Про это
Haddaway мне не дал ответа.
Может это размозжённая бровь,
Телепорт из российского гетто в больницу
И слова: что ты не мог за неё не вступиться.
Или это протокол на двоих,
Про такое молчат при чужих, не гордятся:
Ты украла бумагу, охранник, Ашан,
Что-то взять (хоть бы ластик) и сунуть в карман –
Мне хотелось с тобою остаться.
Директриса и школьная травля – наплевать, но не плачь, поздравляю с арестом.
Я дурак и её не оставлю – заберите нас вместе!
Может быть, она где-то в бесцветной мгле,
Когда лектор лишь фон (ненавидишь себя), но ушёл в телефон:
«Нету опыта (шёпотом), два через два, подработка в Москве».
Растворись в состоянии старой калеки
Без сил, но с деньгами на вскоре увядшую розу –
Я действительно рада. лечь в мёртвую позу.
Тебе спать часов пять, а хотелось навеки.
Успокойте меня, её руки, родные холодные реки.
Закрывая глаза, доверять как себе
И показывать грязных скелетов;
Как патруль в первый раз с сонной тягой в борьбе
Ждать истерик и болей от нервов.
Быть плечом, горячей рукой, провожатым –
Пусть не magnum, но это мой opus –
Быть собой – самым скромным и самым пиз*атым,
Чтоб читать тебе на ночь Гюго,
Забежав в электробус.
И быть рядом, когда всюду бациллы,
Быть готовым уйти с кулаками в крови или с синим лицом,
Когда могут зайти самые пьяные имбецилы,
Но не быть с тобой рядом – значит быть подлецом.
Надо быть, просто быть, и не думать о жертве,
О потере возможностей, смыслов и строк –
Ты мой смысл.
Но пафосу слов не верьте,
Если я Вашу жизнь сделать лучше не смог.
Свидетельство о публикации №123110106238