Собутыльники

    Николай опять поругался с женой.
    — Ведьма! — выкрикнул он своей Татьяне и вышел из квартиры, хлопнув дверью.
Сейчас он направлялся к своему другу и собутыльнику — Васе Никитину. «Однако ветер холодный. Осень. А я одет легко», — думал он, но возвращаться за курткой не позволяла гордость.
    Воробьи перелетали с ветки на ветку, опускались вниз на тротуар, пили из лужи воду и клевали брошенные кем-то крошки. Мужчина пошарил в карманах, нашёл семечки и тут же насыпал их птицам. Те начали клевать щедрое угощение.
    Вася Никитин жил один. С женой он развёлся три года назад. Обитал он в однокомнатной квартире своей покойной матери. В отличие от своего друга, который работал грузчиком, был он безработным. Жил непутёвый забулдыга на пенсию по инвалидности. Но плохое состояние здоровья не мешало ему продолжать пить и курить. Василий и Николай когда-то учились в одном классе, дружно дёргали девочек за косички, стреляли из рогаток — в общем, вели себя как все нерадивые ученики. Конечно, сейчас они были зрелыми сорокалетними мужчинами, но по сути своей оставались всё такими же шалопаями. Вася как раз наливал водку в стакан, когда услышал звонок в дверь.
    — А, это ты, Коля. Проходи. Опять жена выгнала?
    — Нет, сам ушёл. Представляешь, всё пилит и пилит. Говорит, когда ты пить бросишь. А я то что? Ведь не пьёт только столб, верно я говорю?
    — Верно, Колька, верно. Все они, бабы, такие. А нам, мужикам, что надо? Немного понимания, уважения к себе. Проходи, дружище, выпить налью.
Приятели уселись за стол и принялись философствовать и обсуждать своих женщин, иногда в разговор вставляя крепкое словцо.
    — Была тут у меня одна, жгучая брюнетка, беды с ней не знал, гром баба. До сих пор жалею, что расстались, — начал бахвалиться Васька.
    — А моя холодна как лед, дурр-ра фригидная, — вставил свою реплику Коля.
    — Так вот, о чем это я, готовить она совсем не умела. Бывало, сварит — собак и то лучше кормят, а в остальных отношениях вся при всём.
    — Не, моя не такая, и готовит хорошо, да на мозги капать любит.
    — А что когда женился, не видел?
    — Да как не видел, видел, да втрескался по уши.
    — Нет, вот что я тебе скажу, я всегда со всеми своими женщинами дистанцию держал, даже когда женат был.
Вася налил в стаканы водки.
    — Да ты хоть занюхай, — сказал он Коле.
    — Нет, наверное, хорошо тебе сейчас одному без баб живётся, сам себе хозяин, никто над душой не стоит, что хочешь то и делаешь, не жизнь — лафа.
    — Да как сказать, сердце иногда щемит, выть хочется, сил нет.
    — А мне уже надоело всё!
    — Так разводись…
    — Не в этом дело, жить без неё не могу.
    — Ну это другой разговор. А знаешь, что я у тебя, Колька, спросить хочу — ты в Бога веришь?
    — Да как сказать, скорее нет, чем да.
    — Я почему спросил, был тут у меня один случай, шёл я, значит, ни о чём не думая, в ус себе не дул, вдруг вижу, машина на бешенной скорости несется, а я уже начал улицу переходить, несётся прямо на меня. И не быть бы мне живым, да только очутился я на тротуаре, будто перенёс кто. Смотрю, а прямо передо мной храм стоит, куполами светится, ну я постоял помолчал, да и подумал, пить брошу, только слова своего не сдержал.
    — Случайное совпадение.
    — Да какое совпадение, Божий перст.
    — Если так разобраться, то и я ведь не совсем неверующий, — заметил Коля, — только вот молиться не умею.
    — А и не надо, Бог в душе.
    — Налей ещё!
    — Да ради Бога.
    — Вот какие у нас с тобой беседы сегодня интересные…
    Было далеко за полночь, когда пьяные друзья повалились спать прямо на пол. В душной квартире стоял храп, так что стены дрожали, тяжёл был их нетрезвый сон
   — Надо бы опохмелиться, — хрипло сказал Вася, проснувшись первым.
   — Ты сиди, а я мигом сбегаю, — спросонья отозвался Колька.
    Он встал, оделся, взял деньги и пошёл в ближайший ларёк за пивом. И вдруг он увидел чудо: золотые купола храма с сияющими на них крестами переливались на солнце. Ощущение было такое, как будто всё это явилось откуда-то из другого мира — так ярко было сияние. Даже птицы замолкли и замерли в ожидании чего-то важного, что должно было вот-вот совершиться. Лишь лёгкий ветерок колыхал ветви деревьев. Облака, плывущие по небу, как будто остановились в свете лучей восходящего солнца. Раздался благовест. И звон таял где-то в глубине улицы. На душе стало светло. «И как я раньше этого не замечал, — подумал заблудший, — домой, только домой, не пойду я за пивом. А как же Вася? Он же ждёт? Нет лучше домой!»
    — Ты прости меня, Танюша, я виноват перед тобой, — сказал Николай Константинович жене, как только ступил на порог своего дома. — Как вы тут без меня?
    — Тише, Степашку разбудишь. Вчера допоздна засиделся за компьютером, сегодня отсыпается.
    — Не разрешай ему долго за компьютером сидеть.
    — А ты пить бросай! — с укоризной сказала супруга.
    — Хорошо, постараюсь, — виновато ответил непутёвый муж. — я тут шёл, шёл, и думал, зашиться мне надо. Как ты на это смотришь?
    — Положительно!

Послесловие

    Служба подходила к концу. Николай Константинович готовился к причастию всю неделю. Подойдя к очереди на исповедь, он увидел знакомое лицо:
    — Ты ли это, Вася? — шёпотом спросил прихожанин понурого
мужчину.
    — А ты что не узнаёшь?
    — Да как же ты?
    — Да вот, Господь сподобил окреститься. Уже полгода не пью, псалтырь читаю. Решил поговеть. — Бывший собутыльник раскланялся своему другу Коле и подошёл к аналою.

Май  2016, август 2023