Справедливость и закон топя в крови и словоблудии

На Ивана слава, а виноват-то Савва.
Русская пословица.
Обвинять другого человека с целью 
оправдать зло, ему причиненное.
Амброз Бирс (США)

Было ль энто, аль нет не знамо, но молва такая ходит - бродит, что, дескать, мать - олениха подала слезную челобитную в Администрацию Царя зверей. Горе горькое с ней приключилось: три гнусные гиены - Ахсарбек, Бибо и Георгий, ее оленёнка задрали. Посему олениха и просила на энтих гиен управы царской. Бояре на царёвой грамоте выцарапали указ о реагировании на челобитную, а затем (!) «в целях объективного и всестороннего рассмотрения» отослали ее... гиенам. Между строк указа был начертан другой сказ: «Челобитчицу сожрать немедля, дабы не досаждала боярам, отвлекая их от харчей царёвых». Вот с тех пор об оленихе ни слуху, ни духу: то ли трясина засосала, то ли в утробы гиеньи «самочинно» угодила... 

Три гиены - это собирательный образ. Их прототипами являются бывший главарь Верховного Совета Северной Осетии (СО АССР, РСО-А), ее аморальный духовный светоч и фюрер – президент, А. Галазов, наци-шеф ополчения осетинских карателей Бибулат Дзуцев и полицай-министр Г. Кантемиров. Они олицетворяют собой власть имущих РСО-А. Каждое новое их поколение является достойным преемником и продолжателем гиеньих деяний Ахсарбека, Бибо, Георгия и прочей нечисти.

К чему сей сказ? Все обращения к федеральному центру за прошедшие 32 года после этнической расправы над ингушами Пригородном районе и г. Владикавказе в 1992 г. и в связи с тотальным нарушением прав и свобод 61 тыс. граждан РФ – ингушей, переправляются властям и прокуратуре РСО-А. Они, пройдясь по обращениям катком «правовой» вседозволенности, разнузданного политического цинизма и экстремизма, выдают заявителям лживые отписки о отсутствии в РСО-А отклонений от Конституции РФ и законов...1

В частности, в одной из своих депеш прокуратура РСО-А известила моего друга и соратника Х. Костоева, что она «провела правовой анализ Постановления (Парламента) Северо-Осетинской ССР от 10 ноября 1992 г. №315 "О вероломной агрессии ингушских национал-экстремистов и мерах по обеспечению безопасности, законности и правопорядка в республике" (далее Постановление № 315). Оно не (имеет) все признаки нормативного правового акта, определенные Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29. 11. 2007 г. № 48 ... (и) ст. 2 Закона РСО-А от 14. 11. 2014 г.» (далее Закон РСО-А).2

Исходя из данного лживого и невежественного посыла, прокуратура РСО-А не нашла оснований для отмены Постановления № 315. Но, говоря словами ст. 2 Закона РСО-А, Постановление № 315 принято в качестве «нормативного правового акта, который содержит правовые нормы, направленные на изменение или прекращение существующих правоотношений» между осетинскими власть имущими и ингушской частью населения, выдворенной из Пригородного района и г. Владикавказа во время вероломной агрессии национал-экстремистов двух Осетий против ингушей в 1992 году. «Изменение (этих) правоотношений» выразилось в оголтелой дискриминации 18 тысяч ингушей, проживающих сегодня в Пригородном районе. «Прекращение существующих правоотношений» проявилось и в том, что 43 тыс. ингушей - беженцев от этнической расправы, полностью лишены права на свою недвижимость и возврата в отчий край.3

Отсутствие в Постановлении № 315 (!) «всех признаков нормативного правового акта, определенных постановлением Пленума Верховного Суда РФ» не означает его законности. Доказательством его незаконности служит более существенная правовая база, как Конституция России, по отношению к которой названные прокуратурой РСО-А правовые акты находятся в прямом подчинении. Во время принятия Постановлении № 315 действовала Конституция РСФСР 1978 г. Она в статье 172 констатировала: «никто не может быть признан виновным в совершении преступления ... иначе как по приговору суда и в соответствии с законом».

