Война и мир. гл. 2-2-16

2-2-16

В апреле войска оживились известьем,
Все ждали опять государя приезд,
Ростов не дождался великой той чести,
Ростов не достиг этих праздничных мест.

Вдали Бартенштейна их полк находился,
Стоял биваком он на страже своих,
В кампании первой в боях отличился,
В сраженьях был страшен врагу, даже дик.

Денисов с Ростовым ютились в землянке,
К ступеням, в холодное время, на вход,
Ложили тепло на железной подставке,
Угли от костров жар рождали, как плод.

Ростов, отдежурив, лежал, отдыхая,
Вдруг слышит, Лаврушка, сей плут и лакей,
Поведал Денисову, грустно вздыхая,
Что видел повозки, быков и людей…

Денисов мгновенно с решимостью боя,
С собою взяв целый взвод смелых гусар,
Но, и сознавая, что дело — к разбою,
Не мог упустить этот божеский дар.

Отбил он обоз со съестным провиантом,
Тот был предназначен пехотным полкам,
Но он не согласен был с этим варьянтом,
Обоз развернул он к гусарским краям.

Во время разбоя меж ним и конвойным
Развергся серьёзный словесный, как бой:
— За этот поступок, по армии вольный,
Главком рассчитается строго с тобой!

Разбор похищения у полкового
Спокойный, но строгий весь принял мотив,
Сам делу не дал хода он никакого,
Совет дал ему, чтобы был «поучтив».

Уладить всё дело там, в ведомстве, в штабе,
И, если возможно, зачислить на нас,
Иначе всё вспыхнет в противном масштабе,
И дело закончится дурно для вас.

Совет был воспринят с благим намереньем…
Но, по возвращенью — его не узнать:
Не мог говорить и с большим нетерпеньем
Он голосом хриплым, но на;чал кричать.

Угрозы, ругательства в адрес снабженья:
— Меня за разбой судить — бить подлецов!
Ростов, его видя в таком положенье,
Без всяких расспросов и лишних всех слов;

За лекарем послан один из гусаров,
Раздеться велел и дал выпить воды,
Избавить здоровье его от кошмаров,
Пустить ему кровь из мохнатой руки.

Почти что тарелка его чёрной крови
Наполнилась и;з его левой руки,
И он лишь тогда, чуть нахмуривши брови,
Поведал в том ведомстве муки свои.

— Приехал, — рассказ начал так свой Денисов:
— Ну, где здесь начальник и кто он у вас?
— Угодно ли вам подождать на ваш вызов?
— Меня служба ждёт, каждый дорог мне час!

Выходит начальник, учить меня вздумал:
— Вы нам учинили здесь просто разбой!
— А кто же порядок такой  вам придумал,
Голодную армию слать в смертный бой?

Разбой совершает хотя и голодный,
Берёт провиант для своих же солдат,
А тот, кто в карман кладёт — вор подколодный,
Средь вас затесался паршивый здесь гад!

— Не буду я спорить с таким командиром,
Начальство решит, делу дать разворот,
Но вы опорочили честь всю мундира,
Пока распишитесь вон там за приход.

— Вхожу – за столом, ну подумай ты только,
Кто  морит нас голодом, — сильный удар:
— По морде, Телянин — так можно ли сколько
Терпеть этот присланный богом нам дар!

Катал я его и со зла, на потеху,
Убил бы, не отняли как от меня,
Изъять из снабжения эту помеху,
Готов за начальство проделать всё я!

Но всем стало ясно, что он в своей злобе,
«За буй», говорят, как обычно, «заплыл»,
Прибыл адъютант уже к «знатной особе»,
Хотя он немного уже и остыл.

Бумагу привёз ему, дать объясненья
В войсках хулиганским поступкам  своим,
Его даже явному столь нетерпенью,
А, как командиру, и неуваженью,
И несовместимому даже к самим.

Он также сказал: « Тяжелы обвиненья,
Что всё дело примет дурной оборот,
Вы здесь совершили двойное как рвение,
Разбой на дороге, ещё — избиенье,
Что вряд ли найдёте вы выход иль «брод».

Военно-судебная будет комиссия,
Он может разжалован в деле сим стать,
Его здесь бандитская дерзкая миссия
Должна в худшем виде пред нею предстать:

Что после отбитья гусаром провизии,
Без вызова в штаб в пьяном виде пришёл,
Избил двух чиновников на их позициях,
Виновных во всём он лишь в штабе нашёл.

Денисов о всём молвил с пренебреженьем,
Однако, боялся в душе он суда,
И мучился этим столь строгим решеньем,
Из армии он не уйдёт никуда.

Но первого мая пришло предписанье,
Сдать старшему в звании свой эскадрон,
И в штабе по делу дать все объясненья,
Пока командира он званья лишён.

Ещё накануне случилось сраженье,
Реко;гносциро;вка позиций врага,
Денисов обычно в своём убежденье,
Вперёд цепи выехал, взять на ура…

И он поплатился ранением в ногу,
В другое бы время остался в полку,
Но рана дала право жить по-другому,
Подался в больницу, оставшись в долгу.