Конская процедура

1. Пока одни отыскивали дыры в законе, самые прозорливые понимали, что закон и есть дыра. Единственной пользой которой было извержение незаконорожденых творческих процессов.
2.
Дикий конь обладает великолепной формой и неукротимым нравом, чего нельзя сказать об обитателях хлева. Одомашненный скот многое потерял; здоровье, форму, способность ясно мыслить, а так же желание петь и танцевать.



Мусик бежал сквозь густые заросли
сухой травы по незнакомому полю, колючие репейники неуклюже болтались по бокам, а лапы увязали в сыром травянистом настиле мхов и торфяников. С серого неба повеяло сыростью и донеслись крики ворон. Он не знал где оказался, но что-то вело его к вожделенной цели,- добраться домой. Неизвестным чувством он определял заранее направление движения, а затем терялся в догадках, почему доверился ему. Он заблудился. Один, в неизвестном лесу, среди незнакомых растений и странного леса.
-Просыпайся.- Послышался голос в сознании. Плечо заныло от боли.
Он открыл глаза и увидел Кузю. Кузя запрыгнул на стог сена и грациозно пробежал по балкам на крыше.
-У тебя сегодня суд.- Сказал он с лёгкой иронией. –Только не вздумай болтать лишнего.
-Опять кони?- Спросил Мусик.
-А кто же ещё? В крайнем случае, переведут твое дело к моржам, а там сам знаешь, сменил хозяина, родился в прошлом году и так далее, долго возиться не будут. Короче, давай, фирма веников не вяжет, делай,  как договаривались и по рукам.
   Финальная глава, в которой осуждают и приговаривают.
 В самом центре трибуны восседал крупный жеребец мустанговой породы в чёрном цилиндре и мантии. Взятко Мустанг Фемидович сидел ровно и непреклонно. Капюшон чёрной шелковой ткани густо драпировался в местах скопления ткани на ушах и тонкими глянцевыми линиями огибал массивную шею верховного жреца гривосудия. Его загривок украшали золотые цепи с золотыми кулонами чашей правосудия, которые легко приходили в движение при каждом движении владельца. Раскачиваясь из стороны в сторону, они оказывали легкое гипнотическое влияние и одаривали душевным равновесием. Замедляясь на выпуклой лошадиной груди кулоны издавали финальные аккорды по типу "бом-бом". Это служило напоминаем о движении времени и его влиянии на окружающую действительность.
 По правую руку от вершителя судеб сидел Сивый Мерин , слева - его близкий родственник и соратник, Конь-в-Пальто. Три асисстента и один помошник неприметно расположились за их спинами на заднем стойле.
Общее число парнокопытных не превышало десяти голов, включая секретаря и двух охранников. Поодаль, на  табуретках сидели разношёрстные "ластоногие". При тщательном наблюдении здесь можно было рассмотреть расписных индоуток, белолобых гусей и породистых куриц.  Последние составляли самую массивную часть движения за права, свободу и справедливость в пограничных областях. Все собравшиеся балансировали на стенках центрального корыта подобно цирковым артистам и пребывали в непрерывных прениях сторон, с попеременным трением друг о друга. То и дело пустующее место возле трибуны занимали более говорливые гуси, а на их место пересаживались тихони-селезни.
 Самые крупные присяжные восседали по бокам и поглаживая клювы бросали суровые взгляды на всех собравшихся. На первый взгляд, неприметное и беззаботное, лежбище было в основе своей переполнено противоречиями и конфликтами, порой не обходилось без мелких стычек. Однако, лапы и размер клюва в зале суда не имели никакого значения, это прекрасно знали все собравшиеся. Перед законом все равны. Все равны и многоточие. Одна из самых лучших пищеварительных систем была способна переваривать мелкий мусор, землю и даже камни. Самые матёрые обитатели глубин правосудия успели погрузиться в бездну тяжб и лишений, и убедиться, что даже на поверхности общего корыта не всё так гладко, как кажется, а задать ход новому разбирательству способна любая незначительная деталь. Но в живой природе действует простой и понятный закон джунглей, который каждый впитывает с молоком матери. Шаблонные и примитивные понятия служат верным ориентиром в жестоком и сложном мире. "Чем выше, тем лучше", "Быстрее. Выше. Сильнее". ”Кто вышел за кон, того и съели”,  “Те, кто рядом, те свои”, главное чтобы не слишком близко. На этом, общее и расплывчатое описание считаю необходимым прекратить, по гуманным соображениям личной безопасности.