Следовательно, Верховный Совет Северной Осетии принял антиконституционный акт, обвиняющий ингушский народ в агрессии до проведения расследования, не говоря уж о приговоре суда. Правовая база того времени представляет совсем другую картину: Президиум Верховного Совета РФ Постановлением от 13. 01. 1993 г. признал народное ополчение и национальную гвардию Северной Осетии «незаконными вооруженными формированиями», в просторечии, бандами. Незаконными они также были признаны и Генпрокуратурой РФ. Их бесчеловечный экстремизм, по свидетельству Генпрокуратуры РФ, проявился в явном бандитизме, организации и участии в массовых беспорядках, разбое, грабежах, мародёрстве, захвате заложников, уничтожении ингушских домов и изгнании ингушей из г. Владикавказа и Пригородного района.4

Данный вывод нашел подтверждение в многочисленных фактах, приведенных в уголовном деле о трагических событиях 1992 г., расследованном Генпрокуратурой РФ. Его материалы четко свидетельствуют о вероломной агрессии национал-экстремистов Северной и Южной Осетии против ингушей, живших в г. Владикавказе и Пригородном районе.5 

О незаконности Постановления № 315 свидетельствует и статья 34 Конституции РСФСР 1978 г., налагающая запрет на «всякую проповедь ... вражды по национальным признакам». Оно направлено на возбуждение ненависти осетин к ингушам. Подобное деяние УК РСФСР 1960 г., действовавший на момент принятия Постановления № 315, относил к «пропаганде, агитации (!) с целью возбуждения национальной вражды или розни» и определял наказание в виде «лишения свободы на срок... до трех лет» (ст. 74). Указанная статья относилась к Особенной части УК, Первая глава которой называлась (!) «Государственные преступления».

Если исходить из норм УК РСФСР 1960 года, то принятие Постановления № 315 являлось не только государственным, но и должностным преступлением, которое было проявлено в «злоупотреблении или превышении властью или служебным положением, причинившем существенный вред охраняемым законом правам и интересам граждан» (ст. 170, 171). Наказание за такие деяния - лишение свободы сроком, соответственно, до 8 и 10 лет.

Осетинская прокуратура в 1992 г. также отличилась проявлением халатности, т.е. «невыполнением или ненадлежащим выполнением своих обязанностей, причинившим существенный вред охраняемым законом правам и интересам граждан» (ст. 172 УК РФ). Виновникам гарантировалось лишение свободы на срок до трех лет.

Следовательно, исходя из правовых норм Конституции РСФСР 1978 г. и УК 1960 г., экстремистский парламент Северной Осетии, приняв Постановление № 315, совершил государственное преступление. Осетинская прокуратура в 1992 г., не предприняв мер для его отмены, совершила должностное преступление и к тому же стала соучастницей государственного преступления, совершенного Верховным Советом Северной Осетии. Нынешний состав прокуратуры и парламента, отказываясь от отмены Постановления № 315, теперь уже в соответствии с Конституцией РФ 1993 г., УК 1996 г. (гл. 29) и законом РФ «О противодействии экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 г., совершает «особо опасное государственное преступление».

Далее «государево око» РСО-А, впавшая в откровенный экстремизм, утверждает: «нормы Постановления № 315 ... в части носят (!) рекомендательный характер, в части устанавливают адресные разовые поручения». И что же «рекомендовало» осетинскому народу данное экстремистское Постановление? Оно (!) не рекомендовало, а, напротив, именем «нормативного правового акта» осетинского Верховного Совета предписало признать ингушский народ агрессором. Прокуратура РСО-А, нагло поправ российское право и презрев материалы уголовного дела, расследованного Генпрокуратурой РФ, разделяет и поддерживает эту экстремистскую вылазку Верховного Совета Северной Осетии.

Особо обратим внимание на слова, якобы, прокуратуры о «рекомендательном характере» Постановления № 315. Пришлось покорпеть над Конституциями России, УК и законами в поисках (!) «правовой находки» осетинской прокуратуры о допустимости принятия субъектами России «рекомендаций» экстремистского характера. Потуги были тщетны - в российском праве нет таких юридических норм.

Неужели в прокуратуре РСО-А ошиваются закоренелые невежды?!.. Ведь такого рода правовую нелепицу не написал бы даже студент, только что начавший изучать юриспруденцию. Так вначале подумал, но поразмыслив, понял, что прокуратура РСО-А таким образом цинично демонстрирует экстремистскую наглость, во всеуслышанье заявляя, что Конституция РФ и законы для нее пустое место.

