Картины бытия - новеллы

              ***
Напиши   картину  Новиков ,
Положи  мазки  без  грез .
- Говорю  я  не Пановиков ,
Прочитав   трактат   берез .

О  корнях  юдоли  руны  ,
О  погоде  и   листве .
О  делах  житейской  туны
И  похожести   в  родстве .

Не жалей  угрюмых красок
И  оттенки  серых  дней .
Нарисуй  людей без масок ,
С чередой страстей огней .

Пусть враги судьбы картины ,
Будут  в  ракурсах  видны .
Лысых Гор  друзья  кретины
И  творцы   суда  вины .

Пусть  Иуды  с  поцелуем ,
Руки  держат  на  ветру ...
Пусть продажная с холуем ,
Превратятся в тлен к утру .

    Портрет  метрессы

Потомок Дориана Грея
Приехал "дервишем" в Тамбов
И говорить ни с кем не смея ,
Страдал от прикуса зубов .

С собой мольберт и красок кипа ,
А денег на смех петухам .
Нет драгоценностей и Джипа ,
Но рвется к красочным стихам .

Прознал , что дама есть в Тамбове ,
Стихи творит десятки лет .
Сказал он воронам : -- Панове ,
Я напишу ее портрет ! --

Узнал ее координаты ,
Пришел и душу ей открыл .
-- Вас нарисую и пенаты ,
А рядом ангел белокрыл ! -

Она свои вручила книги
И стал он трепетно читать .
Стихи не феи , а барыги ,
На сердце лягут , будешь тать .

Все лживо , все не от таланта ,
По случаю к очам властей .
И Дориан играя франта ,
Сказа : -- Прекрасному О,Кей! --

К музею ближе на " Арбате " ,
Тамбовских малых величин ,
Портрет писал он на закате ,
С оттенком множества личин .

Метресса важная балдела
И воспаряла всей судьбой .
Но вдруг до точки похудела
И стала дымкой голубой .

А Дориан портрет замазал ,
Какой - то жуткой чернотой .
Сказал по русски , не промазал ,
И плюнул в пропасть под пятой .

-- Стихи писать ты не умела ,
Творила вирши о пустом .
Но получать награды смела ,
В краю для жизни золотом .

Останься кляксой на портрете ,
Не пребывай , не мельтеши .
А я найду на бренном свете ,
Свет - поэтессу для души ! --

       Тень  дракона

Он шел с картиной по Тамбову ,
С драконом и богатырем .
Я предавался в думах слову ,
С оттенками осенних дрем .

Ноябрь не крылся снегопадом ,
Строфа не падала с небес .
Душа наполнилась разладом
И обретала правда вес .

Изгнали ближние с Парнаса ,
Поместных малых величин .
И отвергая эхо гласа ,
Оглохли грешники личин .

Ослепли душами от злобы ,
Ослабли силой от вражды .
И отпрыск ветреной худобы ,
Явился вестником нужды .

Я посмотрел в глаза дракона ,
Пронзенного копьем в бою ,
Они тускнели у затона ,
Безбожных каверз на краю .

И тень его была дырявой ,
Как ткань ненужная уже .
Он жил преступною халявой
И жертвой стал на рубеже .

Он изрыгал в полете пламень
И выжигал любую весь ,
Теперь соленый белый камень ,
Чернеет от дыханья весь .

         Штриховщик

Боевая   военная  драма ,
Разыгралась вовсю у Баграма.
Сотрясалась  тревожная  суша ,
От  обстрела  теней   Гиндукуша .

От  стрельбы  автоматов  штрихи ,
Очернили  завалы    трухи .
Пронизали  людей   и   дома ,
И   врагов  подкосили  весьма .

Юрий  смелой  душой  рисковал
И  душманов  в  бою  убивал .
Тридцать лет  заштрихованы мглой ,
Все   идеи   зашиты    иглой  .

Стал  афганец  в  родимом   краю ,
Коммерсантом  в   торговом    раю .
Возомнил  - он  Тамбовщины   царь ,
Как  заблудший  на росстанях  встарь .

Карандаш  заштрихует  судьбы
Житие  до  клоаки   трубы .
Грех судилища в сердце плохом ,
Приукрасит   анчутка   штрихом .

Заштрихует  улыбки  печаль
И  мечты   закаленную  сталь .
За  судилище  падших  сейчас  ,
Заштрихует  спасение  Спас .

Не очистится прошлым судьба ,
Рокового   мамоны  раба .
Исказился  в штрихах  бытия :
Держиморда , подонок , свинья .

      Живописец  Сафронов

Сафронов Никас  кисть лелеял ,
Как  утонченную   любовь .
Писать картину  он  затеял .
О  Трое  триединой  вновь .

