стихи из сборника Дожди

***               
Неспешно гаснет доминанта,
Сдувая обертоны с нот:
Полжизни боли на пуантах,
Каденций сладостность длиннот
Ведут,
              бросают за кулисы
В гримёрку,
                в душный полу-дом,
От сцены, запылённо-лысой,
От света, свитого жгутом.
Терзавший танец твоё тело -
Искусства жертвенный полёт,   
Но, если ты страдать посмела –
Тон обертон не допоёт.
Господь решительно управил –
Себе существовать без правил,
А нам - судьбу его идей:
Людей – в судьбу,
                судьбу - в людей;
Он – свет, летящий по стенам,
Но с откровением не к нам -
К тебе,
               ожоги доминанты
Протиснув в выдохнутый слог,
Уже, как жертвенник, пуанты      
Срывая с невесомых ног.

***
После него осталась пара книжек
Его разбросанных во времени стихов,
Но книжный сель их скоро слижет
И стащит до подвальных ворохов.
Язык и звук, застывши на бумаге,
Всегда – надежда выжить, не пропасть
В словесной вяжущей бодяге,
Пока прекрасному готовят власть -
Пока высокий дух литературы
Не высвободит зёрна от лузги,
Чтоб не клевали блогерные куры
Не просветлённых знанием мозги.
После него не будет больше книжек
Его разбросанных во времени стихов.
Огонь,
                его без скорби слижет
До пепельных воздушных ворохов.
Только стихи, застывши на бумаге,
Всегда – надежда выжить, не пропасть, -
Душе его Там возвестят о благе,
Когда прекрасного пребудет власть. 

***
Дожди стремятся в темноту -
Настойчиво идут наощупь,   
Провозглашая правоту
Своей текучей тихой мощи.
Невозвратимые, 
                в дождях
Сном, возвращающим, приходят
В непромокающих плащах,
В излитой памятью погоде.
Не просыпаясь,
                самому
Продлить бы всех,
                пришедших ныне
С дождями, смывшими во тьму    
Лучисто-жёлтое на синем.
Моё желание - в веках,
На воспалённых звёздных веках,
Их видеть в выцветших шелках,
Гуляющих в гудящих мекках
И к ним примкнуть навеселе,
К моим – вернувшимся, ушедшим,
Свет обретя в сырой золе
Счастливым полусумасшедшим. 

***
В лесу людей и городах животных
Ищу приметы места страха:
В пейзажах радостно болотных,
На тесте мха - рука монаха
Тестирует обрывки стона;
В примятых неприметных метках
Дымов сыпучая корона,
Себя являет ритуалом предков.
Что - эфемерность, что – предметность,
Только животным знать возможно.
Лесов, наземная приметность, 
Досталась нам божественно безбожно.   

***
Где обитают, где витают души
Несметных лиц, проживших на Земле?
Мы их не слышим, что их глушит?
Всё это – смысл на розовой сопле,
Растёкшейся по живописи, прозе,
В тысячелетиях религиозных войн.
Есть только плоть, в меняющейся позе
И звёзд безжалостный конвой.
Нет продолжения нам в эмпиреях.
Нет эмпиреев.
                Нет иных миров.
Рождаясь, размножаясь и старея
Мы ищем душам новый кров.
Но нет и душ, как нет и крова:
Последний вздох и дальше - Ничего.
Но отчего я, окунаясь в слово,
Спешу коснуться имени Его?!

***
До простоты велеречива,
Любезно алчна до когтей -
Жизнь – замусоленное чтиво
В руках угодливых гостей.
Вот уже льстивые загадки
Ушные раковины трут,
А гости, на надежды падки,
Терпеть и ждать – не чтут за труд.
Им нужно знать, кто в ночь зачислен,
Кто будет утром огорчён,
Как мир театра закулисный
Талант и правда – ни при чём,
При чём – каприз и жажда жажды
Коллекционного вина
И сколько длится жизнь – не важно,
Поскольку в жизни жизнь одна. 

***
Какое время?! - нет его:
Его придумали в сердцах,
От неприятия того,
Что всё ползёт из паха - в прах.
Живу в какой-то пустоте –
Почти космической,
Как след на сланцевой плите
Доисторической
И каждый вдох уже тесним
Окаменелостью
Студёных душ, студёных зим
Студёной зрелостью.
Какое время?! - просто ложь:
Рвёт сланец растворённый свет,
Свой след имеет даже дождь,
А где здесь время, где здесь след?!

***
Не тех отталкивал, не тех,
Не тем доверился, не тем.
Непонимание – не грех,
Но грех – не видеть, что затем
Воспоминаний карантин
Затянет в свой бездонный рот
Былые запахи картин,
Как пёс, упавший бутерброд.
Растреплет нотный фейерверк
Фантом забытых голосов,
Кого-то высвистав наверх,
Кого-то просто - под засов.
Не то вытаптывал, не то,
Не там выплясывал, не там,
В непонимании простом -
Нас расставляют по местам
Объедки времени и страсть
За то, что мы хотим украсть
Их власть над нами и собой,
И быть в обнимку не с судьбой.
 
***
Неспешно гаснет доминанта,
Сдувая обертоны с нот:
Полжизни боли на пуантах,
Каденций сладостность длиннот
Ведут,
              бросают за кулисы
В гримёрку,
                в душный полу-дом,
От сцены, запылённо-лысой,
От света, свитого жгутом.
Терзавший танец твоё тело -
Искусства жертвенный полёт,   
Но, если ты страдать посмела –
Тон обертон не допоёт.
Господь решительно управил –
Себе существовать без правил,
А нам - судьбу его идей:
Людей – в судьбу,
                судьбу - в людей;
Он – свет, летящий по стенам,
Но с откровением не к нам -
К тебе,
               ожоги доминанты
Протиснув в выдохнутый слог,
Уже, как жертвенник, пуанты      
Срывая с невесомых ног.
   
***