Жак, Петровых, Рылёнков, Долматовский, Хаиндров

.




ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК I
(авторы родившиеся с 1900 по 1950)


Авторы: Вениамин ЖАК, Мария ПЕТРОВЫХ, Николай РЫЛЁНКОВ, Евгений ДОЛМАТОВСКИЙ, Леван ХАИНДРОВ



Вениамин ЖАК (1905-1982)

СТАРИННАЯ РУКОПИСЬ

Всё было: нежность, мудрость и отвага,
Взлетала тишь и падал навзничь гром…
И всё прошло – осталась лишь бумага,
Исчерчена мучительным пером.

Под перьями гусиными рождаясь,
Одолевая смутных слов порог,
Строка ползла, сжималась, разжималась –
Была не червь, но всё ещё – не бог…

И в наше сердце входит вновь былое,
И оживает всё пережитое,
Едва откроешь прочный переплёт.
Давно уж нет руки, пером водившей,
И головы, рукой руководившей,
Но рукопись старинная живёт.


Мария ПЕТРОВЫХ (1908-1979)

Когда слагать стихи таланта нет, –
Не чувствуя ни радости, ни боли,
Хоть рифмами побаловаться, что ли,
Хоть насвистать какой-нибудь сонет,

Хоть эхо разбудить… Но мне в ответ
Не откликаются ни лес, ни поле.
Расслышать не в моей, как видно, воле
Те голоса, что знала с малых лет.

Не медли, смерть. Не медли, погляди,
Как тяжело неслышащей, незрячей,
Пустой душе. Зову тебя – приди!
О счастье! От одной мольбы горячей
Вдруг что-то дрогнуло в немой груди.
Помедли, смерть, помедли, подожди!..

1971


***

Скорей бы эти листья облетели!
Ты видел детство их. Едва-едва,
Как будто в жизни не предвидя цели,
Приоткрывалась зябкая листва, –

«Плиссе-гофре», как я тогда сказала
О листиках зубчатых, и в ответ
Смеялся ты, и вот тебя не стало.
Шумит листва, тебя на свете нет,

Тебя на свете нет, и это значит,
Что света нет… А я еще жива.
Раскрылись листья, подросла трава.
Наш долгий разговор едва лишь начат.
На мой вопрос ты должен дать ответ,
А ты молчишь. Тебя на свете нет.

1956


***

Судьба за мной присматривала в оба,
Чтоб вдруг не обошла меня утрата,
Я потеряла друга, мужа, брата,
Я получала письма из-за гроба.

Она ко мне внимательна особо
И на немые муки торовата.
А счастье исчезало без возврата…
За что, я не пойму, такая злоба?

И все исподтишка, все шито-крыто.
И вот сидит на краешке порога
Старуха у разбитого корыта.
– А что? – сказала ты. – И впрямь старуха.
Ни памяти, ни зрения, ни слуха.
Сидит, бормочет про судьбу, про бога…

1967


ТЮРЬМА

О, как ее росли и крепли стены –
В саду времен чудовищный побег,
Какие жертвы призраку измены
Ты приносить решался, человек!..

И нет стекла, чтобы разрезать вены,
Ни бритвы, ни надежды на побег,
Ни веры – для того, кто верит слепо,
Упорствуя судьбе наперекор,

Кто счастлив тем, что за стенами склепа
Родной степной колышется простор,
Скупой водой, сухою коркой хлеба
Он счастлив – не убийца и не вор,
Он верит ласточкам, перечеркнувшим небо,
Оправдывая ложный приговор.

1938-1942


Стеван РАИЧКОВИЧ (1928-2007)
(перевод Марии Петровых)

За униженье наших рук пустых,
Что к свету тянутся и ждать не в силах,
Дай нам слова прозрачней смол густых,
Слова, что кровью заструятся в жилах.

И это слово страшное найди,
В глубинах плоти спящее безвестно, –
О нем напоминает гул в груди,
Как звон непролитой слезы небесной.

