Сказка о Чуриле и Тарусе. ч. 11

Барма бедный, как на грех,
То проведал позже всех.
Слухам он боялся верить,
Потому решил проверить:
Правда ль, нет ли то, что бают,
Да про жёнушку болтают.
Всем сказал, что по делам,
Он уехал. Ну, а сам,
Чуть подале затаился,
И в полночный час явился,
В свой покинутый чертог,
Выдумав простой предлог:
Дескать, что-то он забыл.
Только двери отворил,
Миновав другие спальни,
В их альков опочивальни,
Как увидел там жену,
И, конечно, не одну,
А в объятиях Чурилы.
Он, гневясь, собравши силы,
Выхватил из ножен меч,
И, взмахнув, срубил им с плеч,
Положив конец разврату,
Головёнку супостату.
Тут Таруса закричала,
Ведь к ногам её упала,
Покатившись, голова,
Окровавив рукава.
А, подверженный искусу,
Барма тут же и Тарусу,
Вознамерясь наказать,
Попытался жизнь забрать.
Он стоял над ней угрюм,
Но на крик и странный шум,
Его дети прибежали.
Барму слёзно умоляли,
Мать их нынче не губить,
И, смирившись, пощадить;
И, закрыв её собою,
Взоры обратя с мольбою,
Восприяв отцову власть,
С ней готовы были пасть.
Тут иссяк у Бармы гнев.
Он вздохнул, на лавку сев.
Меч кровавый опустил,
И лицо рукой закрыл;
А Таруса же в испуге,
Позабыв о милом друге,
Его тело обогнула,
Да в окошко сиганула,
И скорее прочь бежать.
Дети взялись было звать,
Но, куда там: матерь их,
И не вспомнила о них;
Так от страха припустила,
Что совсем про них забыла;
Что-то на ходу кричала;
Так в исподнем и помчала.