5. Хотите лобзать? Вот вам кончик мизинца. Золушка

    Повесть  «О Золушке для взрослых»
             (предыдущий фрагмент  «4. Укрылся в парке с незнакомкой»
                http://stihi.ru/2023/11/12/6177)

– Мой статус служил чем-то вроде ограды.
   Глазели на вас… наши аристократы
   и, видимо, все посходили с ума!
    А я стал похож на шута-плясуна, –

в ротонде раскинули карлицы карты,
не стал принц своё продолжать соло в ней.
По всем клумбам парка трещали цикады.
Над ними чарующе пел соловей.
Любовная страсть не потерпит блокады,
поскольку для юности чувства главней.

– С такою, как вы, сброшу маску спесивца.
    Теряю от глаз, губ и локонов речь! –
наследник слюну лил себе же на френч.
Принц – вовсе не волк, гостья с ним – не лисица,
а в парке от шанса на травку прилечь
у Золушки с принцем румянились лица.
В волнении их    голоса    хрипли: речь
живей стала. Звери вне клетки зверинца!
Но кто себя вправе на    робость    обречь?!
– Мои сны о вас – как звоночки предтеч.
   Но с вами ли мне среди прочих резвиться?!
   Огонь ваши взоры, а почести – смерч!
   Хотите лобзать? Вот вам кончик мизинца.
   Себя не отдам вам я в роли гостинца.
   От вас   самого    вам меня бы стеречь,
   безудержный принц! Ваша страсть мне не снится?
– Вы можете сесть мне на плечи, сиречь,
    я – ваш навсегда экипаж и возница, –
наследник престола вёл вкрадчиво речь. –
   Зал полный невест из-за вас, явно, злиться.
   А вы, вероятно, с   Олимпа   послица
   и надобно вас, как Венеру, беречь!
   Я с честью сложу, не взирая на лица,
   к ногам вашим шпагу и дедовский меч.
   Наряд ваш в пути не успел запылиться,
   но к нам издалёка занёс вас не смерч.
   Ваш вкус безупречен, а все небылицы
   о тёмной лошадке не стоят и свеч.
    Хочу с вами    дружбой    своей поделиться, –
у принца был повод признаться девице. –
  Я рад буду новых искать с вами встреч.

  Мне сердце сказало моё: не перечь.
  Хотя самородки везут из провинций,
  дворцовые наши пророки-провидцы
  мне вас не смогли предсказать и предречь.
– Зачем обо мне заводить было речь?!
– Во всём уступают вам светские львицы!

   На них я дивился, не мог надивиться,
    но ваша душа быть   простушкой    вольна, –
принц стал говорить комплименты девице,
когда отдышалась от   танцев   она…

Послушны оркестру, гремели аккорды.
Притаптывал в такт им ногами старик,
гоня внука к центру, где, ставя рекорды,
блистали танцоры, играл каждый штрих.
В ударе был принц, к незнакомке не гордый:
в его мадригале хорош каждый стих.
Кураж юной Золушки   пика   достиг.
– Красотки тут все, как одна, профпригодны
   и все с вами ищут    контактов    прямых, –
она, отсекая от принца эскорты
невест и поклонниц его, каждый миг
дружка отдаляла от тех «горемык»;
кокетство её прямо било рекорды. –
   Пусть я не из фиф откровенно блажных,
   мой принц, мне положены скромные льготы
   как   новенькой   здесь. Я в сомненьях больших,
   что вкус мой – предмет королевской заботы.
– Держу для охоты я пару борзых,
  но сам стал предметом особой охоты
  для знатных красавиц. Вокруг табор злых
  поклонниц, что пишут мне пошлые оды,
  но мой вкус к забавам остался вне моды.

  Назвать вас всего лишь красоткой язык
  мой вряд ли когда   повернётся.   Всё – правда!
  Забыть о собачках душа моя рада,
  ведь вы мне намного   милее   борзых.
  Короче, отныне моя вы отрада.
  Тюремщик – хрусталь ваших   ножек   босых!
  Готов я пред Вами упасть на пол бесом
  и грызть башмачок. И сорвать! Новодел?
   Я взором бы вашей стопой овладел…
   Король возмечтал, чтоб я жил не балбесом,
   а мэтром полезных для общества дел.
– Вы с вашим огромным общественным весом
  добьётесь того, чтобы путь ваш блестел
  от доблестных дел и… амурных в вас стрел.
– Для шпаги моей станьте ценным эфесом!

