На скорой еду, думают инсульт...

На скорой еду. Думают — инсульт.
Упала. Не подняться. Нет рефлексов.
Все бегают, а я, как будто в детстве,
В замедленной промотке смотрю мульт.

Больница. Неврология. Нас двадцать.
Мужчины, женщины лежат в одной палате.
Между кроватей шторки, чтоб качаться,
Когда проходят в докторском халате.

Сосед — мужчина. Нервный. Очень буйный.
Дерется с сестрами, и хочет убежать!
Толкает стол, и принтер струйный
Грохочет об пол. Стул летит, кровать.

"Мне надо! Уходить! Штаны! Oтдайте!"
Орет сосед. Но вот укол. Затих.
Бабулька шепчет грозно: "Убегайте!
"Бегите все! Бежим, как этот псих!"

За пластиковой шторкой кто-то умер,
Исчезла бабушка, издав свистящий звук.
И сестры, записав кровати нумер,
Все моют, моют все вокруг.

"Штаны" опять активны. Вносят кашу.
Поднос летит в окно. Тележка — ввысь.
Медбрат идет, размером с теле-башню.
"Штаны" дерутся, прыгают, как рысь.

Палата замерла. Следит за битвой.
"Штаны" затихли. Входит главный врач.
Оглядывается, напрягает бицепс,
И каркает на всех, как грозный грач.

Анализов листок берет и смотрит.
Считает пульс, потом всех шлет на кровь.
Пустили мужа после медосмотра,
Он напряжен. Слил брови в монобровь.

"Штаны" опять активны. Перепалка.
Мне разрешают посмотреть в окно.
Тут каша на стекле. Ее счищают палкой.
На все смотрю сквозь призму. Мне смешно.

Из девятнадцати к утру осталось девять.
Кто умотал на кровь, кто умер, кто в бегах.
Прислали пять котлет на всех. Поделим.
Когда домой? Не знаешь? Бог? Аллах?

"Штаны" привозят с томограммы.
"Штаны" орут. Ему опять пора бежать.
Мне хочется домой, и мыться в ванной.
Мне скучно в "Неврологии" лежать.

Мой мозг просвечен, и изучен тоже.
Он найден в черепе. Он цел, благая весть!
Глазное дно в порядке, Боже!
Иглой по коже, все рефлексы — есть!

Инсульта нет. И голова на месте.
Иду домой, и на своих ногах.
Оставлю груши бабушкам-невестам,
"Штаны" удрал. А я топлю свой страх.

Что это было? Обморок, ты — смерть?
Я обожаю резко целый мир.
И листьев красная лежит скатЕрть,
И небо льет свой сказочный сапфир.