Войти в историю

Роман "Война и Мир" - роман о дворянах и для дворян. Впрочем, зачем-то во времена Советского Союза, когда русский народ заставили отречься от Бога и ходить с Красным знамёнами вместо Хоругвей, как сегодня в очередной раз напомнил Проповедник РПЦ канала "Кавказский скит", в эти безбожные времена детей заставляли читать роман преданного анафеме Льва Толстого.

Сегодня не совсем ясно: зачем? Тем более, что реально роман о высшем свете Российской Империи лишь слегка разбавленном описанием природы и народа.

В этом Высшесветском обществе, за которое так ратует, как за возвращение России к истокам, Проповедник-священник, любопытно посмотреть на участь и судьбу девочки-сироты, которую приютило из родственных чувств (что люди скажут) семейство Ростовых (Ростовы, как помним, это некий изначальный дом семьи Толстых).

Уйти девушке-сироте, пусть и дворянке, от благодетелей куда-то кроме как замуж явно не представляется возможным. Никаких курсов, никаких мастерских по аналогии с задумкой Чернышевского о социализме на отдельно взятом предприятии, какой-то деятельности с получением доходов на самостоятельную жизнь  элементарно не предусмотрено.   

А что такое замуж в те прекрасные ветхозаветные времена? Разумеется, само собой, кроме титула - наличие приданного. Тут со всей очевидностью проглядывает невозможность для Сони достойно выти из положения приживалки. Семья Ростовых из довольно бедной прослойки дворян да еще и обременённая своими четырьмя отпрысками. Каждого из родных детей следует как-то приютить, где уж тут думать о прибившейся кошечке к обеденному столу.

Допускаю, что про кошечку - несколько снисходительно, но, ведь, именно кошки прибиваются не к хозяину, а к дому, к месту. Девственность Сони, её определённая начитанность светскими дворянскими романами, конечно, могла внушить надежду на "спасение" от одиночества и никому не нужности.

Романы того времени всегда награждали добродетель, скромность и жертвенность. Это было общим правилом хорошей литературы. От которого побоялся отступить даже такой мэтр, как Пушкин с Лариной. 

Но жизнь текла в естественных рамках законопорядка самой жизни. И здесь в реальном мире безусловно положительный Николай Ростов, определённый сердцем Сони в возлюбленного, даже не замечает никакую Соню, потому что ему нужно поправить финансовое положение семьи, что и требуется от порядочного и ответственного сына, на которого возлагается обществом забота о родителях в старости их.

Конечно, Толстой не упустил возможности как-то устроить судьбу даже не очень-то любимой и им, и его кругом бесприданницы.

Девушке была предложена партия  с Фёдором Долоховым, в котором было прекрасно всё, без преувеличения: небогат и незнатен (претендовать на что-то больше Сони затруднительно),  задира и дуэлянт (завоевание уважения и дружбы среди явно не равных по положению и благосостоянию богатых офицеров), пытающийся жить на "широкую ногу" за счет шулерства (до первой "удачной раздачи", когда подобный доход привел бы полному отторжению из света), при этом преданный сын матери и инвалида сестры, естественно,  превративших бы не видящую иного выхода, кроме жертвенности, Соню в свою служанку, ибо обе женщины не могли рассчитывать ни на какого мужчину, кроме Фёдора, который и был-то всего-то пехотным офицером.  Жертвенность одной семье сменилась бы на жертвенность другой.

Соня отказалась от предложенного варианта.  Граф Толстой не замелил осудить девушку.

Судьба Сони не взята с потолка. Она списана с  Татьяны Александровны Ергольской, приютившейся в семье Толстых. Татьяна абсолютно безнадёжно отдала свою любовь отцу Льва Толстого - Николаю, всем пожертвовала сказали бы мы сегодня, и ничего не получила взамен. А что можно было получить, спросит дотошный читатель, если уже и так понятны законы того мира, где "хруст французской булки" и нет еще Красных замен?

Граф Илья Андреевич Ростов, взявший на воспитание свою двоюродную племянницу ( к слову, само слово - племянник - это единокровка, из нашего роду племени - по-русски), становился не просто благодетелем для девушки-сироты, а законным её опекуном и получал  возможность распоряжаться опекунскими деньгами, выделяемыми детям дворянского сословия по потере кормильца.

И что-то нигде не слышно в романе: куда подевались деньги сироты, почему она такая голь-перекатная, что только шулеру в пору (в пару - да еще и носом крутит).

И вот у меня есть ответ подсознательной нелюбви Льва Толстого к "война-и-мировской" Сонечке. 

Деньги. Отнять деньги у сироты, которая могла стать женой и прекрасной матерью - это одно.

А прокутить сиротский капитал "пустоцвета" (определение, которым наградила Соню Наташа Ростова, наконец-то удачно выскочившая замуж за влюблённого в ней мужчину, но так и не простившая Соне неудачного своего побега под венец с ловеласом Анатолием) - поступить подобным образом - это против и законов общества, и законов Бога.

Лев Толстой возжелал обелить своего отца. Оставив нелесную память о Татьяне...

 "И из собственной судьбы
я выдергивал по нитке." (Булат Окуджава)