Экспромты Архив, 2018

Экспериментальный формат. Диктофонные экспромты и автоматическое письмо, сделанные за 2018 год. Цель: намеренный алогизм и абсурд, сиюминутный и, как следствие, низкокачественный материал.

*

Экспромт #1.

Грибы — маргиналы,
Сторонятся меня.
И лужи — овалы,
И птицы искрятся.
Люди и звери
Плюют мне на двери.
Я не знал, что птицы
Могут искриться.
А двери оплёваны
Глагольными рифмами.
Люди гадят мне в трубы.
Они рвутся, из них текут губы
Мне прямо в макушку.
На макушке моей
Расступаются волосы
Под твоими ладонями.
Хочется льнуть к ним кожей,
Так как прохожий
Смотрит мне в сумку.
С зонта стекает
Мне на плечо
Его пот.

Экспромт #2.

У блевотины были ноги,
Но родители слишком строги:
Запретили взять домой.
Я мотал головой,
Но не выучил математики.
Это той, где квадратики
И на груше пятка.
Или груш было пять,
Или муж выл опять
У моей любимой.
И она не спала счастливой,
А просто большая пчела без глаза
Прилетела и залепила мне веки газом.
Больно.
Но плакать не буду долго,
Буду торчать сосками
Из-за двери,
Как наколка
На груди.
Научусь лизать фонари
И курить лакшери
Конфеты.

Экспромт #3.

А я говорю, что текст не нуждается в изображении,
В линии, в отражении,
В лилиях, в отвращении.
В дополнительном подкреплении,
Надстроенным над и так имеющимся смыслом.
Или его отсутствием.
Текст похож на падаль:
Если его уронить на землю,
Он умножится смыслами в разные стороны.
Червями.
Червями смыслов.
Въедающимися в землю,
Въедающимися вам в голову,
Въедающимися в тела.
Татуировки:
Червь или игла.
Червь или любовь.
Червь или туберкулёз.
Червь или энурез.
Простынь в ассоциациях,
В нежных фрикциях,
В унциях и килограммах.
В утках для испражнения
Словестные извращения.
И во всём, кажется, есть какой-то смысл,
Но не в этих моих
Экспромтах.

Экспромт #4.

Это я.
Похожий на обои:
Просто есть, и ничего не достоин.
Не достоин того, чтобы на него клали руку.
Не достоин того, чтобы выделить скуку
Мне, в качестве аванса,
Для вечернего сеанса
Моих
Поэтических
Плевков в потолок.
Я одинок,
И мне по-другому никак коротать своё время.
Это бремя.
Или проклятие,
Благословение,
Или зачатие
Нового веянья:
Овечьего блеянья
На диктофон.
Я уверен в себе,
Но я падаль в трубе,
Выдающая смежные рифмы.
Простые,
Почти холостые
Строфы,
Вроде голгофы
На могиле карьеры
Пи-са-те-ля.

Экспромт #5.

Я — пробка, лежащая на середине дороги.
По мне ходят ноги,
Нервно-больные мужчины,
Больные логикой
И несчастные женщины.
Всё это люди,
А я жук на блюде,
Предоставленный их ходьбе,
Ложке, вилке... или судьбе.
Меня берёт в рот собака.
Меня бьёт в рот собака.
Бьёт лапой, я укатываюсь под мусорный бак.
Там кабак:
Веселятся тараканы и улитки.
Улыбки — распахнутые калитки.
Во главе сидит саранча,
Но приходит свеча
И сжигает всех, хохоча.
Я укатываюсь, покидаю мусорный край.
Меня давит трамвай.
Режиссёр: Вонг Карвай.
Снято.

Экспромт #7.

Маленькие авангардята,
Шаманы подъездных прерий
Лестничного квадрата.
Я один, но со мною портрет Алигьери
В обломанной краске подъезда.
Можно ведь сделать тесто,
Исмельчив в муку шпатлёвку,
Намочить и слепить верёвку.
И повесить импровизатора,
Сочинителя и провакатора.
Это сложно, и между этими
Строками, как правило, этики
Нет. И анжамбеманы
Часто спасают шамана,
Включающего при напечатании
Только сильные строки.
Анжамбеманы – такие сдвиги
В ритме, когда синтагму
Ломают, как пальцы для фиги,
Рифму спасая как бы.
Синтагма – такая связка
Слов. То есть синтаксически,
Даже при сильной тряске,
Неделима практически.
Экспромты – импровизация,
Но части я вырезаю,
Чтобы плаксивая нация
Не слышала, как покрываю
Между строками матом
Лестничные квадраты
И всё постсоветское, злое,
Убогое, не молодое,
Как я. А за мною грядущее,
Только разжать бы удушие
Давящее с верхушки.