* * * * *
Очередное позднее заседание началось с опозданием. По усталым  выражениям было невозможно угадать выбранную позицию. Всё перемешалось с ног на голову. Обвинение переходило в защиту, защита увязла в риторических вопросах, а помятый вид понятых вызывал опасения за их здоровье и нравственную ориентацию.
-Слушается дело - Мурлыкина Мусика Валерьяновича. - Огласил боковой судья.
-Согласно вашим опечаткам и показаниям очевидцев составлен предварительный результат. Первым на его оглашение пригождается наш уважаемый свидетель Гусь Хрустальный Гагакович. Встречайте!
Зал словно по команде начал хлопать крыльями и стучать лапами.
На трибуну с разбегу влетел гусь и пробежал вдоль деревянного забора, замедляясь он вышел на середину помоста и сложил крылья.
-Ваша честь, господа, низко кланяюсь, спасибо за доставленное удовольствие, я тоже пришёл не с пустыми руками. Там, вон лежит,- Гусь в деловом костюме повел крылом в сторону стола и продолжил, - по возможности, как- нибудь оприходуем. А сейчас, как говорится, полетели гуси-лебеди! –Гусь Гагакович сложил крылья и улыбнулся задорной улыбкой.
 Он живо вскочил на стойку и замахал крыльями. От вихревых потоков у сидящих впереди зрителей поднялись хохолки и разлетелись опавшие перья .
-Видит Дог, я этого не хотел. Но меня вынудили обстоятельства. Раньше мы были близки с этим мерзавцем Мявкиным, когда он был маленьким.
-Поправка, не Мявкин, а Мурлыкин!  - Сказал секретарь с белой гривой.
-Да, верно, Мурлыкин. Ой, знаете, я вам честно скажу, -Гусь прищурился и приложил крыло к груди.- Этих Валерьянычей сейчас развелось, - щипать неперещипать, у нас этого добра, как грязи, кхм, так вот, на чем я остановился? А, Мурлыкин, гадёныш, сидишь, вот и сиди, по делом значит. Всё было бы ничего, пока однажды, проходя мимо курятника, я не услышал, как он поёт песни молодым циплятам, а песни эти, имели мягко говоря, негусиный характер. Он называл из мохнатыми репейниками и яйцами без скорлупы. Да, да, это повторялось несколько раз в припеве, с вызывающей наглостью и долго-долго. Садист малолетний! Ух, я бы тебе задал тогда! Следующим, что бросилось мне в глаза, это были комки соломы, которые он сыпал с потолка конюшни и действовал не один. -В этот момент судьи переглянусь и попеременно заморгали, гусь продолжал. - А когда он сказал молодым поросятам, что те свиноматку сосут, петух ему ответил:" Куд-куда ты лезешь, пушок?" Тогда этот рыжий развернулся и как мяукнет на Гребешка, и долго-долго так. Мииияяу. И лапой на него. Алый Гребешок вскочил, "Сам ты ничего кроме яиц не видишь." - Так он ему и сказал. И побежал. В тот же вечер товарищ Овечкин объявил кошачий выговор и полный байкот*. И знаете, вот как хотите, но я с ним полностью солидарен, и вам тоже он него передал.-Гусь показал на пакет возле стойки. Сквозь полиэтиленовый пакет просвечивалась надпись "Солидарность". - В общем, и между прочим, он давно состоит на примете. Когда он подрал дедушкину перину, пух-перо! Чистое пух-перо! Я два дня не мог найти себе места. - Гусь остановился и почесал грудь. - Сейчас, как вспомню, на душе кошки скребут. И при одном только его виде на стенку лезть хочется. Была б моя воля...- Гусь вытянул крылья перед собой и сделал "кря-кряк".
