Санъяса умирание для прошлого

Жизнь не очень-то серьезна, а тот, серьезен кто,
Тот мертв.
Разлив энергии без всякой цели есть жизнь, и пусть она
Являться будет не работой, а игрой для вас.
И если сможете принять всю жизнь вы как игру,
Тогда санъясин вы,
Тогда вы отреклись.
Отречение означает не уход от мира, а изменение отношения к нему.
Как только в санъясу стали вы посвящены,
То вы в незапланированное будущее посвящены,
И с прошлым больше не связаны; и до краев  вы вольны жить,
И вы живете от мгновения к мгновению.
Момент любой совершенен сам в себе, он жизнью полон, и, без сомнения,
Вы не решаете уже, как действовать должны,
Момент наступит, и действуете вы.
Вы не планируете наперед.
Ваше имя новое и четки - просто способ вам помочь,
Чтобы свободы совершенной вы смогли б достичь,
И целостности себя, как существа, смогли бы обрести.
Санъяса означает, что необходимо вам понять,
Что вы семенем, или возможностью должны себя считать.
Вы приняли решение расти, и это будет большое отречение,
Отречение от защищенности семени.
Пока то семя деревом не стало,
Пока оно не проросло,
Оно мертво,
Оно жило лишь как возможность; и все мы с вами,
Коль не решили мы еще пока расти, пока прыжок в неведомое не совершили,
Все мы с семенем тогда сравнимы.
И мы тогда мертвы и замкнуты; каждый крутится в своем лишь мире.
Стать санъяси –  значит, решить расти,
Идти в неведомое, решиться без решений жить.
И это есть прыжок в неведомое, и это не религия, а религиозность,
И это означает, безусловно,
Что вы оставили уж что-то, но оставили лишь потому,
Что вы другое что-то получили; вы собираетесь расти.
Для этого пространство нужно вам; должны признать мы истину одну:
У нас таких, как   мы есть, и места свободного нет внутри.
Мы так набиты мыслями, ненужными вещами.
Санъяса означает
Освобождение места, выбрасывание  травиального  всего,
Освобождение от  всего бесполезного, бессмысленного для того,
Чтобы мы могли расти внутри.
Санъясу, как позитивное явление, прими.
Ее, однако, негативно принимали,
И ей значение негативное придали,
Потому что вам приходится из негативного, с периферии начинать.
И чтоб ее понять, понятием соответствующим необходимо обладать.
Поскольку санъяса есть внутренний процесс, вы внутренне должны расти,
Не можете начать вы сразу изнутри,
Потому что, пребывая там, где вы сейчас,
На периферии вы находитесь тогда, вовне, и вы должны начать
С того момента, где вы сейчас.
Не можете начать оттуда, где вас нет.
И если болен человек,
Должны болезнь вы уничтожить, а она
Явлением негативным предстает всегда,
И потому должны ее лечить.
Но если ты здоровым продолжаешь быть,
То незачем тогда лечиться, и потому, коль место есть внутри у вас,
Тогда санъяса не нужна.
Для излечения мира вашего,
Или болезни внутренней вашей
Предназначена она.
Не имеем мы в виду, что мир весь болен, а говорим о мире том,
Который мы вокруг себя создали; каждый человек живет
Лишь в мире собственного изготовления.
Я не отрицаю мира, существующего вовне, он есть, без всякого сомнения,
Но вокруг тебя есть мир фантазий, мир сновидений,
И вы же сами стали им, к большому сожалению.
Периферия центром стала вашим, а о центре
Забыли вы уж совершенно.
И если начали расти, то вам необходимо отвергать
Весь этот мир большого сновидения, потому что отвержение
Началом будет непременно,
И будет негативным ваш отказ,
И потому санъяса казаться явлением негативным будет для вас.
Ее мы негативным смыслом наделяем,
Поскольку отказ от мира снов она собою означает,
И потому, на самом деле,
Лекарство оно есть для излечения болезни.
Как только вылечишь болезнь, тогда все то, что у тебя внутри,
Возможность получает, чтобы расти.
Для создания возможности такой санъяса служит; должны вы понимать,
Когда я говорю об отречении от мира, имею я в виду тогда
Не существующий мир вокруг тебя, а тот,
Который каждый создает
Сам вокруг себя, и этот мир  являться будет миром сна.