Агамемнон  в  шатре  на троне
И  рядом  грустный  Менелай .
Но в ярком творческом  уклоне ,
Царь  Иванов был Николай .

Печаль  терзала   Менелая  ,
Жена  Елена  за  стеной .
И Цербера личина  злая ,
Кошмар накликала срамной.

Бобров  играет  на  гитаре ,
С  Парнаса  Слова  полубог .
Приам в немыслимом пожаре ,
Парису выжить  не  помог .

Агамемнона  ждет  победа :
С  казной , рабынями , огнем .
Но пролетела птицей Леда
И  море  потемнело  днем .

Дворцов  коня из досок сделал ,
Из  топляка   армады  всей .
Все  щели  узкие  заделал ,
Как  хитромудрый  Одиссей .

Смотрелась скульптора  работа ,
Как  беспощадная  борьба .
Лаокоон  был   Полубота ,
А  змеем  виделся  Труба .

Елены  не было  прекрасной ,
Сафронов  музы  не  нашел .
В  тунике  воина  атласной ,
К  Кассандре Ахиллес  вошел .

Сафронов  кистью  вел  улыбку ,
Отбросив  грез  карандаши  .
И Пенелопа  счастья  скрипку ,
Услышала   его   души  .

Мираж  переместил картину ,
Под портик  мраморных  пилон.
Художник Зевс  наполовину ,
Наполовину   Аполлон .

       Бинарность

Сафронов  Никас  не  намаз ,
Приемлет  на  страстной  неделе .
Душой  художник   богомаз
И  разумом с Христом  доселе .

Его  грехи  не  халцедон ,
В  оправе  смутного  прикида .
Сафронов  у  картин  Мадонн .
Всегда  сиятельного  вида .

Сафронов Никас  портретист ,
Манерой  стольника  известный.
Машков  написанный   артист
И втуне бросовой  чудесный .

И  Пугачева  не   дурна ,
В  лихом  порыве голосистом .
Софи  Лорен  времен   княжна
И  Джуна в образе  пречистом .

Но в облаке печальных  грез ,
Рисует  Никас  пламя  ада .
Сжигает  падшую  всерьез
И  каждого  Иуду - гада .

     Рисунок  жизни

На Арбате в Москве златоглавой
И на Невском в столице второй ,
Есть кафе с обольстительной павой
И с палитрой цветов под горой .

На картинах прошедших столетий .
Есть герои не в сером клише .
В буйных образах лихолетий
И с любовью в крылатой душе .

Есть Цветаева в солнечной Праге ,
Есть Ульянов с бокалом Бордо .
И в Париже в духовной отваге ,
Есть Тургенев вблизи Виардо .

Егординова ныне рисует ,
Посетителей всех Чердака .
И Тамбовские карты тасует ,
Где времен протекает река .

Посетителей лица не лики ,
Нет отмеченных музой небес .
И рисунки земной базилики ,
Не даруют знаменье чудес .

Вот появится в городе ясном ,
Долгожданная Грация строф ,
Нарисует на фоне прекрасном ,
Душу трепетной Сам Саваоф .

       Страшный  Суд

В  Ильинском храме  палачи ,
Все  полыхают в  преисподней .
Когда   загомонят  грачи
И  перед   ночью  новогодней .

Когда сажают сад  они ,
Поэта  осудив  безбожно ,
В  Ильинском  адские  огни ,
С грехами   смешаны   тревожно .

На Страшном  пламенном Суде ,
Вся камарилья  супостатов .
Никто не защитил  в  беде ,
Творца  от истязаний  катов .

Раскрашен  извергов  конец  ,
Здесь  греховодники  лихие ,
Наказаны  за  зло  сердец ,
Вовеки  с  бесами   плохие .

В котле  дымящемся Труба ,
Рашанского  терзает   пламя .
И  Валя  с  падшими  слаба ,
Судилища   сжигают  знамя .

Но почему - то Страшный Суд ,
Гостям  ничуть  не  страшен .
Как  буд - то сонмище Иуд ,
Игры   жаркое   башен .

В восторге  ныне от таких ,
Нестик  и  Олисава ,
Кренев  помор из никаких
И  Зайцева  красава .

Медведев Павел полетал ,
Над  городом  хранимый  .
Но за столом не посчитал ,
Кто  бесом   одержимый .

Не сосчитать у  камелька :
Лукавых , лживых , грешных ...
И Иванов  играл  Ванька ,
Из  вестников  не  здешних .

Кренев  Мичуринск  возлюбил ,
Как  золотое   чадо .
А то что ангел вострубил ,
Вновь  никому  не  надо .

