Великомученник святой пантелеймон

Сонет 255.
В Никомидии правил нечестивый,
Жестокий самый царь Максимиан,
Который ненавидел христиан.
При нём на них гоненья участились.

Не только покушались на свободу,
Но так казнили, вызывая страх!
Их загоняли в ледяную воду,
Травили псами и жгли на кострах.

Их заводили к тиграм на арену,
Устраивали смертные бои –
Противники чужие и свои
В театрах окровавливали сцену.

И в церкви в День рождения Христа
Сожгли враз 20 тысяч христиан.

Сонет 256.
В то время и жила в Никомидии
Одна благочестивая семья,
Хоть по большой любви они сходились,
Но вера их – у каждого своя.

Супруг был строгий идолопоклонник
И жертвы приносил ложным богам.
И был в самообмане непреклонным,
Была ему та вера дорога.

Жены его земная красота
Язычника однажды покорила,
Хоть вера у неё была не та,
Но им любовь большую подарила.

И от любви такой родился он,
Курчавый мальчик их Пантолеон.

Сонет 257.
Воспитывала мать в Христовой вере,
Но слишком рано отошла к Нему,
А сын ещё не осознал потери,
Не научился в жизни ничему.

Отец, имея искренние чувства,
Послал мальчишку к славному врачу,
Чтоб обучил целительства искусству,
Желание услышав: «Я хочу…».

И так легко усваивал он знания,
Не то, что все товарищи его,
Что скоро получил образование,
Наставника достигнув своего.

Учитель брал его к Максимиану,
Известному во всей стране тирану.

Сонет 258.
А ежедневный путь Пантолеона,
Когда он завершал свои дела,
Был мимо того маленького дома,
Где жил пресвитер, старец Ермолай.

Однажды вышел Ермолай навстречу
И попросил зайти юношу в дом.
И в этот самый судьбоносный вечер
Мечтать и думать стал он об одном.

Как изменить неправедную веру
И людям стать опорой и примером.
Целить им души и лечить их раны,
А не служить жестокому тирану.

Которого сам дьявол будет рад
Забрать к себе для развлечений в ад.

Сонет 259.
«Иисус Христос есть всемогущий Бог:
Слепым с рожденья зрение давал,
Проказой заражённых очищал,
И даже мёртвых воскрешать он мог.

Из одержимых бесов изгонял.
И останавливал кровотеченье
Руки своей святой прикосновеньем.
Недужных многих на ноги поднял.

Как невозможно сосчитать песчинки,
И звёзды на небе пересчитать,
Так и чудес земных не перечислить
Всемилостлива   Господа Христа.

Он и печальных в бедах утешитель,
И от коварных зол освободитель».

Сонет 260.
Так говорил ему пресвитер старый,
Что Бог даёт чудотворений дар…
Пантолеон же по пути домой
Нашёл дитя, убитого змеёй.

И он воскликнул: «Господи, Иисусе,
Просить тебя хоть не достоин я,
Но сделай так, чтобы малыш проснулся,
И чтоб издохла подлая змея».

Малыш ожил и встал на ноги сам,
Змея разорвалась напополам.
Пантолеон, ту веру принимая,
Поторопился к деду Ермолаю.

И тут же Ермолай его крестил,
Тайн Тела и Крови Христовых причастил.

Сонет 261.
Однажды привели к нему слепого.
Его лечили многие врачи.
Но, потеряв добро, не только пользу,
Но слепоту сплошную получил.

 «Но если ты имущество раздал,
То чем тогда меня вознаградишь»?
«Последнее, что есть, тебе отдам».
«Отдай своё добро не мне, а нищим».

«Прозри во имя Господа Христа», -
Коснувшись глаз, сказал Пантолеон.
И человек тот сразу зрячим стал,
И в Господа Христа поверил он.

Потрясены волшебным превращеньем,
Отец и зрячий приняли крещение.

Сонет 262.
Евстрафий же, отец, пожив немного
И сокрушив всех идолов в дому,
Преставился ко Истинному Богу,
Грехи все исповедовав Ему,

Оставив сыну многие богатства.
И добрых дел тот много сотворил:
Он отменил в своём именье рабство,
Убогих, нищих, сирых одарил.

Он с подаяньем обходил темницы
И узников в оковах утешал.
И в дом к нему шли люди вереницей,
Отчаявшимся радость возвращал.

Тогда-то изо льва – Пантолеона
Всемилостливым стал – Пантелеймоном.

Сонет 263.
А так как за труды не брал он платы,
Молитвами болящих исцелял,
Поклонников лжебога Эскулапа,
Врачей он без работы оставлял.

