Анатолий Молчанов

АНАТОЛИЙ МОЛЧАНОВ
(1932 - 2011)

Я не был на фронте, но знаю,
Как пули над ухом свистят,
Когда диверсанты стреляют
В следящих за ними ребят,

Как пули рвут детское тело
И кровь алым гейзером бьёт…
Забыть бы всё это хотелось,
Да ноющий шрам не даёт.

Я не был на фронте, но знаю
Сгоревшей взрывчатки угар.
Мы с Юркой бежали к трамваю,
Вдруг – свист и слепящий удар…

Оглохший, в дымящейся куртке,
Разбивший лицо о панель,
Я всё же был жив, а от Юрки
Остался лишь только портфель.

Я не был на фронте, но знаю
Тяжёлый грунт братских могил.
Он, павших друзей накрывая,
И наши сердца придавил.

Как стонет земля ледяная,
Когда аммонала заряд
Могилы готовит, я знаю,
Мы знаем с тобой, Ленинград.

***

Тринадцать миллионов детских жизней
Сгорело в адском пламени войны.
Их смех фонтанов радости не брызнет
На мирное цветение весны.

Мечты их не взлетят волшебной стаей
Над взрослыми серьезными людьми,
И в чём-то человечество отстанет,
И в чём-то обеднеет целый мир.

Тех, кто горшки из глины обжигают,
Хлеба растят и строят города,
Кто землю по-хозяйски обживают
Для жизни, счастья, мира и труда.

Без них Европа сразу постарела,
На много поколений недород
И грусть с надеждой, как в лесу горелом:
Когда ж подлесок новый станет в рост?

Им скорбный монумент воздвигнут в Польше,
А в Ленинграде – каменный Цветок,
Чтоб в памяти людей остался дольше
Прошедших войн трагический итог.

Тринадцать миллионов детских жизней —
Кровавый след коричневой чумы.
Их мертвые глазёнки с укоризной
Глядят нам в душу из могильной тьмы,

Из пепла Бухенвальда и Хатыни,
Из бликов пискаревского огня:
«Неужто память жгучая остынет?
Неужто люди мир не сохранят?»

Их губы запеклись в последнем крике,
В предсмертном зове милых мам своих…
О, матери стран малых и великих!
Услышьте их и помните о них!

ЦВЕТОК ЖИЗНИ

По Дороге жизни – сглаженной, спрямлённой,
Залитой асфальтом – мчит машин поток.
Слева, на кургане, к солнцу устремлённый
Их встречает белый каменный цветок.

Памятью нетленной о блокадных детях
На земле священной он навек взращён,
И к сердцам горячим всех детей на свете
Он призывом к дружбе, к миру обращён.

Тормозни, водитель! Задержитесь, люди!
Подойдите ближе, головы склоня.
Вспомните о тех, кто взрослыми не будет,
Тех, кто детским сердцем город заслонял.

У Дороги жизни шепчутся берёзы,
Седину лохматит дерзкий ветерок.
Не стыдитесь, люди, и не прячьте слёзы,
Плачет вместе с вами каменный цветок.

Сколько их погибло – юных ленинградцев?
Сколько не услышит грома мирных гроз?
Мы сжимаем зубы, чтоб не разрыдаться.
Чтобы всех оплакать, нам не хватит слёз.

Их похоронили в братские могилы.
Был обряд блокадный, как война, жесток.
И цветов тогда мы им не приносили.
Пусть теперь в их память здесь цветёт цветок.

Он пророс сквозь камни, что сильней столетий,
Поднял выше леса белый лепесток.
Всей земле Российской, всей земной планете
Виден этот белый каменный цветок.