  А может быть,    ножнами  –  враз и на бис.
  При нашем дальнейшем   раскладе   известном
  кем видитесь   сами   вы, дама-сюрприз?
  Быть строгой со мной – изощрённое зверство!
– Вы внешне во всём в   короля   удались.
  Он прямолинеен, по слухам. Дрались
  красотки, с кем был он не ради эстетства.
– Король, возглавляя свои министерства,
  живёт по системе и   спит   даже с ней!
  Мой папа стал мэтром в делах акушерства,
  а я голых дам вижу только во сне.
– Мой принц, для меня вы – само совершенство!
– Хочу откровенно над вами взять шефство.

– Внимание ваше мне лестно вдвойне!
  Но в жизни скромна я, ничуть не играя.
– Как быть в нашей с вами любовной войне?!
    Вы строги со мной и лишили нас рая!
У принца могло оказаться вполне
не только   сегодня   либидо без края.

Вперёд ситуацию флирта толкая
к экстазу лобзаний, он томно спросил:
– Откуда такая вы вся растакая?!
  Расспрашивать долго вас… больше нет сил!
  Покорно все ваши капризы сносил,
  чрезмерно был сдержан я, вам потакая,

  в суть ваших сердечных желаний вникая.
  Не зря парусами баркас оснастил.
  Надежда зовёт к горизонту, не тая.
  Где стиль слишком строг, там я   плюну   на стиль!

  Должная стать единою чувств наших стая.
  Я нимф обожаю! Их плоть молодая
  взывает ко мне их от    скуки    спасти.
  И как, видя нимфу, с ума не сойти?!
  Из русла страстей разум выскочит с плеском!
– Но я-то – не нимфа, а вы – не сатир.
– Я вас в дебри чувств увести перелеском
  могу, не таясь, но… тьма глаз позади…
– Мой принц, вы себя проявляете с блеском,
   но к слабостям женским пора снизойти.
   Мороженым    хвастались вы королевским.
   Когда же предложите мне ассорти?!
   Пойдёмте скорее к десертным тележкам!

   При стольких сортах не тонуть мне в одном!
   Мороженым я соблазняюсь давно.
   Горю вся, всем телом, простите, потея.
– К бассейну бы вас на фонтан-остров, но…
   на яство согласен. Не стать, по идее,
   ко мне от него вам ещё холоднее…
    От вкуса заставит лишь    охать    оно…
Прослыть сладкоежкой от   Бога    дано.
Пусть с грядки морковь для кого-то роднее,
для гостьи вкус яства отнюдь не дрянной.

Мороженым с вишней, с малиной, с клубникой,
с прожаренным тёртым орехом, с черникой
и с чем-то, похожим на клюквенный сок,
могла б восхищаться не малый часок

она, отплясав и сыграв бурно в фанты,
когда бы не бьющие полночь куранты.
Им звякнули в такт на ногах каблучки.
У девы расширились жутко зрачки –
мороженым аж    подавилась    со страху.
С сиропами шли к ней пажи – дурачки,
а гостья помчалась на них, как на драку,
расширив глазищи и сжав кулачки...

В конфликте с канонами сладенькой пьески
старт Золушки был не по-девичьи резкий.
Незримо разорвана некая нить
меж гостьей и принцем. Сердец не сроднить!
Путь бегства не стал ей коротким отрезком.

За ней гнался пудель – кобель королевский –
игриво за пятку пытался схватить.
Задрав выше юбки, как будто в бурлеске,
смогла морду пса чутко гостья почтить
своим каблучком – от души и по-сельски…

«С паршивой овцы хоть какой-нибудь клок! –
в обиде   отстал   пёс. – Всё выглядит чушью»!
Сыскала простушка во тьме уголок,
свою наготу ощутила и Душу
в терзании горьком, а в горле – комок.
Ей, полуразутой,   домой   мчать по курсу.
Остался, чтоб тайна легла под замок,
один башмачок  –   слёз   грядущих залог…
Хрусталь кобелю не пришёлся по вкусу,
но это не повод писать некролог.
При всей неприязни к бесценному грузу
пёс туфельку взял, как неспелую грушу
и    принцу    в зубах свой трофей уволок…

«…Казалось, идиллию я не нарушу.
Сам волком представил себя в пику трусу.
И чем был, задумав аферу, волк плох?!
Меня бегство девы застало врасплох.

