Благословенны небеса

Благословенны небеса –
                нет, не Присутствием: но мифом
о всеблагом Присутствии Его.
И облака секрет их бездны сторожат, как рифы,
за коими то ль рай, то ль…
                ничего.

Зачем же берег ласковый земли обетованной
сокрыт за рифами жестокими всегда?
– Ужель затем, чтобы о рифы разбивать нам
на пение блаженное сирен
                безудержно бегущие суда?..


Зачем – и кем? – нам в дар дана надежда,
когда меж Сциллой и Харибдой ее путь?
Но…
       вдруг лишь те, что миражами души тешат,
свободны от любых
                реальных пут…

Там, где поля галактик вечность засевает,
в глубь черных дыр бросая
                златые зерна звезд, –
там пролегает мост к Нему. Надежды – его сваи.
И будет день – мы там пройдем…
                когда Он позовет.

А Он, а где же Он, пока
                Его найти за облаками чаем?
пока в ночах зрачки премудростью библейскою слепим?
Быть может, в нашем доме гость Он,
                милый, но случайный?
иль друг, что столь отчаянно, столь горестно любим?..

Быть может, Он хмельным шмелем стучится в окна?
или ромашкою поник в руке,
                лениво рвущей лепестки?
А что, если свечи горящей огнь Он,
и вот сей миг угаснет все от той же –
                моей руки?..

А если Он та боль, что пред рассветом точит сердце?
то перышко, что друг прислал из дальних палестин?
тот на погосте крест убогий, серый,
что то ли вечно падает,
                то ль в вечности летит?..

Он то дождем – то зноем испытует землю;
Он в юной капельке росы –
и в древнем приворотном зелье;
Его несет в себе цветок любви – наш сын…

Благословенны небеса:
                в начал начале громом с них явившись,
оттуда он сошел – дабы войти во все!
Но небесам оставил дар:
                нам – малым
                – мысль внушать о Вышнем.
Ведь рядом с небом
                кто о себе объявит: "я высок"…

Благословенны небеса и дивные их мифы;
благословенны миражи и истины Его;
благословенна и моя хромая рифма,
что с Ним связует род людской,
                жить не умеющий –
                но все еще живой!

Вдруг оказалось: между звезд, в высоком высоке,
откуда нас и не рассмотришь вовсе,
земной наш шар висит на волоске.
И вера –
             невесомый волосок сей!

Мы ничего не ведаем – но верим.
Нам мнилось: там, на облаке, Он сам! -
пока бродили мы по грязи в шкурах зверьих…
Нет, не Присутствием – но мифом
                благословенны небеса!

Мы ничего не ведаем – но верим;
мы смеем жить – хоть не умеем жить;
еще мы в зверьих шкурах – но уже и в духа сферах.
Однако… что нас ждет,
                когда в час некий вежды мы смежим?..

В рай или в ноль уйдем мы, не успевши
постигнуть, что за ставки были, кто нами играл?..
Доподлинно одно: последней – лебединой – песней
мы воспоем Любовь… Надежду… Веру –
                в Божий рай.

И потому, коль на строку примера школьного простого,
на ту бесстрастную строку, где сумма бед, побед и лет,
ноль скатится слезой итога, –
свет рая все же мы узрим:
                в том мороке, за коим мрак вослед.

И что б ни крылось там, в безвременье, за крайней из минут,
 – рай сбудется!
                …пусть и предсмертным сном.
Да не забудут нас – да захотят!.. – добром живые помянуть,
вздыхая ли "аминь"
                иль выдыхая слово слов всех "ом"…

Там, где к Его порогу припадает бесконечность,
дабы Он стряс в нее пылинки солнц златых,
– там Книгу Бытия читает Он,
                порой подчеркивая нечто.
И мифы – Книги той опавшие, нетленные листы.

…При свечке, отдающей Богу душу,
Он в судьбы вписывает: "воля",
                где чернело: "рок".
Привычно правит Он черновики эпох грядущих.
А бесконечность тихо плещется в порог…

Благословенны небеса и города под небесами,
благословенны и шторма,
                и нордом брошенные в пасть их корабли,
благословенны ангелы Его, благословенны и мы сами…
Ведь человек –
                Его сиянья
                блик.

Благословенны небеса…
                благословенны веси и леса…
благословенны и мы сами…