Отель Флоранс 5 часть

               
                Эпилог
     В кабинет врача психиатрической больницы вошли двое. Один из них был сам врач, второй полицейский инспектор. Врач -- не молодой, худощавый, с редкими тщательно приглаженными волосами -- прежде чем пройти за свой стол, запер дверь кабинета на ключ. Поймав удивленный взгляд полицейского, пояснил: «Так положено по правилам безопасности, мы находимся в отделении, где ходят больные, а наш контингент непредсказуем». Расположившись за столом жестом показал инспектору на стул рядом. Тот, казалось, не спешил садиться, с интересом рассматривая кабинет. Наконец, усевшись, произнес: «Первый раз в таком заведении, как то не приходилось раньше посещать психбольницы, да еще расположенные в бывших монастырях. Впечатляет, однако, потолки, окна на келью правда не похоже совсем. Ну да ладно, у меня новости. Первая – мне удалось, наконец, связаться с отцом Соны -- завтра  прилетает в страну. Рвет и мечет, грозит неприятностями и вам, и мне. Возмущен тем, что его чудом спасшуюся дочь упекли в такое заведение. Утверждает, что она  феномен, а не психически больной человек. Мол,  де она и раньше видела то, что не доступно простым смертным, есть специальные изыскания и исследования ученых на эту тему и прочее, прочее. Меня это не особо волнует, да и вас вряд ли шибко коснется. Интереснее другое, как ей удалось спастись -- пожар возник неожиданно, ночью, задымление, номер, где она жила, выгорел полностью. Погибли все постояльцы отеля, одна женщина из обслуживающего персонала тоже выжила, но сегодня утром умерла в отделении реанимации. Вот мы подошли ко второй новости, поэтому мне нужно будет вновь допросить вашу пациентку. Сиделка сообщила, что Мари перед смертью ненадолго пришла в себя и тоже спрашивала про высокого парня со светлыми волосами.  Сказала, что видела его в отеле во время пожара. Просила не пускать к ней, очень его боялась. Потом она умерла».
     Врач, молча и внимательно слушавший весь этот монолог, произнес:
     -- Пациентка по-прежнему находится в возбужденном состоянии. Лекарства, которые ей прописали, не дают нужного эффекта, конечно, еще прошло мало времени и рано делать выводы. Хотя клинические анализы не выявили в ее организме продуктов горения, все же препараты следует назначать с осторожностью, дабы не навредить общему физическому состоянию.   Сегодня она целый день беседует с каким-то невидимым собеседником.  Правда, когда заходит медперсонал, замолкает. Ее отцу, хорошо говорить про феномен, для нас же налицо органический галлюциноз, который возник еще до пожара.  Эти прогулки  с кавалером, которого никто не видел.
     – Да, -- инспектор, согласно закивал головой при этих словах и продолжил, -- вы правы, нашлись очевидцы, которые ее видели в тех местах, которые она описывала, но она всегда была одна. Правда вела себя несколько странно, все время улыбалась и порой даже разговаривала сама с собой. В день пожара, она выписалась из отеля, сказав, что улетает, а потом вдруг вернулась вечером, очень расстроенная. Попросила заселить в тот же номер. Портье, он чуть позже сменился, рассказал, что она еще спрашивала про управляющего. Чему он очень удивился, зачем он вдруг ей понадобился и даже забеспокоился, не хочет ли она пожаловаться на обслуживание, но она сказала, что это по личному вопросу.  Обслуживание же отличное, все хорошо.  На этом и разошлись. Белл-бой отнес ее вещи в номер, больше он ее не видел.  Сдал смену ночному портье и ушел домой. По предварительным данным пожар начался из-за короткого замыкания -- преступная халатность, но не криминал. Вот только эта чертовщина с прекрасной Соной не дает мне  покоя. Погибло тридцать шесть человек, теперь уже тридцать семь, и только та, что должна была находиться в самом эпицентре, жива и невредима. Конечно, она могла выйти на улицу перед пожаром, но зачем она это отрицает? Вопросы, одни вопросы.  Почему не сработала пожарная сигнализация, почему были отключены все видео камеры и внутри отеля и снаружи, еще до начала пожара, почему?
      -- Ладно, давайте пройдем к ней в палату, если вы не против. 
     Врач быстро поднялся со своего места и поспешил покинуть кабинет, сопровождаемый своим спутником. Инспектора, казалось, очень занимала окружающая его обстановка, он даже ухитрился отстать, от спешившего врача. Последнего грызла неясная, но настойчивая тревога.  Правда, дойдя до палаты, чуть замешкался. Сона наконец успокоилась  и мирно  спала на своей кровати.  А не зря он назвал ее прекрасной, вдруг пришло на ум доктору. Очень хороша собой, как я  раньше этого не замечал.
     -- Может вы попозже, ее допросите? Не хочется будить. Ну, надо так надо, -- он слегка тронул девушку за плечо и тут же отдернул руку, -- да она же не дышит, реанимацию срочно!
     -- Я хочу видеть свою дочь и как можно быстрее! -- высокий, красивый, но уже немолодой мужчина грозно надвигался на врача, -- вы что, язык проглотили! Все претензии к вашим действиям и действиям полиции изложит мой адвокат, а сейчас мне нужно увидеться с Соной. Нет, меня никто не встретил, я прилетел другим рейсом.
     Мужчина продолжал наступать, казалось, он подомнет под себя своего более щуплого оппонента, но после слов того, -- она вчера умерла, -- сначала замер, а потом попятился к стене и начал медленно оседать. Он так и сидел,  у стены, на корточках, обхватив голову руками, и плакал.
     Бедный папа -- сначала мама, а теперь вот и я. Как же ему больно, но случилось как случилось. Одно утешает, именно я буду  проводником, когда придет его время, и на краткий миг мы соединимся не только с ним, но и с мамой. Потом их оставлю. Место проводника теперь мое, на сколько, не известно. Да и время здесь течет по-другому, точнее, оно просто отсутствует.    Одиночество – мой удел надолго, но не навсегда, когда-то меня тоже отпустят, как отпустили Котэ, и вот тогда мы будем, наконец, вместе.  Говорят, о нашей любви по эту сторону уже ходят легенды, как-то так.