Как быть после этой    трагедии,    право?!
Я – пылкий самец… с головой, но дырявой.
Я спутал поспешность в любви с ловлей блох.
При том, что напор проявил я корявый,
завидная   прыть   у малышки костлявой!
Сбежала девчонка, как тот колобок…
Бесчестен я с барышней был, видит Бог!
Завлечь думал деву дворцовой халявой?

Кем стал я сегодня? Нахалом? Раззявой? –
принц злился, в котле самоедства варясь. –
Себе приговор в душу сам бы внёс ярый!
Гордыни    бы смыл, перво-наперво, грязь!
Я дальше во тьме своего же носяры
не вижу вокруг, даром что долговяз!
Дышу свежим чувством я, им же травясь!

Остаться ли мне навсегда сумасбродом?!
Беда мне с любовью! Несчастен я родом!
С чернухой без чёрного   юмора   связь –
во всём, а другой я не знал отродясь»! –
опомнившись, принц устремился к воротам,
мутузя себя, сам с собою бранясь.
Но стражу ночную   напрасно   он тряс.
Гвардейцы, не знавшие дел с нищим сбродом,
брезгливо прогнали «одетую» в грязь,
бредущую сгорбившись и пешим ходом
какую-то дуру. С бедой не мирясь
и действуя по королевским методам
наследник поклялся с утра пред народом

сыскать незнакомку, чей след вдруг пропал.
В народе не всем это рвенье приятно?
Пусть думают все о дворцах, что    хотят,   но
принц сам королевский указ накропал,
ценителей ножек в команду набрал
и поиск возглавил сам головотяпно.
Отцу-королю разно-всяко наврал,
чтоб стать командиром. Убог его    штаб,   но
был в помощь к башмачнику взят коновал.
Отлов юных ножек начался масштабно…
Судьбой стал наследнику бал-карнавал?
Инкогнито дева попала на бал,
безбожно    влюбляла    в себя поэтапно

и с большею тайной   исчезла   внезапно!
Куда слать запрос? В Сен-Готард? На Синай?
Слать войско в поход? Открывать арсенал?
Дать   Богу   с молитвами слёзный сигнал?
На солнце сверкал башмачок импозантно,
и трепетно принц иногда вспоминал
ступню незнакомки: размер ножки мал.
Принц памятно всё открутил бы    назад,    но
реальность своё отработала штатно.
Мил образ в мозгах. Где же оригинал?!
Чудесно начало – печален финал...

          (продолжение следует)Повесть  «О Золушке для взрослых»
             (предыдущий фрагмент  «4. Укрылся в парке с незнакомкой»
                http://stihi.ru/2023/11/12/6177)

– Огонь ваши взоры, а почести – смерч!
   Хотите лобзать? Вот вам кончик мизинца.
   Себя не отдам вам я в роли гостинца.
   От вас   самого    вам меня бы стеречь,
  безудержный принц! Ваша страсть мне не снится?
– Вы можете сесть мне на плечи, сиречь,
   я – ваш навсегда экипаж и возница, –
наследник престола вёл вкрадчиво речь. –
  Зал полный невест из-за вас, явно, злиться.
  А вы, вероятно, с   Олимпа   послица
  и надобно вас, как Венеру, беречь!
  Я с честью сложу, не взирая на лица,
  к ногам вашим шпагу и дедовский меч.
  Наряд ваш в пути не успел запылиться,
  но к нам издалёка занёс вас не смерч.
  Ваш вкус безупречен, а все небылицы
  о тёмной лошадке не стоят и свеч, –
   Хочу с вами    дружбой    своей поделиться, –
у принца был повод признаться девице. –
  Я рад буду новых искать с вами встреч.

  Мне сердце сказало моё: не перечь.
  Хотя самородки везут из провинций,
  дворцовые наши пророки-провидцы
  мне вас не смогли предсказать и предречь.
– Зачем обо мне заводить было речь?!
– Во всём уступают вам светские львицы!