Из-за этого мира сна
Не можем никогда  мир  узнать, существующий вокруг тебя.
Сновидения такие непрерывны, препятствием становятся они.
Оно двойное – не можете вы внутрь войти,
Есть нечто экзистенциальное внутри,
А также вовне не сможете вы выйти, а там
Найдете нечто экзистенциальное вы также; и мы всегда
К умам своим привязаны бываем,
К видящим сны умам, других путей не знаем.
Мы никуда идти не можем.
Когда препятствие из снов такое уничтожим,
Чудо настоящее произойдет,
И мы должны убрать препятствие из снов.
Болезнь исчезнет, и тогда
Начнете вы существовать одновременно в двух мирах.
Они  сейчас разделены у вас,
Поскольку препятствие из снов их разделяло.
А сейчас, как снаружи, так и внутри, становитесь вы экзистенциальным.
Как влияет санъяса на ваше поведение?
Есть две возможности в вопросе этом, без сомнения.
Нужно либо сознательно изменить поведение свое,
Или же сознание; а поведение
Не что иное есть, как выражение сознания; и, без сомнения,
Если начнешь ты с поведения,
Сознание прежним  сознанием можно сохранить,
К нему приспособить можно любое новое поведение.
Внешне поведение меняться будет, без сомнения,
Но перемен реальных в тебе не будем находить.
Например, сознание может оставаться агрессивным,
А ваше поведение  будет миролюбивым,
И вы начнете сознание подавлять,
Поскольку поведением своим другого человека вы будете изображать,
Не соответствующего этому сознанию; приходится сознание такое подавлять.
А если подавляете его,
Тем самым порождаете бессознательное свое.
И если начинаете вести
Себя вы образом таким,
Как сознание не готово пока вести себя,
То часть сознания вы отвергаете тогда,
Отталкивая в сторону его, и эта часть
Бессознательным твоим становится тогда.
Отвергнутая часть  сильнее, чем сознание, потому что вам
Приходится все время отвергать
Поведение свое,
Вы становитесь фальшивым человеком оттого.
И личность фальшивая возникнет, и она
Будет до пор до тех существовать,
Бессознательное это в тебе живет пока.
И потому, если будете пытаться вы,
Чтобы поведение изменить,
Все менее сознательным вы станете тогда,
И все более бессознательным становитесь тогда.
Человек, уделяющий внимание только поведению,
Просто автоматом станет, без сомнения.
Сознания в нем так мало остается,
Ровно столько,
Для работы автомата сколь необходимо, а ум весь остальной
Станет бессознательным во лжи такой.
И это бессознательный твой ум – болезнь сознания твоего.
Изменять мы можем поведение свое,
Но начинаю я с другого – с перемены вашего сознания.
В действительности, сознание есть поведение.
Поведение не имеет значения.
Начинайте изменять свое сознание.
Вот почему необходимо  медитации уделять внимание,
А не поведению.
Медитация сознание изменяет, без сомнения.
Во-первых, барьеры уберет она
Между сознанием и бессознательным, и вы становитесь тогда
Текучим более, и менее закрепощенным человеком, тогда с сознанием своим
Становитесь единым вы.
Медитация должна,
Во-первых, барьер разрушить внутри вас,
А разрушение барьера означает
Раскрытие, расширение сознания.
Более сознательным необходимо стать,
Полнее нужно сознавать
Все то, что делаете вы.
Меня не интересует содержание ваших действий,
А осознание вами ваших действий.
Действуя, сознательными будьте постоянно,
Поведения менять не надо,
Сознательными только быть должны.
И если сознанием  будете расти,
Тем меньше негативности в вас будет оставаться.
Когда насилие в себе мы замечаем,
Вам  нужно понимать его природу.
Насилие основано на некотором внутреннем процессе, и, безусловно,
Оно существовать тогда лишь  может,
Когда вы не сознательны; сознание  само
Меняет все.
И потому, если вы сознательны, тогда
К насилию стремиться будет вам нельзя.
Для существования насилия необходима всегда несознательность твоя,
Также как и для гнева,  и для секса необходимая она,
И  также для  многого  другого, от чего бы вы хотели  избавляться
В поведении своем;  чем больше  будет развиваться
Этот внутренний  механизм насилия, тем меньше осознаете вы,
Что делаете; тем больше проступков, несущих зло, можете вы совершить.