Экспромт #8

"Индустриальный кашель".

Утро. И всё запоэзилось –
Закудрявилось, заискрилось.
Уголки у обоев завились
И снега за окном МАЙОНЕЗИЛИСЬ.
Пыльные кошки утопали в белизне оштукатуренных стен,
В окна влетали пепельные снежки – онигирии; ,
И даже я, разбрызгавшись по стеклянной двери,
На балкон не входил, испугавшись антенн.
Индустриальная монахиня отдалась трубе,
Забыв про святость станка, и неба клубы
Ставят скулящих людей на дыбы.
Каждому дым воздаст по его резьбе.
Алюминивые божки,
Сторожи без бошки,
Перламутром напудрились лужи,
В ожидании мужа,
То есть от неба дождя.
И всё для вождя
В этом мире, но он из мяса.
Кипит пластмасса
И стынет форма
Для нового бэтмена из резины.

Экспромт #9

(много глагольных рифм).

Ехидное дуло чайника
Предо мной на столе
Дует как бы случайненько
Прямо в меня. На нуле
Заканчивается обратный отсчёт,
Терпение и рассчёт
Окончательно сметены.
У чайника и стены
Произошло сношение.
Выбираю выражение
Мягче: они, столкнувшись, зачали
Лужицу. Закричали
Все, на кого попало.
А у меня пропало
Тут же лицо в салфетке,
Скомкавшись в неё, я едким
Паром УПЫХИВАЮ из ресторана.
Чтобы родить барана,
Нужно сперва порваться.
У меня стало получаться
Воспитывать в себе волю,
Но какую-то долю
Злости в себе держу.
Где по ковру хожу –
Сразу образуется складка.
Моя лихорадка
Убыстряет мне ноги.
Стреляют пороги
Из-под ног, разбивая людям носы,
Втыкаясь в низы
Животов, а иногда прямо в горло.
У женщины как-то ОТМЁРЛО
Ухо на этой почве:
Громко стучали ночью
Нервные ноги мои по паркету,
Пришлось включить кассету Группы Любэ.
...
У неё из ушей
Стрельнуло в обе стороны,
Как из хлопушки.
Вшей
Разметало от взрыва по стенам,
А я коленом
Тогда окончательно выломал дверь:
Забыл ключ, и теперь
В холодном коридоре
Мёрзну под группу Любэ
И зловеще тереблю штанину.

Автоматическое письмо 1

Я попросил свою клизму
Научить меня вандализму.
Получилось как у китайцев:
Телескопических зайцев
Крутить, как спинер, в руке,
А потом запускать. Вдалеке
Установили мишень
Клизма струёй мне мигрень
Вышибла из головы.
Меня благословили волхвы,
На прощанье грозя: «Не древь!»
Из-за деревь
Выскочил ЧЕЛУБЕЙ.
Клизма кричала «бей!».
Заяц меня не подвёл.
Бровь отгрыз, как орёл,
Сперва ЧЕЛУБЕЮ он,
И на бетон
Свалил его по-борцовски.
Лучше концовки
Не придумаешь. Это – факт!

Автоматическое письмо 2

Про меня говорят:

«Сметана из Киева
Совсем как мозги его –
Мягкая и недолговечная»
Бесчеловечной
Меня называют с детства,
Хотя я, вообще-то, парень.
Кокетлив, но больше коварен.
Червя могу разорвать
Зубами, и об кровать
Ударить что будь здоров!
Ртом ловлю комаров.

Автоматическое письмо 3

У меня над креветкой губа,
А креветка растёт из лба.
Можно подумать – деффектный,
Но вообще я эффектный
Мужчина.
Брею зубами спину
Сам себе, и коллегам по театру.
Играю Клеопатру.


Экспромт 10

Я на люстре скакал
По паркету зеркал.
У меня на столе
Выросло колье
Из плюща и терний.
Мне хотелось бы нервнее…
Но я лучше буду
Похож на причуду –
Карманного гномика,
Алкогольного гипертоника.

