Сказка о Чуриле и Тарусе. ч. 20

Но едва Таруса скрылась,
Как напротив дверь раскрылась,
Из неё не смел, пуглив,
Появился тут же Див.
Он к Тарусе во покой,
Промелькнув, толкнул ногой,
Ту скамью, где Ман лежал;
Свою участь поджидал.
Прежде, чем начать глумиться,
Див решил над ним склониться,
И, в лицо ему глядЯ,
Стал он распалять себя;
И во гневе по-сему,
Вот, что молвил он ему:
"Ты своей не дюжей силой,
Слуг моих сдружил с могилой;
И меня ты, словно пса,
Одолев, загнал в леса,
Где я должен был остаться,
Чтобы от тебя скрываться.
Хоть всё это мне обидно,
Ну-да, заслужил, как видно.
Это я тебе прощаю,
И отныне обещаю,
За дела твои не мстить.
Зла не помнить. Не бранить.
Но отец прескверный твой,
Долг имеет предо мной.
Я, чтоб время не терять,
Щас же долг хочу взыскать,
Чтобы он погоревал;
Чтобы, как и я, страдал!
Он - дрянная образина -
Загубил моёго сына.
Так и я ж, в укор ему,
Сына у него возьму.
Тем отцовскую любовь,
Проявлю, и кровь за кровь,
Проливая, отомщу;
Наслажденье получу!"
Говоря пред Маном речь;
Голову грозя отсечь;
Зверский обнажив оскал,
Див из ножен меч достал.
Ни на шутку разъярился;
Размахнувшись, распрямился;
И готов, уж, был вот-вот,
Дав своим угрозам ход,
С мощных юношеских плеч,
Буйну голову отсечь.