Таланту Л. Н. Толстого. Опасность - это?

   С приближением неприятеля к Москве
взгляд москвичей на своё положение не только не делался серьёзнее,
но, напротив, ещё легкомысленнее.
  Это всегда бывает с людьми, 
которые видят приближающуюся большую опасность, общаясь с разными людьми…
  При приближении опасности всегда два голоса, словно разума река,
одинаково сильно говорят в душе человека:
один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал само свойство опасности
и средства для избавления от неё - так было все века;
другой ещё разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности,
 тогда как предвидеть всё и спастись от общего хода дела не во власти человека,
и потому лучше отвернуться от тяжёлого, до тех пор пока оно не наступило,
 и думать о приятном, которое может быть, как раньше было.
В одиночестве человек большею частью отдаётся голосу первому,
в обществе, напротив, - второму.
Так было и теперь с жителями Москвы, как в иной военный год.
Но давно так не веселились в Москве, как этот год.
    Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они
от капусты раздуются, от каши перелопаются,
от щей задохнутся,
 что они все карлики, иных нет,
и что их троих одна баба вилами закинет.
   Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев
Растопчин выслал из Москвы,
что между ними шпионы и агенты Наполеона – все против России и Москвы;
 но рассказывали это преимущественно оттого и для того,
чтобы при этом случае передать остроумные слова Растопчина,
при их отправлении сказанные им,
поскольку иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им:
 «Rentrez en vous-m;me, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque de Charon»*. 
* «Войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь (для своего схрона),
 чтоб эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона».
//** Харон перевозит умерших по водам подземных рек. Он перевозит души только тех умерших, чьи кости обрели покой в могиле. //

__________________________________
Л. Н. Толстой. Война и мир. Том третий.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
XVII 
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность…
При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, — второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
    Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет.
Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous-m;me, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque de Charon». 
//«Войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтоб эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона».//