-Довольно. - Конь-в-Пальто стукнул копытом. - Мы здесь не для этого собрались.
 Гусь спрыгнул с помоста, низко поклонился на все четыре стороны и гусиной походкой направился к скамье.
-Мурло! Мерзавец! Ска-атина! - закричала свиноматка. -Из таких как ты нужно шапки делать! За что!? За что мне это наказание?!
-Протестую! Наказание не было оглашено. - Вскочил секретарь.
-Протест отклонён.- Незаметно произнёс кто-то из судей. .
-Протестую! Это оскорбляет чувства пушистых кроликов. -Сказал второй секретарь.
-Протест отклонён!- Сказал Мустанг Фемидович. - Кролики в другом корпусе.
-Ваша честь!-...
-Отставить!-...
-Прррр!- Сказал Конь-в-Пальто и забил копытами на месте.
Мустанг Фимидович  ударил копытом по столу, запрокинул голову и тихо сказал: "Виновен".
-У-у-у-у-у, - разнеслось улюлюканье в стенах суда. Гости захлопали крыльями и динамично закивали мордами от пола до потолка.   
-Тишина!- Грубо перебил собравшихся Конь-в-Пальто, действующий третий судья, помощник главного судьи, бывший адъютант и действующий советник Верховной Подковы. Он мягко поджал внутрь широкие ноздри, принял ровное положение продолговатой морды и плавно погрузился в соломенный настил.
Точёно-холёные мордашки присяжных- завсегдатаев  сникли и понуро закопошились в гладкой шерсти подмышек. Наступила неловкая пауза.
-Надсудимый! - сказал Мустанг Фимидович и откашлялся. - Сосудимый!
За долгие годы практики подобное произошло  впервые. Мыслительные процессы обрели иную форму и пришли в неконтролируемое движение."Пересуженый!?" Короткая пауза оборвалась новым эхом членораздельных многоголосий :"Осуждаемый! Осуженый!  Суженый-ряженый!" Он повёл правых ухом, одёрнул навязчивые мысли и задумался ... невольное копошение в памяти привело к неожиданному результату: "От-скакуемое, За-скакуемое. Под-подлежащее! Под! - Подытожил Мустанг Фимидович и с облегчением произнес -"Под-судимый! Под-нимитесь!"
-Всем встать! Суд идёт! - Громко объявил конь в замшевом пальто и ударил копытом по столу.
Невидимая сила привела в движение всех собравшихся.
-Садитесь! – Конь в пальто ещё раз ударил копытом по столу и повернулся к верховному судье.
Зал подчинился. Нижний ярус осел по местам. Между рядов поползли едва уловимые звуки.
Обвинитель поднял передние ноги и несколько раз повел ими в воздухе, призывая всех к тишине.
На трибуну для обвинения прискакал седогривый жеребец алтайской породы с холодным выражением. Он взял в руки листок и поднял глаза, из под бровей вырывалось негодование.
-Согласно материалам дела и списку ваших нарушений, вы являетесь злостным возбудителем спокойствия, троекратно превысили уровень терпимости, а размер вашей дерзости обрёл масштабы межвидового законодательства! - прочитал Сивый Мерин.  После короткой паузы он поднял голову и с достоинством посмотрел  на Мерина.
-Этого нам ещё не хватало! Ыыыго-го! Это же будет новое Ыыыго-го!- Сказал белогривый  секретарь. Невольное возбуждение передалось окружающим.
-Это не сл-ы-ыхано!
- Не слыхано-но! 
-Это ва-а-ам не  сено - солома!