Найди слова, имеющие плоть,
И сердце беззаветное, живое
Для всех, кому тоски не побороть,
Для всех, кто смолк с поникшей головою.
Найди слова прямее тополей.
Пустые руки наши пожалей.


Николай РЫЛЁНКОВ (1909-1969)

Душа стремиться вглубь, к первоосновам
Всех радостей земных и всех забот,
Туда, где хлеб насущный наш растёт
И бродят сказки по борам сосновым.

Туда, где стыдно жить на всём готовым,
Где совесть отпущенья не даёт,
Коль промолчишь, воды набравши в рот,
Пред ложью, что святым прикрылась словом.

Зато припавши к струям родниковым
В свой лучший час там силу обретет
Нежданный не боится непогод,
Быть до конца и добрым и суровым.
Душа стремиться в глубь, к первоосновам
Всех радостей и всех забот.   

1965


ПЧЕЛА

Уж не поднять поникшего чела,
Взгляд всё туманней, плечи всё сутулей,
Но я всю жизнь трудился как пчела,
Что мёд по капле носит в общий улей.
В угрюмой капле, где чуть взятый зов
Смущал мои разбумья не однажды,
Я изреченья древних мудрецов
Переписал для утоленья жажды.
И пусть всю ночь я не встаю с колен,
Когда душа сомненьями язвима,
Я внёс в твой мёд, мой Днепр, мой Борисфен,
Эллады аромат и горечь Рима.

Неужто лишним правнуки найдут
Мой безымянный, мой пчелиный труд? 

1961


***

Наш век не ограждал нас от забот,
Он не кормил нас в детстве соской сладкой.
Для нас в ночи четырнадцатый год
Вставал звездой кровавой над кроваткой.

В тревожных снах, из тьмы и непогод
Отцов мы звали, ждали встречи краткой.
Но срок настал, и сами у ворот
Простились мы, смахнув слезу украдкой.

Наш путь наметил огненный пунктир,
Мы, коротая ночи фронтовые,
Забыли запах обжитых квартир,
Но было нам дано судьбой впервые
Самим творить в дыму сражений мир.
Мы шли на смерть, чтоб ты жила, Россия!


***

Воспоминаний юности не тронь,
Не отрекись от первых увлечений.
Как осенью рябиновый огонь,
Они светить нам будут в час вечерний.

Пусть окружит их время равномерней,
Чем сердцевину дуба оболонь.
И дочь твою широкую ладонь
Сожмет ладонью легкою дочерней.

И скажешь ты: – Опять звенит гармонь,
Нашиты звезды золотом по черни.
Как осенью рябиновый огонь,
Ты светишь мне в мой тихий час вечерний...
Воспоминаний юности не тронь,
Не отрекись от первых увлечений.



Евгений ДОЛМАТОВСКИЙ (1915-1994)

Как просто объявить себя святым,
Тряпицу вывесив, как флаг, на жерди
Над глинобитный домиком своим,
И размышлять о жизни и о смерти;
Уйдя от всех трудов, тревог, забот,
Накрыв худые плечи мешковиной,
Скрестить колени, восседать, как бог,
Потряхивая шевелюрой львиной.
Ты в мире гость и в каждом доме гость.
Вставай, иди топчи свою дорожку.
Голодные отсыплют рису горсть,
Бедняк отдаст последнюю лепешку.

Постой! Ответь мне на вопрос простой:
Они святые или ты святой?

1965


Леван ХАИНДРОВ (1916-1996)

О ясных днях, о лучезарных лицах,
О кораблях, уплывших в моря синь,
О шорохах таинственных пустынь,
Воспетых на магических страницах,

О воинах, о легкокрылых птицах,
О сожаленьях горьких, как полынь,
О властелинах каменных твердынь,
О древних не раскопанных гробницах –

Я размышляю в тишине и неге,
Стряхнув с себя налёт дневных сует.
И чудится мне еле видный свет,
Сверкающий на заоконном снеге,
За голубым стеклом в прозрачной мгле
На чёрной коченеющей земле.





_________________________
* в заставке фотография с рукописной тетрады Николая Рылёнкова с сонетом "Пчела"
.