Мой Босх

Я что-то помню про желтый автобус,
спотыкающийся в холмиках асфальта.
И почти съедобное Тегусигальпа —
слово странное, вцепившееся
в глобус.

Мне тогда давались строчки и страницы
рукописных добрых чувств и злых эмоций…
И опять полузнакомое – Фантоцци —
Что за имя? Не по делу, проблеском
как птица…

Был еще в очках товарищ школьный,
кинофестиваль индийских фильмов.
То ли он, а может кто-то тоже стильный…
Ах! И девушка садится на шпагат
Продольный…

У девушки налиты кровью бёдра,
и вся она бурлящий сгусток крови.
И я в крови по самые, по брови.
Суббота. Я несу водой наполненные
вёдра.

Льда кусок в углу чужого сада,
подземелье семи странных королей,
щука среди спутанных сетей,
и над рельсами в мазуте мост высокий —
эстакада.

Набегают волны, пеной грязной
всем на берегу плюют в лицо.
Но оплёванные волнообразно
не сдаются, улыбаются, и сходятся
в кольцо.

Черная повязка лоб скрывает,
потому что вместо лба дыра от пули.
Чьи-то страшные глаза мелькнули.
Кто-то умер, а ребёнок на руках вдовы
зевает.

Мечется в ночи позёмка по дороге,
расползается десятком белых змей;
над дорогой свет дежурных фонарей,
качающихся на ветру, непрочных,
одноногих.