Экспромт 11

Кучерявое резвилось у меня в руке.
Я смотрел на дырку в потолке
Оттуда в руку мне
Упало самое печальное в семье
Домовых шершавое дитя.
Я был рождён немного погодя
После него,
А значит того,
Кто нас крестил, звали дедушкой Пашей,
Но в этой нашей
Семье
Домовых была женщина, у которой на белье
Кружевами начертано было:
«Я другая, а значит не мило
На меня наезжать» –
Вот такая семья. Потрещать
Всегда есть с кем, к примеру
С дедушкой Кабальеро,
Испанцем.
Всегда можно глянцем
Журнальным делиться.
Он служит в больнице
Фельдшером, и разводит блох
На трёх
Своих бровях.

Экспромт 12

Видел китайца
(такое случается).
Меня попросил он: «Позвольте за ГОРКУ
Деньжат для вас в ГОРКУ
Сумку поднять»,
И я не смог устоять.
Вот это труд!
Вот это люд!
Ими гордился бы ЛЕНИН,
А, возможно, и мой отец.

Мой отец был похож на кучерявую расписную шкатулку,
Из которой торчали волосы, щупальца Ктулху
И большие носы
Абхазов,
Но я не сразу
О последних узнал,
Потому что в пенал
Помещались только те прочие.
Поэтому воочию
Носы я увидел ночью,
Когда мой отец втихомолку,
Сбив меня с толку,
Начал
Складывать их в чемодан,
Чтоб на даче
Крутить роман
С соседкой, притворясь не собой!
Мать прогнала его губой.


Экспромт 13

Без четырёх одинадцать часов.
Без четырёх носов
Заходят в дом четыре человека,
У каждого дыра и по два века –
Вместо носа дыра.
Я родил для них комара,
Чтоб могли они тарара…
На него тараращить глазами,
И не нюхать своими носами,
Потому что комАры малы.
Лучше нюхать столы.

На войне,
Которая проходила
Между подданными крокодила
И тараканами под кроватью
Такой же ратью
Развлекали послов,
Со слов
Одного из безносых мужчин.

Экспромт 14

Внимание! Внимание!
Придумайте заранее
Четырёхзначный код,
Чтоб не носить с собой банкнот.
Чтобы Кит, наряженный жандармом,
Не смог как бы в дар вам
Выписать штраф.
И вы, поддав
Газа, говорите Киту:
«Я иду
К тому банкомату
Мне надо
Снять деньги. И тогда заплачу вам штраф».
И удав,
Которого незаконно несёте в сумке
Успеет по задумке
Притвориться носком,
А змеёнок волоском.

Экспромт 15

Чёрные-чёрные слоники
Ходят из домиков в домики.
В домиках моются жирафики,
У жирафиков существуют графики,
Нормы и госты
Насколько просто
Или сложно
Можно мыться. Процесс
Должен проходить без принцесс.
С ними всё слишком долго.

В душе спорят:

– Я думаю, эта наколка,
Похожая на журавля,
Устарела, и лучше муравья
Набейте себе на лоб.

Отвечает ему циклоп:

– Спасибо вам за совет,
я буду мыться торпед
Избегая, плывущих ко мне,
КАМНЕЙ избегать буду тоже,
Тех, что каждый прохожий
Метает в меня с гнусной рожей.

Ему говорят:

– Так надо.
За это им платят деньжата.

– Да ну!
– А совсем не шучу я!
Просто плачУ я.

Экспромт 16

Семиглазая мышь!
Ты себя мнишь
Венцом природы,
Но я не твоей породы,
А, стало быть, просто тварь.
Мне нужна только копоть и гарь,
Вот вся пища моя.
Такого, как я,
Можно вообще не кормить.
Я твоя зубная нить.
О, семиглазая мышь!

Экспромт 17

Над моим глазом выросла бородавка.
Я спокоен удав как,
Или в другом порядке.
Бородавке на лицевой грядке
Явно не место,
Поэтому я невесту
Попрошу её отрезать,
И начну страдать инурезом.
Ночью пойду на кухню,
И туда, где посуда тухнет,
Возьму да плюну.
Перепрыгнув дюну
На ковре, я станцую танго
С игрушечным танком,
Оставленным моим сынишкой,
И с его мишкой
Стану крутить роман.
И тогда хулиган
Вылезет из дыры на лице,
Где раньше бородавка была.
Об этом подлеце
Мне говорила игла:
Что, мол, будет такой,
Если ты случайно рукой
Бородавку оторвёшь,
Вылезет эта вошь.
Если случится, берёшь
В шкатулке моей таблетку
И её бросая в клетку
К попугаю, прячешься в шкаф.
И тогда попугай, начав
Трансформироваться, разломит клетку
И в балетку
Скрутит врага твоего.

