7-06. скажи мне кто твои родственники. свирепый ве

7-06.
СКАЖИ МНЕ КТО ТВОИ РОДСТВЕННИКИ.
Свирепый верер рвал одежду, а то вдруг,  разъярившись бросал снежные капли в лицо! Все ежились от холода, и даже настоящая еда: первое с мясом и котлеты, что в затишке у входа в гробницу Рамсеса Шестого сготовила Анка не улучшало настроения! Нервозность вносил Девис! То он был, как сонная муха, а теперь он суетился, кричал на замерзших рабочих, что нужда выгнала заработать несколько медяков! Как только Девис исчезал в гробнице царицы Тии, то все как  осужденные
брели к костру, и грелись, и грелись, испытывая блаженство от костра, что не горел, а тихо коптил небо!» Запас дров кончался, при том,  что  Девис навез много всего, но то что в костер бросить, было отчасти поломано при перевозке! Брусья, какие то палки и ящики, что вспыхнув, тот час же прогорали! Наконец то и Девис выдохся, что бывает часто с нервическими натурами, и приплелся , встав как не родной, по словам Анки, у входа! Он был мокр, грязен, но идти   было не куда! Ему снова предстояло колотить зубами от холода, и страха ещеодну ночь! К тому же, привлеченные людьми и запахом съестного, в бысто наступающих сумерках маячили тени! То ли это были собаки их ближайших окрестностей, толь шакалы! Все это выло и выматывало Девису нервы. Он, как всегда машинально съел, что дала повариха, и казалось- он даже не почувствовал вкуса еды, и снова уставился вдаль! Он, явно кого то  ждал! Но, вот совсем стемнело, и верер стих, наверно за все пять или шесть дней, как докопались до первой комнаты. Надо рассказать об том, что угнетало Девиса. Он был в положении Лисы из известной сказки, когда “ око видит, да зуб неймет”! На входе было громадное препятствие к цели! Конечно, Девис с трудом, проявляя способности наверно –паука, все же побывал в гробнице, но как его об этом потом не спрашивали:
-Девис! Что там?- молчал! Это нервировало! Что там такое! Чаепав прознав про то, что несколько человек все же осмотрели три помещения за завалом, что и преградил путь, шутил в сторонке куря “ Приму”. Вскоре тамбур у кухни заволокло табачным дымом, и Анка пригрозила, что курильщиков выставит наружу! Стали курить украдкой, по одному,  или по двое не более человек за раз! Девис же как прислнился к косяку у входа, так и смотрел на дорогу, по котрой уже тек грязный ручеек из дождя и снежной слякоти! Как у нас последние три года! Но вот он оторвался от стены, и пошел ковыходу! На дорге мигал фонариком кто то. Фонарь то вспыхивал, то гас! Казалось, что кто то идет, спотыкаясь на нервной дороге, тогда там была кменная осыпь, не асфальт, как сейчас. И вскоре у входа замаячила фигура в дождевике, и виднелись еще две тени, что волокли, как оказалось, ящик! Кончно- водки! О,  это по русски! Только так, сто грамм  кусочек хлеба, килька и сигарета, что привезли в кульке, согрелли совсем окоченевших героев! Всех обрадовали простые резиновые сапоги! Правда все смеялись:
-Что, на Гулливера ногу купил, а Девис? – но оказалось, что он с утра разузнал про то ,как со слякотью справлялись в Русской армии, где служил  Чапаев! Они отобрали по паре офицерских сапог! Девис, как начальник, а Чапаев, просто привык. В большом тюке оказалась материя типа фланели, и вскоре все знали как русские мотают портянки. Запаха прибавилось на кухне, так как носки, что промокли, хоть отжимай не было смысла оставлять. Короче  ноги, погруженные в теплую ворсистую ткань согрелись, и по сто грамм подняли настроение даже Девису. Кроме того, согреться дала неожиданная работа. Маячил по прежнему в километре не фонарик, а это мелькали несколько человек, что сгружали ящики с грузовика, и от дождя укрывали их брезентом!» Его, грузовик, и прождал Девис весь день! Там было главное= генератор, н его то трудно было купить! Все же Новый год! Я не стану описывать тот аврал, что начался, да и он был не долг. Предметы: генератор, баки с бензином и керосином и прочим, как и продуктами я опишу по ходу, но вот в руках Девиса электрический фонарик, и приказав остальным не брать для фонарика батарейки он повел Чапаева к входу, и мы сменим обычное- сюжет, что туда при электрическом свете вошли три, или четыре человека, считая рабочих. Пусть Чапаев уже слез с завала с той стороны, и они при тусклом свете почти на ощупь, как делает человек в незнакомом помещении, где он впервые, н спотыкаясь на какие то доски и щиты, продвигались по наклонному коридору.  Раз ноги у них скользили, то  они почти падали и поддерживали друг друга от падения. Но вот еще вход, и Девис , его фонарик осветил круг. Чапаев ни чего не понял!» Казалось, он оказался в фольге от конфетной обертки, и солнечный луч, проникнув туда, все осветил невероятным блеском. Чапаев согласился со словами одного из рабочих, что несколько раз сопровождал сюда археоолгов: “ Тут комната из 1000, и одной ночи!” НО глаза привыкли, но тут, как на зло -  батарейки как то быстро сели! Свет фонаря тускнел, и Девис матюгаясь, повернул назад. В конце пути его фонарик совсем перестал светить! .. 7-06.....