Руины

1.
Каждый день, в одном и том же сквере,
На скамейке, что под фонарём,
Старичок – больной при диспансере,
Исподволь потягивает ром.
Санаторий стёрся до больницы.
Овладел беспомощностью страх…
Но старик плюёт на все границы
И брезгливо смотрит в альманах.
Табаком пропитана пижама.
По карманам слиплось монпансье.
А вокруг – стремительные жабы
Ищут смерть во всей своей красе.
Нет, скамейка правда неплохая…
Я и сам на ней бы посидел,
Особливо ежели какая
Пробежит, нечаянно задев…
Но старик кряхтит: «Пустейший номер…
Где стихи?.. Сплошная чепуха!..
Двух страниц вступительного кроме…
Что на ужин?..
– Кажется, уха, –
Отвечает доктор мимоходом.
– Из перемороженной трески?..
Хорошо хоть радует погода
Листопадным почерком тоски.

2.
Во; боец! – пилотка, гимнастёрка…
Бог пехоты, мужественный вид,
С пожелтевшей карточки истёртой
На него, на старого глядит.
«Это я?.. Должно быть, я… Как молод!.. –
Шевелит губою старичок. –
На всю жизнь оставшуюся повод…
Но об этом, правильно – молчок».
Шепелявый голос патефона.
Офицер с подвязанной рукой.
Холодок. Глоток одеколона.
Кто посмел вернуть «сороковой»!?..
Кто посмел взмутить воспоминанья?..
Медсанбат. Надколотый графин.
Блёсткий скальпель. Лёгкое касанье…
– Ничего, как только победим –
Снова будешь бодр и безмятежен…

«Безмятежен… Экое враньё....
Столько лет, а призраки всё те же
Канонадной музыки боёв.
Не дурите голову мне, люди,
Ложью гипнотического сна!..
Только псих славянский наш лоскутик
Мог заплатой к заднице признать.
Только псих придумать мог такое,
В древо жизни вбив алмазный клин…»

3.
Тихий дождь. Больничные покои.
«Воевали… Бились, как могли…
За кого?.. За этих вырожденцев,
Что людьми прикрылись, как щитом,
Ради тли бессовестного сердца?..
За войной – война… А что потом?..» –
Размышлял старик. Слагался вечер.
В чёрных углях плавился закат.
Некий врач (а может быть, разведчик)
Доложил: «Грядёт обход палат…»
Старичок скамейку оставляет,
Семенит в больничный корпус «семь»…
Аппетит… А если нагуляет?..
«Нагулял бы… Нет его совсем…»
Тополя шумят, горя облётом.
Тлеют в окнах искорки надежд.
Коридор… Главврач, пропахший йодом…
– Сказкой на ночь старого утешь…

И опять пойдёт горох таблеток
По палатным тумбочкам скакать…
А меж коек в тапочках балетных
Ходит вечность двери отворять.