Экспромт 18

У меня получается немного по-другому,
Не так, как у вас.
Я думаю, что любому
Хочется в глаз
Ударить меня ботинком,
Но я учу вас картинкам,
Чтобы вы улыбались,
А лучше со лба весь
Пот вы сотрите,
И в бабушкином корыте
Найдите мне пару носков.
Я надую из них мужиков,
Не зная что это такое,
Не зная, кто это такие.
Это вроде бильярдного кия,
Или что-то другое.

Экспромт 19

Когда пятнышки на стене
Сходятся в созвездие,
Я говорю: «диез-диез»,
И они рассыпаются обратно.
Это, пожалуй, приятно,
Что мне повинуются пятна.
Раньше такого не было,
Раньше обо мне была
Молва, будто я бездомный,
А я взял тогда огромный
Стул, и ударил главного.
И молва пошла заново,
Но уже о том, что я псих.
Я устал защищаться от них.
Взял коричневый лом
И пошёл поделом
Задавать им
Ломать им носы
Палкой железной колбасы.
В мире людей не осталось.
Меня не любил никто.

Экспромт 20

Крахмалинка и таракан
Залезли ко мне в стакан.
Я не знаю, кто из них съедобней,
Но таракан гораздо подобнее
Мне, чем крахмала крошка.
Меня донимала вошка
И я её бросил в стакан
Тогда таракан, мобилизуясь,
Мне обязуясь
Помочь,
Вгрызся, что было мочи
В эту вошку, она кричала.
Таракан показал мне жест.
Означал он
«КРОВНАЯ МЕСТЬ».
С тех пор таракан охраняет мой дом,
Когда тот линяет
И я не могу в нём жить.
А крахмалинку я прогнал.

Экспромт 21

Водичка, водичка!
Моя ты истеричка.
В тебе водятся лоси.
Мне не спалось,
Я видел колосья.
Вот это был сон!
Я выглядел как бульон,
Замороженный, и на палке.
Ко мне подходили Блевалки.
Это такие женщины,
Любящие декаденщину
И из жень-шеня пунш.

И вот, когда прокисла последняя из них,
Я понял, что мог бы быть ей жених.

Экспромт 22

Я – железА.
Моя утка не за
И не против того,
Чтобы я фуагра
За неё отдал. Повара
Не учуят подвоха. «Ура!»
Будем вместе мы с ней кричать,
И в чате
Общества охраны уток
Напишем об этом множество шуток,
А после уедем в Майами
Вместе со спасёнными голубями.

Экспромт 23

Я видел, как солнечный крокодил
Светом в горсти стекла бродил.
Его светящиеся крики –
Пики
Сознания против воинственной реальности.

Я видел, как, не старея,
Жили смешные идеи.
Я знаю, как выдернуть солнце из неба.
Я могу высечь искру из булки хлеба.
Нужна лишь ложка мёда
И я свирепый воевода.


Экспромт 24

Чудовище, зовущее внутри
Ведра, что представляю я собою.
Смотри!
Стара идея быть гурьбою,
И лучше… лучше быть дробинкой,
Не относя себя к другим.
Я лучше стану стула спинкой,
Чем буду обществом я мним,
Как кто-то с ним же схожий.
Я лучше буду рожей
Похож на проводов
Уродливый комок
Я не готов,
Но если б пострался, смог
Бросить в них сапог,
Когда они проходят мимо.
Внутри меня непоправимо
Корёжится, кукожится
Вся ненависть, и кожица
В которую обёрнут разум,
Сдирается вся разом,
Стоит сказать «привет» им.
Я им несу в траве дым,
И жгу дома их веткой.
Таков ответ мой.


Экспромт 25

Я – это танец дыма с фейерверком,
Я – аутизм хождения из стороны в сторону
Я устойчив ко всем проверкам,
Я опустошённый и в клочья порванный.
Я – это лезвие в собственном горле
Я размышляю цветами и музыкой
Я – это то, что почти иллюзорно.
Я так печален – хоть блюзы пой.

Экспромт 26

Кто совершенен, так это кошка,
Кто бесконечен, так это пол.
Кто безупречен, так это ложка,
Что вероятно, так это холл,
В котором мозг мой, лестницей скрипя,
Туда-сюда бежит, спускаясь, поднимаясь.
Так каждый день.
Я весь набекрень.
Реальность – мой сухофрукт,
Не разжевать мне его.
Реальность есть продукт
Сознания моего

Экспромт 27

Я обратил себя в тапок
Теперь изо рта ток
Словом бьёт всех по чалме лица –
Каждого, кто осмелится
Сказать мне хотя бы слово.
Реальность для меня делится
На миску плова
И то, что есть в ней отстального.
Знаю, идея не нова,
Но я порождение другого
Чего-то, что есть из боли.
Я – это воля
Вселенной глядеться в зеркало.