           Дворцов

Василий  Дворцов одаренный поэт
И  храмы  расписывал  помолясь .
Душой  перечитывал  Новый  Завет ,
На грешную  бытность  не  злясь .

В  Союзе писателей дока Дворцов ,
На  конкурсах  учит  воспринимать .
России  возносит Святых Праотцов ,
Чтоб чуждые  истины  не  занимать .

Своя  озаренная  правда  основ  ,
Дворцовская  с   яркой  судьбой .
Но  есть Полубота  и  Иванов ,
Кренев  и  ЕрпылЕв  с  Трубой .

Политика ныне  билеты менять ,
Союз  обновить  на  юру .
Причины обмена творцу не понять
И   чью - то  шальную  игру .

Покуда художник Дворцов говорит ,
Каков  безобразий   капкан .
Писательский  храм Артемиды  горит
И  жарит    Помпеи  вулкан .

   Богомаз своей души

Миша БелЫх потихонечку ,
Делает дело в Козлове .
Утром погладит Сонечку ,
Вечером буковку в слове .
Много историй поведано
И роковое описано ...
Мише святое не ведомо --
Богом душа не расписана .
Вечное есть , нетленное ,
Краски душевной замяти .
Жизнь озарит мгновенное ,
Время сердечной памяти .
Милость твори рассказа ,
Путь не суди гонимого .
И за себя богомаза ,
Будет не стыдно родимого .

    Позеры - реформаторы

Портреты -- свой  иконостас ,
На  Комсомольской дом 13 .
Но зачеркнули в списках нас ,
Творцов  шедевров  320 .

А  может  больше наяву ,
Унизили  лихим  размахом ?
Я творчеством давно  живу
И не питаю  душу  страхом .

Пришли  в  писателей  Союз ,
Тщеславные  пройдохи  скопом .
Посланники  исчезли   муз ,
С духовным  чутким телескопом .

Гордыня  жжет  секретарей ,
Мамоны  факелом   незримым .
Портреты   ряженых  царей  ,
Мечта  с  грехом  неутолимым .

Бобров  гитарою  бренчит ,
Геннадий к радости  взывает ...
Дворцов  об  истине  молчит ,
Которая в душе  стенает .

Но  Николаю все  равно  ,
Он  Иванов  с дарами  куша .
Пусть не снимается  кино ,
О жутких  грозах  Гиндукуша .

Пусть  осрамленные  творцы ,
Из членов  изгнанны с позором .
Летят  за  окнами скворцы
И  небо  светится  простором .

Картины , музыка , стихи ,
Для свиты  стансы  благодати .
Реформы  черные   грехи ,
Сокроет  время  исполати .

            ***
Менялась зимняя погода ,
Нерукотворный падал снег .
Крылатый образ небосвода ,
Всевышний выразил стратег .

Вот мне бы выразить творенье
На белом кипельном листе ,
Создать мечту -- стихотворенье ,
О женской милой красоте .

Что б строки чуткие рифмуя ,
Увидеть образ между строк :
Как я любимую рисуя ,
Отображаю светлый рок .

Не расторжимые  мгновенья ,
Соединят  картины  дней .
Любовь основа  возрожденья .
Всего   желанного  важней .

О , зоревое вдохновенье ,
Не искушай судьбы порыв ,
Ваять чудесное виденье ,
Душой хочу не на разрыв .

 Доказательство  вдохновения

Без объяснений что к чему,
Любым и многим ,
Я берегом к костру в дыму,
Иду   пологим .

Блистает зеркало реки
Как грань кристалла ,
А я шагаю от тоски ,
Вдоль краснотала .

Блуждает к радостью большой,
Краса   нагая .
И  светит солнечной душой
Даль    дорогая .

Огонь не будет пасовать,
Взметнется разом ...
И я посмею рисовать ,
Березу  с  вязом !

Позабыты заблудшие дни

Образ яркий ее напишу ,
С пылкой нежностью Рафаэля .
Форнариной сегодня дышу ,
С ароматом чудесного хмеля .

Позабыты заблудшие дни ,
Седина и невзгоды судьбины .
Мы сегодня мечтаем одни
И духовные жаждем глубины .

Море плещет широкой волной ,
Берег чайками рядом белеет .
Форнарина сегодня со мной ,
Лицемеров дурных не жалеет .

Утонченная в ней красота ,
Взгляд Мадонны и чуткие руки .
И в любви моих чувств высота ,
За потери и жалкие муки .

      Образ страсти

В его картине пламя страсти
И пламя в радостных очах .
Мечта разбитая на части ,
Теперь едина при свечах .

