Сашка

Уж в юность он познать сумел:
Что жизнь горька, что горек век.
Что счастье — то ни всех удел;
Чаще сын горя человек!
Когда был мал, его отец —
В днях вдруг жестоко заболел.
И вскоре в ночь отца конец —
В кашле застиг; дух отлетел.
Вскричала горестная мать:
— Одна осталась в мире я!
Но наш герой не мог рыдать;
Он стал в мгновенье ни дитя.
Мужчина — он в (N)надцать лет!
Клянётся, мать свою хранить.
Работы полон этот свет —
Без куска хлеба им не быть!
Как звали его? Сашка.
В нём взрослый человек взрос в день.
Вот детская его рубашка —
Средь грузчиков мелькает в тень.
На склад товары разгружая —
В трудах вновь день его пройдёт.
Ждёт его дома мать родная!
Пусть она слёз больше не льёт!

Рабочий день закончен — "Браво"!
— Саня, пошли с нами в кабак?
Молвят к нему они сурово:
— Там ждёт нас водка, давний враг.
Вражины русский не боится!
Вражине русский смотрит в глаз!
Девизом в сердце нашем бьётся:
"Что не убивает — то силит нас!".
Кабак! Кабак! Это веселье.
Тут через час, сам чёрт — что брат.
Лечебным кажется здесь зелье;
Душа в нас требует заплат.
— Чу! Тиши. Всё... Не мельтеши;
Беседа — друг нам не всегда.
Пусть вникнет в саму глубь души:
Горька — как жизнь, водки вода.
Но после говор заведут;
Твердя друг другу: Ты мне друг!
В минуту эту вряд ли врут —
И правдой кажется тот звук.
— А что, Саня? Может, пойдём —
Отсель; ведь ночь так коротка.
Тут есть один публичный дом;
Приют блаженный мужика.
Там девы зрелых уже лет —
Забыв девичий век и честь.
Ни говорят пришедшим: Нет;
И всем дают себя — как есть.
Ты хмель — виновник многих свар.
Жаль, нет таких в мире таблиц —
Что обличат пьяный угар:
Дел его грешных — тысяча лиц!

В публичном доме чести нет!
Но — и бесчестья нет ведь тоже!
Никто забывши стыд и свет —
Не бьёт тут дам по милой роже.
Тут много комнат; все при деле;
В зал девицы выходят вряд.
С какою будешь ты в постели —
Блуждая выбирает взгляд.
И Саша выбрал помоложе;
Он в комнату за ней пошёл.
Он скромно сел на её ложе;
К тайнам её глаза возвёл.
То была дивная картина —
Фигуре не был дан изъян.
Дева была — что есть богиня!
Знай: Афродиты сестра прям!
Что тень одежды? Пламя плоти —
Девица обнажила вдруг.
Где Солнце? Его не найти!
Угас величья его круг.
О! диво-дивное виденье —
Все в мире выцвели черты.
Остановись, замри, мгновенье.
Саша нашёл уж миг мечты!
Рукой он прелести коснулся;
То первый раз его любви.
— Повеса мой, ты, что рехнулся?
Шепчет Эрато: Сказ прерви!

Лик лунный по небу блуждает;
Ночь так мила, ночь так чиста.
И сколько тайного ночь знает?
Молчат о том её уста.
Ты, глаз Луны, тайн много видел;
Число тех тайн ни перечесть.
Глаз Солнца спит — когда от дел —
Блюдут намного меньше честь.
Словно в коробочке секретной —
Сокрыты те дела навек.
Так что творится под Луной?
Молчит об этом человек.
То знает только аист добрый;
Щелкая в клюв свой длинный ввысь.
Ты очень важен секрет оный —
Приумножая в мире жизнь...
Подушки смяты на постели;
Сцена секретная прошла.
Что Саша? Скажу: в самом деле —
К нему любовь в сердце пришла.
Да он влюбился в проститутку!
Теперь он здесь уж частый гость.
Ни обратить то чувство в шутку;
Оно крепко — как в доске гвоздь!
Как звали ту красотку? Знайте:
"Марьяна" — звал её отец.
В грехе её не обвиняйте.
То жребий горький, бед венец.
Обманом в этот дом попала —
Она с подругой на постой.
Но вскоре денег задолжала —
Добру их и минуте злой.
И пару раз её продали —
В оплату тех её долгов.
Ей щедро денег за то дали;
На том, пожалуй, хватит слов.
Привыкла быть она — "Игрушкой" —
В мужских руках ночь напролёт.
Не стать царевной ей лягушкой;
Печь грехов кожу не сожжёт!

Любовь! Любовь! Ей всё равно —
Кого любить, кого терпеть.
Как будто в книге иль в кино —
Ты учишь чувства в сердцах петь.
Лицом к лицу однажды Саша —
К Марьяне речь молвил свою:
— Марьяна! девица-душа!
Я так тебя, представь, люблю!
Сбеги, прошу, отсель со мною.
Что было? Всё равно, поверь.
Возьму тебя себе женою —
Вот к счастью пред тобою дверь.
Марьяна всхлипнула невольно;
Слеза скатилась по щеке.
— Прочь убирайся! — молвила она;
Как так? (Известен кот в мешке).
Он знает тайну её эту;
Чужд муж должон быть тайн таких.
Такая жизнь исчезнет в лету;
Ведь женщина — святей святых!

.Конец.

*Истории альтернативной реальности*

Автор сего — Данте де Анри

(На картинке улица красных фонарей Амстердам)