-Это не слы-ы-ыхано. - Возмутился Конь в пальто. Гримаса ужаса застыла на физиомордии  с выкатившимися глазами, секунду спустя он прикусил удела и остыл.
-Слово предоставляется коту в наушниках. - Сказал главный судья и повернулся в сторону металлической клетки.
 
Обвиняемый- Мурлыкин Мусик Валерьянович не вызывал никакого опасения, даже наоборот, он всеми силами своей хилой натуры старался продемонстрировать непредсказуемость и некоторую импульсивность в действиях, но выходило не слишком затейливо. Показать язык или оттянуть мочки ушей стало для него обыкновенным делом.
-Вы плохо подкованы в этом деле.- Он взялся за решетку и громко добавил.-Одно дело бегать рысью и совсем другое ею быть! – с восклицательной интонацией ответил задержанный.
 Ещё при задержании он продемонстрировал некоторую аляпистость и одутловатость в речи. Он предпочитал видеть жандарма с кокардой на месте младшего лейтенанта  Грунько, и по иронии судьбы или злому року вопреки, такое поведение не вызывало раздражения среди доблестных хранителей порядка, которых иной раз  могла смутить неточная интонация в словах "уважаемый" и "гражданин начальник". Все воспринимали такое поведение как ребячество. Это шло всем на руку и легко сходило с рук.
-Ваши понятия находятся  не в правовом поле. - Сказал Сивый Мерин.
- Комаров, клещей и блох не любит даже дог, я сказал вам всё, что мог. - Сказал Мурлыкин и опустил лапы. На этом оправдательная речь закончилась.
  Мерин недовольно зацокал языком, его хвост вздыбился и заиграл по спине. Мустанг Фимидович поддержал коллегу легким кивком. Первый ассистент поднял вверх губу и обнажил гладкие десны  на крупных зубах.
-Существует же юрист-прут-деньция! - Сказал тот же ассистент и положил на стол красную книгу с надписью "Херомантия судеб".
-Конь-пень-тень-ция, вот, что имеет значение! -  сказал второй ассистент, сбрасывая застоявшуюся под нижней губой слюну. Его лоснящаяся чёрная грива подпрыгнула и легла на правую сторону.
- Ыыыго-го! Будет новое Ыыыго-го! - Прогыгыкал секретарь и постучал копытами по полу.
-Все там будем! - Убедительно сказал второй судья в фиолетовом цилиндре. Кисточка цилиндра поднялась вверх, одобрительно закивала и осталась в висячем положении над правым глазом Мерина.
-Суд прерывается для совещания.- Огласил Мустанг Фемидович и повел за собой законскую силу.

Во время перерыва к Мурлыкину подошли его близкие сородичи и пожелали удачи, а тем временем совещание по делу Мусика Валерьяновича вышло в новое русло.

-Давайте по быстрому, есть пара нормальных правил, для этого понадобится один судья, 2 свидетеля и 3 присяжных.
-Давайте начнём! - Томным голосом произнёс верховный жеребец.
-Кто будет судья? - Спросил сивый мерин.
-А судьи кто? Верно? - Переспросил Конь в пальто.
-Дед Пихто и бабка с пулеметом, - Тихо, переходя на шёпот ответил младший помошник.
-Времени мало, пора начинать.- Мустанг Фимидыч осмотрел собравшихся.
-Свидетели есть? – Огромные глазницы Фемидовича наполнились двойственным блеском. Торжество правосудия было в самом разгаре. Стояла мертвая тишина.
-Есть свидетели покушения на Хоруса и  свидетели рухнувшей конюшни, но они сейчас фигурируют.- сказал Ассистент.
-Фи-гу-рируют? - Переспросил Мустанг Фимидович.
 Ассистент быстро поднес передние подковы к ушам и закружился на месте, точное соответствие жестов и слов вызвало глубокое понимание у собравшихся.
