Я руки помню бабушки моей

Я руки помню бабушки моей…
И не было ее для нас родней.
Они  работали: варили и  стирали,
И утром меня в школу провожали.
Я  буду помнить руки   бабушки моей...
Всю жизнь…и до последних дней.

В мозолях, заскорузлые, сухие.
Но ласковые, теплые такие.
Ей годы пережить пришлось лихие.
Но помнила просторы те донские.
Война и голод - жизнь такой была.
А  бабушка была - так молода!

Донской казачкой люди называли,
И замуж лет шестнадцати отдали,
В семью большую. Но характер бойкий,
Он был веселым, добрым, жизнестойким.
Помог бабуле выжить, жизнь любить.
И внуков, даже правнуков растить.

Хоть похоронки с фронта получила,
Не верила, ждала своих мужчин, любила.
Дом строила и  огород сажала.
Во сне забывшись, только отдыхала.
И знала только сонная подушка,
Как жить от похоронок было душно.

Хоть минул ей  уже - седьмой десяток лет.
А бабушке моей - опять покоя нет.
Собрала кирпичи, дугу нашла.
И печку русскую, как чудо, возвела.
Шутили все:  – От той дуги,
Как  в ней румяны были пироги!

А к Пасхе выпекали  куличи!
Хоть были мы  совсем не богачи.
Соседи удивлялись, что она,
Такою сильной,  смелою  была.
Живя вдали от родины большой,
С простою, русскою, была душой.

Могла и спеть, и лихо станцевать.
Казачья кровь ей не давала  унывать.
Счастливой  не сумела  стать.
Хотя имела красоту и стать.
Я  буду помнить руки   бабушки моей...
Всю жизнь…и до последних дней.