Маленькая пьеса от руки

Не редактировано

М А Л Е Н Ь К А Я  П Ь Е С А
О Т  Р У К И

Когда тяжёлый занавес потусторонний
Открыл завесу каждого из нас,
Я испугалась, стало очень страшно
На сцену действия смотреть в тот час.

Там, я увидела героев "не сожжённых"
Булгаковских, мучительных времён
Со сцены словно одинокий, Воланд,
Растерзанный толпой стоял, смотрел перед собой.

За ним Фагот Коровьев где-то
И Азазелло до смерти напуган был
Они играли пьесу, что-то говорили,
И в том театре, нуу... довольно очень тесно было?!

Кто на кого смотрел,
И кто купил билет - не ясно.
Всё было пропечатано
В сценарии отчасти.

- Смотрите?! Там, на верхнем ложе,
В неимоверно чёрном, стразами расшитом платье,
С глазами дикой, молчаливой кошки,
И диадемою над головой,
Сидела в ложе женщина, возможно?
И локон белый поправляла лишь рукой.

Она смотрела сверху вниз, толпу не замечая
Средь толчеи отчаянной, фигуру одиноко различая
В одну секунду взгляды их сошлись,
Во временном прочтении пересеклись.
Стоя со сцены Воланд нервно поперхнулся,
Когда Булгаков рядом встал и повернулся.

Толпа взревела, дико закричала
И люстра в потолке оборвалась.
Разбилась на осколки, придавила души -
И те порезами отчаянно лишь затянулись туже.

И брызгами крови околдовали струны,
Вневременной любви отчаявшейся стужей,
Мирских сует и тяжких преступлений,
Среди толпы стоял мужчина на коленях.

Спиною сгорблен, у висков сжимая руки
Безвольно сединою голова поникла
И тишина во времени вдруг тихо воцарилась.
Застыло время и часы торжественно остановились.

Ловушка времени
Была подчинена со сцены Воландом.
Глаза его горели ярким пламенем,
Булгаков лишь молчал...
 
Та женщина, на верхнем ложе, изумлённая,
Слегка приподнялась, вдохнула глубже, сердцем измождённая,
И белый локон поправляя крылом ангела
Вдруг тихо капнула хрустальная слеза.

Мужчина обернулся взором явственным
И наступила гробовая тишина времён.
И мир застыл, и слышались сердцебиения благостно,
Глаза касались нежно глаз, живым огнём.

И было в том великое признание
Любви двоих, родных, сочтённых мук,
Пройдя по жизни об руку героями
Они лишь встретились, любви последней издавая звук.

Чтобы признаться лишь теперь, в не признаваемом.
Ответе, друг перед другом кающихся душ,
Что смерти час пришёл, теперь увы, назначенный!
В их облике вневременной, и роковой любви.

Она смотрела ласково и трепетно
Не отрывая сердцем к сердцу взгляд
А он, дыханием касался благостно
Лаская седых прядей её водопад.

И встретились на миг их души прежние
В меж временном театре том,
Где роль по книге отыскали вечную
И в жизнь мелодрамою вошли вдвоём.

Где чувства с болью отыграли пафосно
Где роль была предписана самой судьбой,
Где боль писателя мирского, яростно,
Не раз в огонь бросала их любовь.

Не сосчитать нам звезд на небе сказочном,
И не узнать судьбы ответ двоих.
Так, лишь прощаются навеки царственно,
Мужчина с женщиной ролей одних.

Глаза у Воланда потухли красками.
Писателя давно уж нет в живых
Фагот Коровьев слился за границу явственно
А Азазелло спился, стал совсем старик.

Толпа людей словно очнулась,
Когда включили яркий свет.
Никто и не заметил чуда,
Свершившегося в этот миг теперь,

Кто на кого купил билеты?
И кто кого смотрел?
Осталось, лишь спросить про это, директора,
Который здесь работал долгий век.

В рецензии, скорей всего напишут
Ну вроде что-то ерунды:
"...история романа, Мастера и Маргариты свыше
Отчётливо напоминает, что роман написан от руки.

Возможно ли такому быть?
Возможно ли в это поверить?
В роман, что переписан от руки
С межвременным гротесковым раскладом.

Не сосчитать нам звезд на этом небе,
И не узнать судьбы ответ двоих.
Так, лишь прощаются навеки,
Мужчина с женщиной ролей одних.