Экспромт 28

Каждый экспромт как точка.
Слово – число в периоде
Слово растёт из транса.
Слово подобно танцу.
Слово нужно сознанию,
Чтобы множить непонимание
Того, что охватить пытается,
Оно самим словом.
Всё в мире стало уловом
Для букв в их сочетаниях.
Я мыслю мир в очертаниях
Слов, коими назвал его
Кто-то, кто жил до меня.
Я бы хотел, оттеня
Собою великих гениев
Слово придумать новое.
Но я лишь дешёвая
Пародия. Эпигон их всех.


Экспромт 29

Чужеродное!
Бла-бла
Бла-бла

Чужеродная трава!
Бла-бла
Бла-бла

Мой поток сознания
Бла-бла
Бла-бла!

Я говорю
Я говорю
Я говорю

Я чужеродный поток сознания
Я говорю
Я говорю

Я чужеродный поток сознания
Прыг-скок
Прыг-скок

Я чужеродный поток сознания
Бим-бам
Бим-бом

Я чужеродный поток сознания
Я – Я
Я – Я.

Экспромт 30

Я гораздо дольше таракана
И гораздо крупнее пчелы.
Когда-то я видел в сутаны
Наряженные стволы
Деревьев, на склоне горы.

Деревья пели, словно флейты,
Облучая мудростью холмы.
Они мне сказали: «Клей ты»
И дали желудей взаймы.

Я мыслил себя клеем ещё очень долго,
Но вскоре понял, что я бронепоезд.
Я мчался мимо бушующей Волги
И рыб видел, и человека, кто ест
Их
Стих
Поток
И Волга стала белой.
Я широк
И это неумелый
Способ рассказать Миру,
Что я в полосатый
Выкрасил свою квартиру.

Я не мыслю себя без помады
И перед зеркалом ряжусь в панталоны.
Я, ни в чём не виноватый,
Вынужден волочить балоны
Ради каких-то денег.


Экспромт 31

Я не вижу смысла стараться
Я не вижу смысла быть кем-то.
По мне так лучше быть рацией
Или хотя бы тем, кто
Её может разбить о стену
Или же быть муреной
На дне лагуны, и кушать рыбку.
Мысль об этом зыбка,
И я не хочу увлекаться ей.
Я просто хочу быть рацией.

Экспромт 32

История про выпрыгнувший мозг из-за стены.
Застигнут был им я, и сожжены
Все рациональные мосты.
Я взял его для красоты,
На стол поставил дома.
Я сбросил его с высоты,
Чтобы разбить положение кома.
Я положил его в тарелку,
Чтобы съесть с майонезом.
Я ел его, порезав мелко,
И он мне пел как
Бунтарь с причёской ирокезом.

Я моюсь с мозгами в ванной,
Щёткой чищу все борозды.
Говорю мозгу: «Вы пан мой»,
И он отвечает: «Может, на ты?».

Экспромт 33.

Город играл в прятки с печенью.
На стене, расправив плечи, ню-
Модель смотрела нежно, кокетливо.
Я вижу человека, пакет его
На голове говорит мне о том,
Что он принимает газы ртом.
Может быть, газы, может и пЫли…
Знаю, что за мысли у него были,
Когда он пшикнул в пакет и вдохнул:
«Всё хреново. Я утонул!»


Экспоромт 34.

Это история про мыльного человека,
Обхитрившего кудрявого грека.
Грек, торгуя рыбой, кричал,
Что выловил косяки всех начал.

Мыльный человек проснулся,
В руках моющей руки женщины
И тут же ситуации руль взял.
Мысли грека были развенчаны.

– Всё потому, – сказал он, – что мылом
Можно стереть со стены слово «х*й».
И потому этот грек мне стал милым,
И я сказал ему: «Ты торгуй,
Не забывай только долю давать мне».
Грек посмотрел на него и сказал:
«Я был глупее и ватнее,
Держите мой минерал».

Экспромт 35

Я флакончик с жидким мылом.
Помимо меня на полке
Стоят ещё с кремом кобылы,
А слева висят футболки.
Я живу у женщины в ванной,
Я нужен лишь в ситуации банной.
Я теку от груди её к бёдрам.
Я – то, что нужно всем вёдрам.