Вёл демон беседу с добром

На крыше покатой, незримо при всех,
Не о будущем, не о былом
Без острых рогов и привычных потех
Вёл демон беседу с добром.

- Вот скажи мне, доброе, тихое, странное,
Где границы, где ты не живешь?
- На задворках души любой многогранной.
Я б сказал, да ты не поймешь…

- Ты вот маленькое сидишь рядом, а рост –
Топора моего рукоять.
- Я не в силах быть более крепок и толст,
Чем ты можешь сейчас принять.

- Так и мне ты готов вдоволь и досыта
Добрых отмерить? А вдруг мне не нужно?
- Кто крикнет «Не нужно», тот всегда досуха
Пьет из кувшина. Здесь примут радушно.

- Да ты понимаешь?? Да ты равнодушно!
Раз поровну, значит – ничей, лишний груз!
Подай мне кувшин, просто так, стало скучно.
Я только вдохну, я только на вкус…

А будешь добром отвечать, коли ноги
Пройдут каблуками, назвавши приблудой?
Смятый, ты будешь добр к этим многим?
- Мне нечем ответить им больше. Да, буду.

- Ты не живешь, ты абсурдом полнейшим
Себя истощаешь на тысячи ртов!
Храни себя больше, а то станешь меньше.
Ты даже не рвешь цветов…

Когда позволяешь неверным вернуться,
Гордость неужто же не отзывается?
Как же ты гибко, так глупо прогнуться…
- Прогнуться? У вас это так называется?

- Ты выглядишь жалко. Тебе бы патронницу,
А хочешь, подам тебе на запал?
Ты знаешь, сколько их там сейчас молится,
Чтоб тот, кто несет тебя, больно упал?

Могу я закончить с тобой прямо тут и
Скрошить до крупинок своим топором.
- Тогда ты закончишь быть демоном лютым,
Если начнешь делиться добром.

- Ты раздаешь себя каждому встречному,
Дверь открывая бесчестным гостям!
- Пойми же, мой друг, я одно – Вечное,
Пройти и по их предстоит мне костям.

На крыше покатой, при всех и незримо
Город темнел, полный лоска и грима.
Снова, всегда, как в начале начал
Был полон кувшин. Демон молчал.