Война и мир. гл. 2-2-18

2-2-18

Палаты командной армейской элиты,
Похожи на скромный больничный их вид,
Три комнаты, все друг за другом, как слиты,
Кровати стоят, прикрывая весь стыд.

Сам низкий, худой, и — в больничном халате,
Из первых, кого встретил — был без руки,
Казалось, знакомый попался в палате,
С закушенной трубкой он делал круги.

— Так вот, куда бог привёл свидется с вами,
Я — Тушин, довёз под Шенграбеном вас,
А мне вот кусочек руки, как изъяли,
Денисова ищите, здесь он, у нас.

Денисов, укрывшись совсем одеялом,
Ещё спал, хотя был двенадцатый час;
— Ростов, ну так здорово, — голосом вялым:
— Как рад тебя видеть на этот я раз.

Но с грустью заметил Ростов эту странность,
Лица выраженье и даже в словах,
Та рана — ничтожна, но видна усталость,
Не видно всей жизни его, на устах.

Он как бы не рад был его посещенью,
Не спрашивал, что там творится в полку,
Его волновало лишь дело хищения,
И факт избиенья чинов из снабженья,
Ведь он перед штабом слыл как бы в долгу.

Когда задавали вопрос о сим деле,
Бумагу он тотчас всегда доставал,
Прислать из комиссии всё же успели,
Ещё — свой ответ, но его не послал.

Всегда он читал всем ответ свой правдивый,
Где он разместил свой законный в нём гнев,
Казалось, ответ его — не; уязвимый,
В нём он добавлял ещё грозный «привет».

Больным надоели уже эти чтения,
Они разошлись по своим всем местам,
Сосед по кровати другого был мнения:
— Нигде оправданья не нравятся — там.

Просить государя — помиловать надо,
Наград будет много, и, верно простят;
— Просить государя! Мне стыдно, досадно,
Подобно тому, что мне впрыснули яд!

Ведь я не разбойник, я бью этих гадов,
Я честно служил, никогда я не крал,
Не буду просить ни за что я пощады,
А судят лишь этих, своих казнокрадов,
Я честь и свободу страны защищал.

Я прямо пишу им об этом всём деле,
Меня, да разжаловать, я — казнокрад?!
— Написано ловко, но, как бы не в теме, —
Вдруг молвил вновь Тушин: «Я был бы так рад…

Но там разбираться не будут дотошно,
Здесь, как на лицо — это явный разбой,
Приказ дан снабженцам так это же точно,
Куда вести груз, провиант этот свой.

Ведь вам говорил аудитор, что плохо,
И просьбу готовую вам написал,
Любой ваш ответ вам же выльется боком,
Как раз и момент так удобный настал.

Отправить с Ростовым сейчас вашу просьбу,
Вам лучше и случая уж не найти,
Подавитесь вы несъедобною костью,
Признанье вины — пойти в том по пути.

Ростов уезжать уже было собрался,
Но твёрдо держался он мнений весь день,
И к вечеру храбрый гусар уже сдался:
«Зачем наводить мою тень на плетень»?

— Вы правы, друзья, им и не до разбора,
Возьми с собой просьбу и передай,
Признанье вины, но без действия вора,
Возможно, минует меня «этот рай».