Такие ж доводы приводит прокуратура и о экстремистской Резолюции Второго съезда осетинского народа от 22 мая 1993 года (далее Резолюция) (!) о вероломной ингушской агрессии и (!) невозможности совместного проживания ингушей и осетин. Резолюция, по заключению прокуратуры, «не является правовым актом, (потому что) она не издана органом государственной власти республики, (следовательно), отмене не подлежит. Решение (Второго) съезда носило (!) рекомендательный характер и также утратило свою актуальность». Но ни Конституция РСФСР 1978 г., ни УК РСФСР 1960 г. не допускали принятия государственными органами, общественными организациями, съездами и какими-то частными лицами экстремистских решений «рекомендательного характера», направленных на разжигание межнациональной розни и вражды. Творцам таких преступных рекомендаций грозила уголовная ответственность. Такая ж трактовка этой проблемы сохранена и в Конституции РФ 1993 года, и законе «О противодействии экстремистской деятельности» 2002 года, и УК РФ 1996 года.

Характер тождественной политической и правовой нелепицы имеет и заявление прокуратуры РСО-А об утрате актуальности Постановления № 315 и Резолюции. Здесь надо обратить внимание на прокурорскую «оговорку по Фрейду»: сие «постановление не имеет (правовой) силы ввиду ИСПОЛНЕНИЯ, предусмотренных в нем рекомендаций и мероприятий организационного характера и правовых последствий, не несет».

Как ранее было отмечено, фундаментальная «ценность» Постановления № 315 и Резолюции состояла в признании ингушей «вероломными агрессорами» и экстремизме принципа о невозможности совместного проживания ингушей и осетин. Следовательно, прокуратура, «оговоркой по Фрейду», ясно признала верность «рекомендаций» данных документов и констатирует, что их установки давно приведены в исполнение, т.е. они, в роли идеологического дерьма закачены в дух и сознание осетинского народа. Оно, по прокурорской логике, подлежит сбережению, а не выковыриванию, выжиганию огнем истины и закона...

Исходя из экстремистской логики прокуратуры РСО-А, раз ингуши - агрессоры, значит, совершенно оправданы и все мероприятия с расистско-фашистским душком или, как она проверещала - «правовые последствия», осуществленные власть имущими и идеологами Северной Осетии после принятия Постановления № 315 и Резолюции. Именно такую картину «рисует» прокуратура РСО-А уже 32 года во множестве своих экстремистских ответах – отписках, на обращения ингушей, разнузданно демонстрируя откровенную и всемерную поддержку экстремистским «правовым» актам и деяниям властей РСО-А, совершенным ими после принятия Постановления № 315 и Резолюции в целях обращения республики в расистско-фашистскую зону.

Во-вторых, заявление прокуратуры о том, что «постановление № 315 не несет правовых последствий» является образцом явной лжи и двуличия. Ведь именно на его основе забетонирован морально-психологический климат острой взаимной неприязни, розни и вражды между ингушами и осетинами, состряпанный галазовщиной; местами полностью или частично реализована расистская идея о невозможности совместного проживания ингушей и осетин и осуществлен ряд других расистско-фашистских мер.

Являлось ли принятие Постановления №315 и Резолюции экстраординарным для осетинских властей и общественных организаций?.. Нет, это было только продолжение их откровенно экстремистской политики, начавшейся за три года до этнической чистки 1992 г. Анализ, осуществленный, опираясь на российское право и документы Северной Осетии, доказывает оголтелый экстремизм ее политики.

Доказательством явно экстремистской политики властей Северной Осетии служат самые значимые ее этапы в форме «законодательных» актов, принятых ее Верховным Советом. Ими был вымощен путь к этнической расправе над ингушами в 1992 г. и они стали «правовым» фундаментом для принятия Постановления № 315 и Резолюции.

Как засвидетельствовала Генпрокуратура РФ, 14 и 23 сентября 1990 г. осетинский Верховный Совет принял, «противоречащие законодательству решения о моратории на прописку и продажу домов в республике... (Эти решения) препятствовали возвращению граждан в места прежнего проживания и обоснованно были восприняты (ингушами) как ущемление своих прав».

Верховный Совет СО ССР 20 апреля 1991 г. совершенно незаконно ввел режим чрезвычайного положения в г. Владикавказе и Пригородном р-оне. Введение режима ЧП Генпрокуратура РФ опосредованно признала незаконным, ибо к его исполнению были причастны «незаконные вооруженные формирования» ополченцев и гвардейцев. Они незаконно «организовали патрулирование, пикетирование, досмотр транспорта и граждан». Генпрокуратура РФ отметила «случаи незаконного применения оружия» со смертельным исходом, ясно «подтверждавшие вывод следствия о дестабилизирующей роли ... ополчения».