-Хорошо, это не страшно. – Перекал волн мускулистой массы привлек внимание собравшихся.  Глубокий рельеф засиял блеском правосудия.
-Понятые есть?- Поинтересовался Мерин.
-Есть необъезженные, - Произнёс Конь-в-Пальто. Этой грубой фразой он  оборвал связующую нить самосуда.
-Вы ячмень на сидалище! Объяснитесь сейчас же!- воскликнул Мустанг.
-Понятные нынче в цене. - Переходя на хрип произнёс Конь в пальто.- Вы знаете, чем это пахнет.
-Это не ваше сено! Я все возьму на себя!- Сказал Мерин  и похлопал коня по спине.
-Тогда начнём... Сивый мерин борозды не портит!- Сказал Фемидович и удовлетворительно кивнул.
 Действительно, сивый мерин всю сознательную жизнь посвятил решению подобных вопросов и даже среди старожилов такой стаж вызывал стойкое уважение. Конница приняла боевое построение, Мустанг Фимидович вышел из окружения и стал спиной к собравшимся. По мановению тёмного хвоста была запущена карусель анонимных решений.
Каждый по очереди подошёл к Сивому Мерину и сообщил на ухо свой вердикт, Мерин передал полученный результат лично в ухо Мустангу.
 После непродолжительного совещания заключительная фраза разбирательства обрела вербальную форму.
-Дело в шляпе! - Сказал Мустанг Фимидыч и ободряюще похлопал по крупу своих коллег.
- А теперь поклянитесь самым дорогим, что никому об этом не расскажете.
-Жером, что вы делаете? - Воскликнул секретарь по эрекции.
Жером с невозмутимым видом сидел за столом и разминал промежность.
-Жером, уберите руку из штанов! - С отвращением сказал Сивый Мерин.
-Протестую! - Ответил Конь-в-Пальто в защиту третьему ассистенту.
-Превышение полномочий!- Заметил первый асисстент.
-Встать! - Прокричал Мустанг.
-Садитесь! - Ответил первый ассистент, - Вы имеете право не подчиняться до возбуждения дела.
-Встать!- Ещё раз сказал Мустанг Фимидыч и напряг мышцы лица.
Жером встал и застегнул штаны.
-Теперь садитесь!- Довольно кивнул темный мустанг и вышел из кабинета в зал заседаний для оглашения вердикта.
Не откладывая в долгий ящик он приступил к делу.
-Согласно первому своду правил о достоинствах и недостатках всех хвостатых, вы получаете один год лишения свободы с полной конфискацией имущества! Вы имеете право обижаться и жаловаться, сколько пожелаете и куда вздумается. Если же вы не согласны с решением конского табуна, можете обратиться в Верблюжий или Моржовый суд.
На этих словах речь оборвалась ликованием трибун.
Зрители пришли в движение. Небывалый восторг охватил всех собравшихся. Трибуны скандировали.
-Судить и миловать!
-Судить и миловать
-Судить и миловать!
-Судить и миловать
Мурлыкин вцепился в решетку и закивал головой.
-Подсудимый, вам есть что сказать в своё оправдание? - Уточнил секретарь.
 Мурлыкин умылся слезами и принял блаженный вид. Его глаза наполнились сожалением о давно утраченном и позабытом. Морда продолжала кивать, принимая как должное, все грядущие тяжбы и мытарства.
-Маюсь! Прошу простить меня за все недоразумения! - От резкого всхлипывания лицо обрело свежесть.- Вы правы! Тысяча копыт! И я бы с радостью, но у меня нет ни того, ни другого! - Мурлыкин сел на скамью и закрыл лицо руками.
Судейство открыло рты.
 Конь-в-Пальто дважды ударил копытом по столу и отмахнулся.
-Заседание прерывается на дополнительное совещание. – Громко огласил Мустанг Фимидович и повторно повел за собой судейскую конницу.
