто ж азы не знает эти,
Нельзя семью им доверять,
Во всём их нужно проверять,
Но этот будто б не из тех –
Любителей чужих утех –
Потом, момент не выбирать,
Не повернуть мне время вспять,
Бежит оно неумолимо
И не могу я стрельнуть мимо.

ХХХIХ

В моём сегодня положенье
Я не могу так долго думать,
Чтоб не случилось осложненья,
Должна я быстренько придумать,
Чтобы назвать Семёна мужем;
Отец ребёнку очень нужен.
Любовной страстию томимый,
(Какой же он неукротимый)
Семён к Марии ближе, ближе,
Рука скользит всё ниже, ниже,               
Волнением сдавило грудь,
Не помешал бы кто-нибудь.

ХL

«Княжна»  уж опустила очи,
Какие на Кавказе ночи –
Сиди всю ночь, хоть до утра,
Вдыхая свежесть ветерка.
Мгновение продлись ты вечность,
Прости читатель мне беспечность,
Ведь дать совет со стороны -
Легко и просто, нет здесь спора,
Но робостью мы стеснены
И дело движется нескоро,
Когда такая с нами дама;
Так было со времён Адама.

ХLI

Ну, наконец, Семён решился –
Как долго, право, он храбрился –
Поцеловал таки  «княжну»;
Сначала в щёчечку одну,
Затем в другую, потом в губы,
Но осторожно – как умел,
Не как другие женолюбы-
Поцеловал, как будто съел;
Он целовать не научился
И на себя сейчас сердился;
«Княжна»  в волнении дрожала
И ещё больше возбуждала.               

ХLII

Так начался у них роман,
«Княжна»  не ведая сомнений,
(Ведь как-никак, а всё ж обман)
Не чувствовала угрызений.
Семён влюбился, это ясно,
И голову ломать напрасно
Мне здесь, пожалуй, ни к чему;
Задам-ка я вопрос ему:               
- Скажи Семён, тебе я нравлюсь,
  (Я от Довгаева избавлюсь)
  Могли бы мы с тобой дружить,
  Меня ты смог бы полюбить?

ХLIII

Ты извини за мой вопрос,
Не учиняю я допрос,
Хотела  б я, чтобы серьёзно,
(я думаю, что то возможно)
У нас с тобой происходило;
Скажу я честно, дело было,
Поверила я одному,
Меня оставил он одну;      
Представь, подонком оказался,
Как он легко со мной расстался.
«Княжна»  тихонько зарыдала,
Семёна жалость обуяла.

ХLIV

Конечно, Сёма джентльмен,
Расспрашивать  «княжну»  не волен,
Но пожалеть её утешить,
Весёлой шуткою потешить,
Считал он просто своим долгом,
Не разобравшись в деле толком,
Решил, что выбор его точен;
Он, как нельзя, сосредоточен;
И всё, что было до него,
Ничуть не трогает его.
И в том, что встретил он  «княжну»,
Считал - сам бог послал жену.

ХLV

И была ночь, и было утро,
Любви искусство – камасутра
«Княжна»  Семёну преподала;
Где им она овладевала
Я здесь рассказывать не стану,               
Иначе моему роману
Ярлык повесят – он развратный
И стиль у автора отвратный.
Мы все учились той науке –
С азартом кто-то, кто-то в скуке,
Но все её мы проходили,
Поскольку некогда любили.

ХLVI

Теперь они повсюду вместе,
Слова любви и слова лести
С обоих слышатся сторон.
Вот их примерный лексикон –
Кисуля, лапочка, зайчонок,
Голуба, пупсик, мой куклёнок...
Как голубки они воркуют,
Летают в выси и рисуют
В воображенье план прелестный
И какой сказочно-чудесный
Они совместно создадут
Любви и счастия приют.   

ХLVII

Всё совершилось как-то сразу –
Как по веленью иль указу –
И волен, ты мой друг, спросить:
Позволь-ка автор объяснить –
А где любовные волненья,
Надежды, тайные сомненья,
Пора неясных ожиданий –
Предвестники любых свиданий,
Где запоздалое признанье,
И шепот, слёзы, оправданья?
К чему лишь контура черты,
Зачем всё упрощаешь ты?               

ХLVIII

Поверь мне на слово, мой друг,
Я мог бы сделать шире круг               
Игры любовной, наслаждений,
Порывов страсти, убеждений,
Но это всё, увы, не ново,
К тому же, повторюсь я снова,
Не в таинствах сердечных мук,
Любовных встреч или разлук
Романа этого идея.
К Кавказу страсть свою имея,
Вгляжусь в тебя в последний раз –
Далёкий, сказочный Кавказ.
               
ХLIХ
               
«Княжна» с Семёном отдыхали –
Где они только не бывали –
Домбай, Бештау, Теберда,
(Вернусь ли я когда туда?)               
И в шахте карстовой  «Провал»,
На дне там озеро, завал,
В ротонде на горе Машук
Кормили белочку из рук,
В грязи купались Тамбукана,
Топтали тропы Боргустана…
Не счесть числа всем галереям,
Ансамблям, паркам и аллеям.

L

К концу пришёл леченья срок,
Как быстро дни те пробежали,
«Княжна»  с Семёном уезжали,
В аэропорт их марш-бросок;
Летят они к себе домой –
Практически, как муж с женой.
Сибирь их встретила прохладно –
Холодным, северным дождём,
Но что погода, если складно
Судьба вам дарит день за днём;
Ведь главное – погода в доме
И ничего, поверьте, кроме.
               
LI

Как верно всё ж подметил гений,
Учитель многих поколений,
Чтобы Кавказ не забывать,
Там стоит раз лишь побывать.
Итак, мой верный почитатель -
Интеллигент и обыватель,
Заканчиваю я главу,
В ней не заочно – наяву
Знакомством свёл своих героев;
Теперь, старание удвоив,
К главе я третьей перейду,
Где тех же лиц я круг найду.