Заимка видом не пугает ,
Мечта порывами нежна .
Любить улыбкой предлагает ,
Как нареченная княжна .

Взъярись мужское вдохновенье ,
В объятьях дама наяву .
Продлись счастливое мгновенье ,
Вплетаясь в пылкую канву .

Красива Таня на картине ,
Прекрасна в отблесках луны .
Случилось светлое в долине ,
Сбылись блистательные сны .

Текла Ворона за стеною ,
Любовь вбирая от сердец .
Висел под звездной пеленою ,
Мираж над озером Кипец .

         Белый лист

Ты начинаешь жизнь с другим ,
С листа судьбы не черного .
И входишь мыслями в режим ,
С привычками не вздорного .

Он крепок телом и силен ,
Не то что прежний брошенный .
Весь красотой не обделен
И в снах не перекошенный .

Вы оба с белого листа ,
Напишите что сможете .
Но есть знакомые места ,
Где чувства не стреножите .

Вот храм и венчанная ты ,
С другим в родной сторонушке .
Вот загс и алые цветы ,
Второй их дарит женушке .

Вот дачи солнечный салон ,
И третий вновь торопится .
Он объявляет как шпион :
Жена вот - вот воротится .

Ты каждый раз меняла лист ,
Измятый весь на глянцевый
И ветра раздавался свист ,
За ширмой померанцевой .

             ***
Нас предали и осудили ,
Поэтов светлых величин .
Подонки злыдням угодили ,
Кагалу мерзостных личин .

Сатрапы потирают руки
И о единстве говорят .
За оклеветанных на муки ,
Они с исчадьями сгорят .

Медали катам не помогут
И фронтовые ордена .
Изжит падение не смогут ,
Когда душа доведена .

Наседкин гнусный опустился ,
До дна гнилого стукача .
И Марков бесам поклонился ,
Задав от Бога стрекоча .

Труба озлобился на строчку ,
Поэта доброго всегда .
Дорожкина сняла сорочку ,
Позолотив тату вреда .

Стекала ржавчина ручьями ,
С вопившего истошно - Жесть! -
И Мещеряк вращал свечами ,
Грехи пытаясь перечесть .

В рисунках многие узрели ,
Свои пороки из трухи .
Судилищ изверги горели ,
Воспев отвратные грехи .

  Картина с трещиной

Открыл окно ты и впустил ,
В свою квартиру ветку древа ...
Как хорошо , что прекратил ,
Грозить земле огнивом гнева !

Как хорошо , что уцелел ,
В горнилах пакостных деяний
И всей душой не пожалел ,
О Судной Каре воздаяний .

Внимать минувшему легко ,
Читая надпись на латыни .
Там , на картине далеко ,
Ты вожделеешь мрак пустыни !

Но суеты осенний звук ,
Взывает с медным отголоском ... ,
Стекает тень с холодных рук ,
С необъяснимым черным лоском .

И пусть из трещины сквозит
Картины , ветхостью с надрывом ,
Грядущий рок изобразит ,
Стезю с пугающим обрывом .

                ***
Не трогай Леду грязными руками ,
Она не любит извергов веками .
И мрамор превращается в ледник ,
Чтоб злыдень отвратительный поник .

Не пей воды блистательной Пьеретты ,
Все струи родниковой оперетты .
Ты козлоногий полысевший Пан
Вмиг почернеет розовый тюльпан .

У лилий нету шорохов в воде ,
Лишь всплески в камышовой бороде .
Шататься праздно по Селу Царя ,
Как прошлое искать без фонаря .

Найди в кустах поношенный тимпан ,
И Вереск убедись - вельможный пан!
От дольчевой Мадонны не балдей ,
Ее ласкали галлы и халдей .

Приблудную собаку не гони ,
Она у статуй прожигает дни .
Бабулю Полю и Гришаню Тошкина ,
Ты накорми харчами от Картошкина .

И с ДЦП оглохшие от звонности ,
С Соляриса пребудут обреченности .
Квазигерои творческой бездарности ,
По саду бродят вашей популярности .

             Птица любви

Ночь наплывает на город неспешно ,
Дышат ее ледяные уста ...
Падает снег поднебесный потешно ,
В сумерках жизни душа не пуста .

Выпорхнет снова духовная птица
И полетит сквозь земную пургу ,
Что бы воды родниковой напиться ,
На озаренном речном берегу .

Детства стезя отражается в круге ,
Птицу покормит мальчишка с руки
И не увидит в неведомой вьюге ,
Как я стремлюсь убежать от тоски .

Падает снег и белы тротуары ,
Светят прохожим вовсю фонари .
Птицу любви окрыляют Стожары
И не померкнет полет до зари .