Под злом я понимаю, как нечто, способное бессознательное породить.
Когда в сознательности мы пребываем,
Нельзя насилие творить.
А бессознательность фундаментом, основой выступает
Всех ваших сновидений, и поведения твоего,
Всей иллюзии,  всей чепухи,
Которые всегда порождены
Бессознательным умом.
Зло не что иное есть, как бессознательный твой ум.
Если санъясу принял ты, мой друг,
Тогда не надо поведение свое менять,
Сознание необходимо изменять.
Делайте сознательно все, что делаете сейчас; и если злитесь вы,
Сознательно злиться вы должны.
Сознание это трансформацией предстанет,
И ваше поведение другим уж поведением станет,
И тем же самым не сможете остаться вы.
Изменится не только поведение твое,
Но также все ваше существо, и ваше бытие.
Не нужно маску, или фальшивую личность создавать,
Тогда самим собой сумеете вы стать,
И чувствовать легко с самим собой; наступит эта легкость лишь тогда,
Полностью сознательным вы станете когда.
Напряжению существовать  всегда возможно,
Поскольку вы живете в масках; к насилию бываем склонны,
Но мирными людьми должны вы быть.
Вы злитесь, а злиться не должны,
Вы сексуальны, но быть такими не должны, и, напряжение
Отсюда возникает, без сомнения.
И это есть страдание; в миру таким должны вы быть,
Чем не являетесь на самом деле, и потому обречены
В постоянном беспокойстве все время пребывать, и это бытие
Приносит страдание одно.
И это бытие твое есть увядание и рассеивание энергии всей вашей
В конфликтах, в напряжении всечасном.
На самом деле,  конфликтов с кем-нибудь другим и не бывает,
Конфликт всегда с самим собою возникает.
И потому подчеркиваю я –
Естественными будьте самим собой всегда.
Чувствуйте с самим собой себя легко; таким возможно быть тогда,
Сознательно ваше поведение когда.
И потому сознательными будьте
В поведении своем, и перемены тогда начнутся.
И даже не заметите, когда придут они,
И вы тогда становитесь иным,
Поскольку сознание твое иным становится тогда.
Для человека одежда очень важна, и всегда
Вещи внешние вызывают перемену у нас внутри,
Поскольку вы не что иное есть, как внешность, в вас нет души.
Хотя и есть душа у вас, но вы не знаете о ней,
Вы только внешность есть,
И потому одежде придаете значение большое;  одежде своей благодаря,
Становится всегда
Красивым,  или уродливым человек.
И в соответствии с одеждой его,
Уважать вас будут люди, или нет, -
Оценка их зависеть будет оттого.
Судья в определенной форме должен выступать,
И если мантия на нем – собой судью он будет представлять.
Когда мы смотрим на человека, он есть скорее одежда, чем ум его.
И так и быть должно,
Поскольку телу мы принадлежим,
И отождествляем себя с ним.
Это отождествление с телом
Становится отождествлением с одеждой.
Психологически одежда определена бывает,
Мужской, иль женский пол она собою представляет.
Что за ум у нас, если даже одежда пол для нас  имеет?
Когда одежду женщины мужчина на себя оденет,
Тогда изменится все поведение его,
И по-другому будет он воспринимать все то,
На улице что происходит; такие вещи замечаете тогда,
Которых раньше не замечали никогда,
Хотя, быть может, мимо них всегда вы проходили,
С одеждой женской другое что-то вы в себе открыли,
Поскольку в вас иным все станет.
И станете вы замечать того, на что внимания не обращали.
Вы будете не тем же  самым человеком, и потому
Всегда я говорю,
Что внешней только кажется она,
Одежда внутрь тебя вошла.
Она проникла в вас, и готовность
Сменить одежду есть готовность
Свой старый ум сменить,
С одеждой старой  он связанным все время был.
Готовность к этой перемене
Готовность к смене личности означает непременно.
Почему одежду мы меняем?
И почему же нам надоедает
Один и то же стиль ее; наш ум желает
Все время что-то новое, другое; желаем мы узнать,
Что делать, чтобы ум наш не бежал,
И как его остановить, но в то же время
Подкармливаем его мы чем-то новым непременно.
И продолжаем мы менять одежду, окружение свое,
Мы продолжаем менять все.
Нам надоедает все, что остается постоянным.
