Не виновен

Среди людей, что были злы как звери,
Среды толпы, что требовала крови,
Стоял умелец, чьи руки онемели,
Ему желали море нестерпимой боли.

Он был один среди огромной кучи,
И голову склонив, печально смотрел в ноги.
Слова его судьи были липки и так тягучи,
Пока читал свои пустые строки.

«Вы успокойтесь! А вы ответьте, подсудимый,
Дедалом именуют вас с рождения?»
«Всё так, судья» — ответ невозмутимый,
«Тогда начнём. Здесь собрались из-за убийства совершения.

«Ответьте подсудимый, под присягой,
От вашей руки пал невинный мальчик Талос,
Ваш ученик и ваш племянник, убит простым трудягой,
Его лицо вам раньше улыбалось?»

«Всё верно» — и люди словно взорвались,
В него летели сотни бранных слов,
Послышались повсюду крики, громкий свист,
Это кошмар не в измерении снов.

«И вы, известный мастер и изобретатель,
Позволили себе убить своего друга…»
«Всё было не совсем как вы сказали, мой каратель,
На то были причины, он жертвой был недуга…»


«Каким бы вы не были уникальным,
Нет ничего страшнее смерти…»
«Я говорил ему всё то же! Языком нормальным!
Но он меня не слушал… я был милосерден»

«Вы говорите вздор! Как вы имели право,
Убить свою кровинку из-за жажды славы и признания,
Как можно так завидовать лукаво,
Вам не найдётся оправдания!

Да будет вам известно, дорогой,
Гордыня самый страшный грех!
Мы вас представим смерти пред судьбой,
Пускай ваш ум блистательнее всех.

Готовы вы признать вину,
Что вашу руку вёл сам дьявол.
Казнят вас к следующему дню,
К рассвету мы вас обезглавим…»

«Да что же вы? Я в этом не виновен!
И помыслы мои прозрачней водной стали.
В своих сужденьях непреклонен,
Пускай меня невеждой гнусным обзывали.

Мотив мой станет вам понятен,
Но только дайте высказаться честно.
И может быть я неприятен,
Ведь обо мне не отзывались лестно.

Так кто же я, простой художник?
А может величайших из творцов-людей?
В моих скульптурах виден настоящий облик,
И в неживых глазах пылают искорки огней.

Идёт молва о безграничной славе,
Во мне нуждаются цари!
Изобретательнейший гражданин во всей державе,
Создатель смысла там, где были пустыри.   

Моим учеником стал мой племянник,
Талантливые руки Талоса дарили смерти жизнь.
Но как искусен не был мой избранник,
Он всё-таки пошёл путём души кривизн.

Всегда учил его стремиться только к свету,
Но мальчика давно схватили лапы тьмы.
Его тянуло, как Еву к яблоку, запрету,
А молодое сердце полно темноты.

Единожды я был к нему суров,
И только раз сказал убраться с глаз.
Он истину узрел, содрав покров,
И больше я не мог терпеть мальца проказ.

Он был безжалостен и беспощаден,
Он убивал, а на лице ни тени сожалений.
Мой Талос был жесток и хладен,
Но не познал и тени совести мучений.

Сквозь разрушение искал существование,
Я потакал ему, пока не осознал весь ужас,
И от меня он получил лишь гору порицания,
Тогда сгорала моя вера, рушась.

Мой Талос был идеалом вдохновителя…
Он лучшим был моим творением.
Как каждый ученик, он превзошёл учителя,
И как отец я радовался достижениям.

Я Талоса любил как никого другого,
В него вложил все свои силы, душу.
Он перешёл черту дозволенного и плохого,
Размазав на полу очередную дорогушу.

Он спрашивал меня как бьётся наше сердце,
Мои ответы ему были не нужны.
«Чтоб воссоздать мелодию, ты должен слышать герцы,
Чтоб воссоздать любовь — найти её внутри.

Хочу увидеть зарождение чувств,
И что такое человек мне не даёт покоя».
Мой Талос понял всё, кроме людских искусств,
А вы же представляете его мне, как героя!

Мой мальчик был так одарён и так талантлив,
В свои года превосходил меня в разы.
Однако без познания вселенной был несчастлив,
И я услышал звуки вдалеке грозы.

Я искренне просил остановиться,
Но гении природы ненасытны.
Так мой юнец всё поглощал не в силах насладиться,
Все самородки от природы самобытны».

Дедала щёки покрывали слёзы,
Он злился на себя и злился на судьбу.
В мгновение разрушились былые грёзы,
А губы всё шептали старую мольбу.

Его никто по-настоящему не слышал,
Ведь люди думали, что здесь виной гордыня.
Убийцей он прослыл, пока другие ложью дышат,
А правда только слабаков рабыня.

Одной Фемиде, стало быть, известно,
Из-за чего творец Земли сошёл с ума.
Его рассудят боги бессловесно,
Толпа зверей к нему глуха.

Бывает жизнь несправедливой,
Всё искажая так и сяк.
Картина стала противоречивой,
Дедал герой? Дедал слабак!