Зимой 1922-го

За буйствами рока жестокими
Поблёкла небес бирюза,
И стали смертельно далёкими
Такие родные глаза.

В скольженьи зари исчезавшей
За мерзлой  преградой стекла,
В безоблачности пролетавшей
Святая неправда была.

Темнела тоска страдальцев,
Судьбу не сумевших сберечь,
В бессилии тонких пальцев,
В усталой сутулости плеч.

Дыханьем зловещей пропасти
На сердце проре'зали след
Семь жгучих безжалостных горестей,
Семь будто непро'житых лет.

Сидела, склонясь обречённо,
Застыв в забытьи ледяном,
В бездомном сиротстве вагона,
В мельканьи зимы за окном.

30.07.22


Рецензии