Но более основательное доказательство незаконности ЧП дано правовой базой того времени. Конституция РСФСР 1978 г., не имея правовой нормы как чрезвычайное положение, возлагала «охрану государственного порядка, прав и свобод граждан» исключительно на федеральный центр (пункт 5, статьи 72). Во-вторых, Закон РФ «О чрезвычайном режиме» № 1253-I был принят 17 мая 1992 г., а осетинский парламент ввел свой режим ЧП (!) за 13 месяцев до этого.

И далее - особенное внимание!.. Осетинский режим ЧП был утвержден лишь 12 июня 1992 г. Постановлением Верховного Совета РФ, т.е. через 1 год и 52 дня, хотя ст. 11 и 12 закона РФ «О чрезвычайном режиме» обязывали утвердить его в течение 72 часов. Значит, лимит законности режима ЧП был превышен на 10 008 часов. На незаконность его введения накладывается и беззаконие его проведения, как засвидетельствовала Генпрокуратура России, «силами и средствами (!) всех родов войск регулярной армии и внутренними войсками МВД РФ». Но их привлечение было допустимо только после утверждения Верховным Советом РСФСР режима ЧП (ст. 3 Постановления Верховного Совета РСФСР «О чрезвычайном положении в Северо-Осетинской ССР» от 12 июня 1992 г. № 2990-1).

Вдобавок вспомним заявление Генпрокуратуры РФ о «незаконных вооруженных формированиях» (!) народных ополченцев и гвардейцев, шаставших в зоне режима ЧП с бандитскими полномочиями. Их А. Галазов напрямую подчинил себе за три дня до начала этнической зачистки, приняв, по свидетельству Генпрокуратуры РФ, незаконные Постановления парламента № 317 и 318 от 27 октября 1992 г.

15 ноября 1991 г. Верховный Совет СО АССР принял Постановление «О создании республиканской гвардии и Комитета самообороны СО ССР». Оно, как свидетельствует Генпрокуратура РФ, было незаконным, потому что эти «акты... о создании незаконных вооруженных формирований противоречили Конституции РСФСР».

Верховный Совет Северной Осетии 21 мая 1992 г. принял абсолютно незаконный акт о «доукомплектовании гвардии, форсировании производства боевого оружия на предприятиях Владикавказа» для вооружения ополчения и гвардии.

Обобщающий вывод о бандитско-экстремистской сути власть имущих Северной Осетии, написано не злокозненным ингушским «экстремистом», а Генпрокуратурой РФ через три года после принятия экстремистского Постановления № 315 и Резолюции. Оно гласило, что власть имущие Северной Осетии «разжигали межнациональную рознь и ненависть, ведя диалог с ингушской частью населения только с позиции силы, избрав (!) путь превосходства силы и непримиримости (нетерпимости), насаждения негативных стереотипов о "ленивых" и "коварных" ингушах, (!) оскорбляющих действий в (их) отношении».

Столь жесткие обвинения Генпрокуратуры РФ вынудили меня сделать свой едко ядовитый журналистский выпад против власть имущих Северной Осетии и РФ, воткнув им в глотку кинжал презрения и брезгливости. Не ведаю, но питаю надежду, что Бог, за зло Карающий, за добро Воздающий, насадит их низменные душонки на огненный меч Своего возмездия.

Пока же, до Суда Господнего Именем Конституции РФ, Парламента РФ, УК РФ и Генпрокуратуры РФ ответственно констатирую: вышеизложенные факты и аргументы свидетельствуют, что власти и идеологи РСО-А 35 лет утопают в смердящей трясине законотворческого бандитизма и политического разбоя. Данный экстремизм направлен против ингушей, а также территориальной, политической и культурной реабилитации репрессированных народов РФ. Экстремисты, окопавшиеся во власти РСО-А, жестко и свято блюдут свой негласный боевой расистско-фашистский девиз: «Ни шагу назад!.. За нами - Москва и бастион из идеологического дерьма фюрера Всея Осетии А. Галазова, Ку-клукс-клана и Ад. Гитлера!..»