  На них я дивился, не мог надивиться,
  но ваша душа быть   простушкой    вольна, –
принц стал говорить комплименты девице,
когда отдышалась от   танцев   она…
Послушны оркестру, гремели аккорды.
Блистали танцоры, играл каждый штрих.
В ударе был принц, к незнакомке не гордый:
в его мадригале хорош каждый стих.
Кураж юной Золушки   пика   достиг.
– Красотки тут все, как одна, профпригодны
   и все с вами ищут    контактов    прямых, –
она, отсекая от принца эскорты
невест и поклонниц его, каждый миг
дружка отдаляла от тех «горемык»;
кокетство её прямо било рекорды. –
  Пусть я не из фиф откровенно блажных,
  мой принц, мне положены скромные льготы
  как   новенькой   здесь. Я в сомненьях больших,
  что вкус мой – предмет королевской заботы.
– Держу для охоты я пару борзых,
  но сам стал предметом особой охоты
  для знатных красавиц. Вокруг табор злых
  поклонниц, что пишут мне пошлые оды,
  но мой вкус к забавам остался вне моды.

  Назвать вас всего лишь красоткой язык
  мой вряд ли когда   повернётся.   Всё правда!
  Забыть о собачках душа моя рада,
  ведь вы мне намного   милее   борзых.
  Короче, отныне моя вы отрада.
  Тюремщик – хрусталь ваших   ножек   босых!
  Готов я пред Вами упасть на пол бесом
  и грызть башмачок, и сорвать! Новодел?
    Я взором бы вашей стопой овладел…
  Король возмечтал, чтоб я жил не балбесом,
  а мэтром полезных для общества дел.
– Вы с вашим огромным общественным весом
  добьётесь того, чтобы путь ваш блестел
  от доблестных дел и… амурных в вас стрел.
– Для шпаги моей станьте ценным эфесом!

  А может быть,    ножнами  –  враз и на бис.
  При нашем дальнейшем   раскладе   известном
  кем видитесь   сами   вы, дама-сюрприз?
  Быть строгой со мной – изощрённое зверство!
– Вы внешне во всём в   короля   удались.
  Он прямолинеен, по слухам. Дрались
  красотки, с кем был он не ради эстетства.
– Король, возглавляя свои министерства,
  живёт по системе и   спит   даже с ней!
  Мой папа стал мэтром в делах акушерства,
  а я голых дам вижу только во сне.
– Мой принц, для меня вы – само совершенство!
– Хочу откровенно над вами взять шефство.

– Внимание ваше мне лестно вдвойне!
  Но в жизни скромна я, ничуть не играя.
– Как быть в нашей с вами любовной войне?!
   Вы строги со мной и лишили нас рая!
У принца могло оказаться вполне
не только   сегодня   либидо без края.

Вперёд ситуацию флирта толкая
к экстазу лобзаний, он томно спросил:
– Откуда такая вы вся растакая?!
  Расспрашивать долго вас… больше нет сил!
  Покорно все ваши капризы сносил,
  чрезмерно был сдержан я, вам потакая,

в суть ваших сердечных желания вникая.
  Не зря парусами баркас оснастил.
  Надежда зовёт к горизонту, не тая.
  Где стиль слишком строг, там я   плюну   на стиль!

  Должная стать единою чувств наших стая.
  Я нимф обожаю! Их плоть молодая
  взывает ко мне их от    скуки    спасти.
  И как, видя нимфу, с ума не сойти?!
  Из русла страстей разум выскочит с плеском!
– Но я-то – не нимфа, а вы – не сатир.
– Я вас в дебри чувств увести перелеском
  могу, не таясь, но… тьма глаз позади…
– Мой принц, вы себя проявляете с блеском,
   но к слабостям женским пора снизойти.
   Мороженым    хвастались вы королевским.
   Когда же предложите мне ассорти?!
   Пойдёмте скорее к десертным тележкам!
   При стольких сортах не тонуть мне в одном!
   Мороженым я соблазняюсь давно.
– Ну что же, согласен. Не стать, по идее,
   ко мне от него вам ещё холоднее…
Прослыть сладкоежкой от   Бога    дано.
Для гостьи вкус яства отнюдь не дрянной.

