Судья Чемпионата Михаил Тенников

Дорогие друзья, резиденты и гости «Сетевого Клуба Поэтов»!

С вами редактор Клуба Елена Чалиева.

Недавно на площадке СКП открылся Чемпионат «Стихирские звёзды». Победителя и призёров этого анонимного конкурса будут выбирать четверо судей, которые приглашены нашей редакцией. По уже сложившейся традиции представлять наших судей и экспертов отдельными публикациями я продолжаю их представление. Перехожу к мужской половине судейского состава: в этот раз моё эссе посвящено поэту Михаилу Тенникову.

Михаил родился в Ленинграде, живет в Санкт-Петербурге. Имеет два высших образования: окончил философский факультет Санкт-Петербургского государственного университета и факультет ракетно-космической техники Балтийского государственного технического университета «Военмех» имени Д. Ф. Устинова. Работает конструктором. Публиковался в литературных журналах «Я», «Мурманский берег», «Перископ», «Плавучий мост», «Формаслов», «45-я параллель» и другие. Автор книги стихов «…из Хаоса…».

Михаил Тенников – особенный поэт для меня, да и не только для меня. На его творчество, безусловно, повлияло первое образование Михаила, полученное на философском факультете. Стихи Михаила умные, философские, требуют от читателя работы души и ума, погружения в его поэтический мир. Да и интеллекта и знаний немалых, чего уж там – по ним не пробежишься глазами от нечего делать. Но поисковики нам в помощь. Мы недавно провели в СКП конкурс «Философская лирика», и сейчас идёт голосование за стихи лонг-листа. Все участники и завсегдатаи площадки читали конкурсные произведения. А сейчас я предложу вашему вниманию несколько стихотворений Михаила. Как говорится, почувствуйте разницу.


Акелдама

…четырнадцать сов и шестнадцать чужих богинь;
на влажном песчанике - след от босой ноги,
как слепок моллюска. Глядит на зарю Лука
и звёзды следят за поклёвками кадыка.
Лука неподвижен. Он шепчет, слезу тая:
когда бы не жатва, когда бы не речь Твоя -
лечил рыбарей бы, да жён, да горластых чад…
Но подвиг иной уготовил Ты для врача.
 
…в низине, на ветви, в плену молодых лучей
висел ученик - из возлюбленных - казначей.
Тянул богачу потроха, свежевал пяту
внимательный сокол, а рядом - кричал петух.
Воистину - камень, заброшенный позже в Рим
шипел на рассвете слезой - угловат, незрим;
шипели слова, испаряясь что дождь скупой.
И мир отворялся бегущей к горе тропой…
 
…блестела Афина, мерцала впотьмах сова;
два лика монеты - одна на века молва,
два мужа, два сына, к суду - две больных души, -
один только трепет - как Он их судьбу решит.
…земля благодарна, корми её. Все дела -
изрёк кровопийца, которого смерть ждала;
но дальше участка неведомо - кто важней
Паллады немой, да совы в обороте к ней…


Каннельярви

...одноколейки душная смола
за просто так заимствовать смогла
хвои сосновой, нитку муравьёв –
набор судьбы, как будто – в до краёв
наполненном сферическом сосуде.
Состав уплыл. Остыл тугой металл.
И снова мир неистовый настал –
бесчеловечен, нем и неподсуден;

от сих – запоминай и хорони
пустые дни, отрывистые дни
в бесценной тишине, где взор твой – остр,
и крикни вслед путейной фистуле,
что сам есть – чёлн, лежащий на земле,
или прибоем выброшенный монстр…


Любовь

               М.И.

…единственный ход, оставшийся на доске –
то ход короля. Март бушует чужим циклоном;

следы на снегу, следы на сыром песке –
серпантин в никуда. И пахнет одеколоном.

– Где твой катер, Рябой?! Мы промокли!
– …сюда!
–…да, куда же?
– …вон коновязь. Сходни – рядом. Ну, скорее же!

…Зрение, как слюда
пеклось по слоям, улетающим в бой снарядом.

...А внутри, в тишине, в тепле, снимая шарф,
согревая зрачок ресницами и слезами,
темноту рвала шепотом, губы зажав
своими губами. И звезды с небес слезали.

И, когда рассвело, и – когда впереди
заклубилась тоска бутоном на львином зеве,
– …Рябой, береги ее! – что дух из груди.
Земля почернела. Конвой уходил на север.


Ещё почитать стихи Михаила можно на его странице: http://stihi.ru/avtor/7000000.