Исходя из изложенных фактов, какое жалкое зрелище являет собой прокуратура - элитная прислужница власть имущих и идеологов РСО-А, а не российского права! Во-вторых, до чего же отвратен сей форпост - «опора и надёжа» российская на Кавказе! Самое поразительное и постыдное состоит в том, что данный форпост экстремистского паскудства, злоречия и злодеяния функционирует в государстве, в котором и власти, и общественность воспитывали своих граждан в презрении и ненависти к американскому расизму и германскому нацизму.

Осталось только с горечью констатировать, что Российское государство в лице власть имущих и идеологов РСО-А, говоря словами фюрера Всея Осетии А. Галазова, «пригрело на своей груди змею». С ее жала беспрестанно в течение 35 лет сочится яд глумления и осквернения памяти двадцати семи миллионов граждан СССР, павших в борьбе с фашизмом...

Завершая свою тягостную быль о торжестве оголтелого экстремизма в Северной Осетии, с сожалением и печалью свидетельствую именем истории человечества: ее власть имущие и идеологи, при совершенно незаконной, но открытой политической, экономической, финансовой и военной поддержке и пособничестве власть имущих РФ совершили и ныне вершат против ингушей расистско-нацистские злодеяния, испуская при этом злоречивые верещания. Они засеяли грядущую напасть для осетин и ингушей, ибо «Всякая насильственная мера чревата новым злом».6

Наряду с данной аксиомой, в истории безотказно и неотвратимо действует закон Бумеранга, не подвластный творцам преступлений и государственным Держимордам, рьяно стоящим на их страже. Их абсолютно экстремистское бездействие и отвратное молчание создает предпосылки для возвращения бумеранга на базу исхода. Поэтому никогда, ни коем разе, ни при каких условиях нельзя «молчать, когда люди переносят страдания и унижения. Мы всегда должны (!) принимать чью-то сторону… Нейтралитет помогает угнетателю, но не жертве. Молчание поощряет мучителя, но не мучимого».7

Российское государство своим мнимым молчанием и бездействием в указанном вопросе создает благодатную почву для новых конфликтов. Кроме того, оно, являясь явным соучастником и пособником осетинских мучителей справедливости, закона и истины, яростных душителей прав и свобод ингушского народа вносит весомый вклад в свод причин, наряду с другими, ведущих к третьему этапу развала страны. История двух этапов ее распада в лице Российской и Советской империй в 1917 и 1991 годах является подтверждением данной идеи, не воспринимаемой и не укладывающейся в сознании власть имущих РФ. Их разум помутнен и осквернен приверженностью ни назиданиям морали, наставлениям истории, назиданиям литературы и искусства, а экстремистским понятиям. Именно поэтому они поддерживают мучителей, а не мучимых...

Хамзат Фаргиев

14 августа 2017, в ред.
от 13 ноября 2024

Примечания

1. Отписка зампрокурора РСО-А Ефименко П. И. руководителю пресс-центра Демсоюза Ингушетии «Нийсхо» (Справедливость) Хаджимурату Костоеву от 10 февраля 2017 г. № 22 - 60 - 2017.
2. Прокуратура имеют в виду следующие акты:
а) Постановление Пленума Верховного Суда РФ «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов полностью или в части» от 29. 11. 2007 г. № 48;
б) Закон РСО-А «О нормативных правовых актах РСО-А» от 14. 11. 2014 г. № 36-РЗ
3. Цифры о ингушских беженцах - вынужденных переселенцах, приведены по данным миграционной службы Ингушетии по состоянию на 1 декабря 2016 г.

4. По первым 3-м преступлениям УК РСФСР предусматривал наказание в виде лишения свободы сроком до 15 лет (статьи 77, 79, 146), по четвертому - до одного года (ст. 136).
5. Постановление Генпрокуратуры РФ о уголовном деле № 18/92642-92 по событиям октября-ноября 1992 года от 08. 02. 1995 г. за подписью помощника Генпрокурора РФ Чуглазова Г. https://spog92.wordpress.com/2013/05/08/
6. Фрэнсис Бэкон.
7. Эли Вайзель (1928 - 2016) - американский писатель, политический деятель; еврей. Он пережил Холокост в концлагере Освенцим.

***

На фото - картина ингушской художницы Индиры Ильясовой «Мера жизни». Образ Ад. Гитлера - духовного отца фюрера Всея Осетии Ахсарбека Галазова и его преемников - А. Дзасохова, Т. Мамсурова, В. Битарова и прочих, уместен к статье в роли иллюстрации.