Мороженым с вишней, с малиной, с клубникой,
с прожаренным тёртым орехом, с черникой
и с чем-то, похожим на клюквенный сок,
могла б восхищаться не малый часок

она, отплясав и сыграв бурно в фанты,
когда бы не бьющие полночь куранты.
Им звякнули в такт на ногах каблучки.
У девы расширились жутко зрачки –
мороженым аж    подавилась    со страху.
С сиропами шли к ней пажи – дурачки,
а гостя помчалась на них, как на драку.

В конфликте с канонами сладенькой пьески
старт Золушки был не по-девичьи резкий.
Незримо разорвана некая нить
меж гостьей и принцем. Сердец не сроднить!
Путь бегства не стал ей коротким отрезком.

За ней гнался пудель – кобель королевский –
игриво за пятку пытался схватить.
Задрав выше юбки, как будто в бурлеске,
смогла морду пса чутко гостья почтить
своим каблучком – от души и по-сельски…

«С паршивой овцы хоть какой-нибудь клок! –
в обиде   отстал   пёс. – Всё выглядит чушью»!
Сыскала простушка во тьме уголок,
свою наготу ощутила и Душу
в терзании горьком, а в горле – комок.
Ей, полуразутой,   домой   мчать по курсу.
Остался, чтоб тайна легла под замок,
один башмачок  –  слёз   грядущих залог…
Хрусталь кобелю не пришёлся по вкусу,
но это не повод писать некролог.
При всей неприязни к бесценному грузу
пёс туфельку взял, как неспелую грушу
и    принцу    в зубах свой трофей уволок…

«…Казалось, идиллию я не нарушу.
Сам волком представил себя в пику трусу.
И чем был, задумав аферу, волк плох?!
Меня бегство девы застало врасплох.

Я – пылкий самец… с головой, но дырявой.
Я спутал поспешность в любви с ловлей блох.
При том, что напор проявил я корявый,
завидная   прыть   у малышки костлявой!
Сбежала девчонка, как тот колобок…
Бесчестен я с барышней был, видит Бог!
Завлечь думал деву дворцовой халявой?

Кем стал я сегодня? Нахалом? Раззявой? –
принц злился, в котле самоедства варясь. –
Себе приговор в душу сам бы внёс ярый!
Гордыни    бы смыл, перво-наперво, грязь!
Я дальше во тьме своего же носяры
не вижу вокруг, даром что долговяз!
Дышу свежим чувством я, им же травясь!

Остаться ли мне навсегда сумасбродом?!
Беда мне с любовью! Несчастен я родом!
С чернухой без чёрного   юмора   связь –
во всём, а другой я не знал отродясь»! –
опомнившись, принц устремился к воротам,
мутузя себя, сам с собою бранясь.
Но стражу ночную   напрасно   он тряс.
Гвардейцы, не знавшие дел с нищим сбродом,
брезгливо прогнали «одетую» в грязь,
бредущую сгорбившись и пешим ходом
какую-то дуру. С бедой не мирясь
и действуя по королевским методам
наследник поклялся с утра пред народом

сыскать незнакомку, чей след вдруг пропал.
Пусть думают все о дворцах, что    хотят,   но
принц сам королевский указ накропал,
ценителей ножек в команду набрал
и поиск возглавил сам головотяпно.
Отцу-королю разно-всяко наврал,
чтоб стать командиром. Убог его    штаб,   но
был в помощь к башмачнику взят коновал.
Отлов юных ножек начался масштабно…
Судьбой стал наследнику бал-карнавал?
Инкогнито дева попала на бал,
безбожно    влюбляла    в себя поэтапно

и с большею тайной   исчезла   внезапно!
Куда слать запрос? В Сен-Готард? На Синай?
Слать войско в поход? Открывать арсенал?
Дать   Богу   с молитвами слёзный сигнал?
На солнце сверкал башмачок импозантно,
и трепетно принц иногда вспоминал
ступню незнакомки: размер ножки мал.
Принц памятно всё открутил бы    назад,    но
реальность своё отработала штатно.
Мил образ в мозгах. Где же оригинал?!
Чудесно начало – печален финал...

     (продолжение в http://stihi.ru/2023/11/20/7724
              «6. И как ей в голом виде мчать домой?!»)