Чем больше кормим переменами свой ум,
Тем сильнее становится он, запомни это, друг.
Вариант такой представим:
Что носите вы рясу постоянно,
Одеждой другой ее не заменяя.
Тогда уму приходится бороться с признаком личности своей,
Который он хотел бы изменить, и если вы среди одежды всей,
В рясе чувствуете легко себя,
Легко почувствуете себя и в неизменном мире вы тогда.
Чем легче чувствуешь без всяких перемен себя,
Тем легче остановиться вашему уму тогда.
С неизменности придется начинать.
Одежду постоянную нося,
О ней забудете вы вскоре; и, по улицам бродя,
Магазины одежды не будете вы замечать,
Внимание ваше к вещам подобным отпадает,
Поскольку только ум их замечает.
Хотя считаем,
Что смена одежды прекрасным чем-то выступает,
Но в неизменной рясе  возможно  достичь
 Благодатной красоты,
Недостижимой в вечно меняющейся одежде; одежду меняя,
Уродство мы свое скрываем.
Когда одежду не станете менять,
Смотреть не на одежду станут, а  на вас.
Одежда не выражает вас, а прячет; чем драгоценнее
Ваши украшения,
Тем глубже спрятанные вы; другие люди внимание обратят
На украшения, которые висят на вас.
Если на пальце бриллиант одет, то палец спрятан мой,
А бриллиант этот дорогой
Так взгляды привлекает,
И с пальцем как бы связанным бывает,
Но он не часть пальца моего; а палец голый
Виден так, как есть он, и если он красив, то он красив, а если он уродлив,
То он уродлив; в человеке, не прячущем уродливость свою,
Найдем мы своеобразную привлекательную красоту.
В человеке, который ничего не прячет,
Есть своеобразное изящество и грация.
Эта грация привлекает лишь тогда,
Обнажены вы полностью когда.
Когда себя легко, свободно чувствуете вы,
Своеобразной прелестью вы тогда полны,
И даже некрасивое лицо красивым станет.
Но если прятать что-то станешь,
Тогда уродливым становится лицо.
Красота есть то,
Чтоб быть таким, какие вы на самом деле.
Расслабленным, свободным будь все время.
И если в своем уродстве  свободно чувствуешь себя,
Лицо твое приобретает
Какую – то красоту; и если человек расслабленным бывает,
Свечение тонкое просвечивается в нем тогда.
Оно исходит не из бриллиантов, а из вашего внутреннего «Я».
А тот, кто чувствовать легко  с  самим собой  не может,
С людьми другими будет неспокоен тоже.
Того, кто сам себя не любит, кто прячется, того не может
Полюбить другой.
Других людей обманывает человек такой,
И люди другие обманывают его; и тогда
Не встретимся по-настоящему мы никогда.
Встречаются лишь лица – и очень далекие они.
Я, и также вы с заготовленным лицом на встречу обоюдную пришли.
Мы оба прячемся – и ты, и я, и нет нигде соприкосновения,
Ни встречи подлинной,
Ни соучастия не произойдет, без всякого сомнения.
Зачем же изменяем мы лицо? Вы  делаете это потому,
Что если вы не сделаете этого,
Тогда внимание не будете уделять лицу,
Которое показываете другому вы лицу,
И нечто подлинное может отразиться на нем.
Вот почему возлюбленная ваша
Становится другой, когда женою станет вашей.
Она другою стала потому, что новое лицо одеть не может.
Жена настолько близкою вам стала, что увидеть  можно
Нечто подлинное в ней; на пляже  был ты очарован красотой ее,
Но утром ты увидишь подлинное лицо ее,
Потому что сейчас не прячется ничто.
И потому я говорю,
Что санъясин носить одежду должен  одну.
А это будет означать,
Что он свободным от смены одежды сумеет стать,
И индивидуальность будет неизменная его,
И он одним и тем же не будет оставаться, он будет выражать собою все,
Что есть на самом деле он, а это значит,
Что надо просто принять себя.
Как только примете себя,
Другие люди начнут вас принимать; хотя не важно,
Принимают вас другие, или нет; и если думать будете вы постоянно
Принимают вас другие, или нет, вы создадите еще одно
Ложное лицо.
Если имя и одежду на одежду, имя санъясина я изменяю,
То делаю все это для того,
Чтоб смог я обрести того,
Кто не на периферии,  а  внутри  меня живет.