Помещение наполнилось гулом негодований. "Это немыслимо! Какое безобразие! Каков прохвост! Однако, ход конём! Коним-коним узаконим! Жокейский сапог ему в бок. "
Мустанг прервал панические атаки одной короткой фразой.
-Трррр! Кто мы?
-Кони! - Хором ответили коллеги.
-Выше хвост! - Сказал Мустанг Фимидович и продемонстрировал сказанное  на собственном  примере.
-Кто управляет тот и прав! - Сказал Сивый Мерин и ударил копытом.
-В кодексах отыщем код и поднимем пыль столбом.- Сказал первый ассистент и подмигнул компаньонам.

-О конские конструкции закона погнутся ваши сапоги и шпоры!
-Кони легавые! Вашим коням наших коней не перелегать и не вылегать! –Ответили коллеги и продолжили.
-Закопытить! Затоптать! В землю копытами вогнать!-.
-Хвост вам в гриву, а не пряники с повидлом! - Сказал первый помошник и ударил задними копытами в воздух.
-Копытом в рыло и в корыто! – Сказал Мерин.
-За любое баловство оторвется хвостовство. - сказал второй ассистент.
-Преекхратии-и-ить!- Заржал верховный жеребец.
 Белогривая кобыла облокотилась на округлый стол и подняла вверх правое копыто. Золотую подкову украшала гравировка с надписью : "На удачу".
Послышался одобрительный свист и гвалт аплодисментов. Секретарь замешкала долю секунды и подняла другую.
-Закон обратной силы не имеет!- Произнесли собравшиеся хором.
Гравировка на латинице означала окончательный вердикт.
Мустанг Фимидович задумался и согласился.
 
 В зал суда для оглашения решения прибыло всё поголовье судейской конницы. Не оттягивая гриву за холку  перешли к оглашению уговора.
Зал замер.
Мустанг Фимидович принял важный вид, осмотрел каждого присутствующего и огласил.
-Свободен!-Громким голосом произнёс черногривый вершитель правосудия и звонко ударил по столу. Он резко взмахнул в стороны головой, от чего серебряная сбруя зазвинела и привела в движение нижнюю челюсть, симфония звуков преобразовалась в раскатистое "Пфр-фыр-фыр". Финальным аккордом послужил лязг золотых подков секретаря. Легкое недоумение сменилось волной радости за судьбу нового освобожденного. Зал ликовал.
 Торжественные овации не утихали продолжительное время.

*бойкот*

* * * *
В соседнее помещение вошла группа патрульных в коричневых куртках.
Бамбу и Бумба вошли в зал суда на позднее заседание для повторного слушания по делу о гулящих животных.
Заседание подходило к концу. Бумба разочаровано осмотрел задержаных и подался назад.
-Заседание прерывается для совещания,- Огласил Кот-судья и пробил лапой в гонг.
-Здесь его тоже нет! - Бумба облокотился на плечо напарника и зарыдал. Бамбу положил лапу на плечо коллеги и постарался его успокоить.
-Найдётся. - сказал Бамбу.
Небольшая стая судебных сфинксов вышла в кабинет для совещаний и публика оживилась.
 Спустя несколько секунд посетители, свидетели, присяжные и стражи порядка пришли в беспорядочное движение и освободили судебное помещение. Вместе с ними вышли патрульные.
-Я это просто так не оставлю. Нужно подать объявление в газеты, расклеить обьявления, оповестить все службы. Это нельзя пускать на самотёк.
Глаза Бумбы покраснели в очередной раз за минувшие сутки. Пошли слезы. Безрезультатный поиск розового покимона не оставлял его сердце в покое. Вслипывания и рыдания стали привычным делом для тонкой собачьей натуры. Он понуро опустил голову, принюхался к воздуху, в надежде уловить до боли знакомый аромат любимого питомца, но воздух был пуст и противен. Патрульные поправили одежду, пригладили шерсть и пошли в сторону верховного собора. Безвольно поникшие хвосты трижды мелькнули между колон и исчезли за поворотом.