Лишившиеся дела  и покоя,
Задумав против юноши лихое,
Явились с клеветой на христиан
К кровавому царю Максимиану.

И попросили бывшего слепого,
Чтоб он под страхом смерти подтвердил,
Что не было леченья никакого,
А он всю жизнь от роду зрячим был.

Христианин же, не боясь угроз,
Сказал, как исцелил его Христос.

Сонет 264.
Исполненный неистового гнева,
Казнил царь мужа доброго душой.
И с отсечённой головой на Небо,
Ко Господу он с честью отошёл.

А царь призвал к себе Пантелеймона
И кротко начал убеждать его,
Чтобы творил он всем богам поклоны,
Не делая кумиром одного.

«Что могут эти боги-истуканы,
Кто исцелён был вашим Эскулапом?
И кто, призвав Диану, даже Зевса,
Хоть раз из одержимых изгнал бесов?

Устрой меж мной и ими состязание –
Увидишь правду зрячими глазами».

Сонет 265.
И вот для испытания такого
Тотчас же принесли к нему больного.
Расслабленный страдал давным-давно,
Был недвижим, бесчувствен, как бревно.

Пантелеймон условие поставил,
И план соревнованья был таков:
Он сразу семерых врачей заставил
Призвать на помощь семерых богов.

Молились долго «эскулапы» эти
Диане и Перуну, Гере, Зевсу,..
Никто на их молитвы не ответил,
Не проявил, хоть каплю, интереса.

А царь Максимиан мрачнел от злости:
Позорились родные духом гости.

Сонет 266.
«Что ж, призови и ты своего Бога,-
Сказал властитель юному врачу.
Смотреть твою комедию хочу,
Чтоб посмеяться над тобой немного».

«Пусть отойдут язычники отсюда,
Чтоб выздоровел этот человек,
Тогда могу я показать вам чудо».
И Господа Христа он имя рек.

И так была сильна его молитва,
Не за себя, а за чужую жизнь,
Как будто в поединке ратном битва,
Где и надежды не было, кажись.

И встал больной, простившись с тяжким сном,
И, взяв постель, понёс её в свой дом.

Сонет 267.
Но упрекнули ироды царя,
Что отпустил христианина зря,
Что никакой не врач он, а колдун.
И место для него – гореть в аду.

На мучинищном дереве строгать
Железными когтями плоть начали.
А чтоб ещё сильней ему страдать,
Палили рёбра многими свечами.

Он не кричал, а лишь молился Богу,
И боль в нём утихала понемногу.
Сгорели все верёвки, как одна,
А у него на теле – ни пятна!

У палачей, творивших эти муки,
Повисли и одревенели руки.

Сонет 268.
И растопили олово в котле,
И мученика бросили в него.
Таким пока страданьям на земле
Ещё не подвергали никого.

Но он читал псалмы, не умолкая,
И олово не обварило плоть,
Ведь в образе святого Ермолая
Ему явился снова сам Господь.

Огонь погас, и олово остыло,
А юноша был снова жив-здоров.
И стало так мучителям постыло,
Как будто бы у них спалили кров.

И снова стали думать и гадать,
Какой бы казни юношу предать.

Сонет 269.
И предложил тогда один мучитель
Страдальца бросить в водную пучину,
Не может ведь земная тварь опять
Морское естество околдовать.

И посадили мученика в лодку,
Надев на шею с камнями колодку.
И бросили вдали от края в море,
А он на тёплый берег выплыл вскоре.

Опять ему пришёл на помощь Бог
В обличии святого Ермолая:
С колодки камни снять ему помог,
Дойти посуху до морского края.

И удивились нелюди тому,
Что море повинуется ему.

Сонет 270.
В цирк кровожадный, злой Максимиан
На зрелище любимое приехал,
Где самых непокорных христиан
Травили львами людям на потеху.

Пантелеймона бросили зверям,
Для львов и тигров отворили двери.
И снова Ермолай меж ними встрял,
И кроткими, как овцы, стали звери.

У юноши они лизали ноги,
А он их гладил ласково рукой.
И это чудо удивило многих,
Восторженных идиллией такой. 

На лицах зрителей светилась радость:
«Да будет сей христианин оправдан»!

Сонет 271.
Хоть мучила кровавых зрелищ жажда
Вернейшего из служек сатаны,
Прислушивался он и к просьбам граждан
Для большего спокойствия страны.

И по желанью своего народа
Тиран пытался сжалиться над ним,
Вернуть ему и милость, и свободу,
Но только вот с условием одним.

И приводил он многие примеры,
Кто без больших забот ему служил:
И кто отрёкся от «бесовской» веры,
И кто прекрасно без неё прожил.

Но юноша не дал такого слова,
И казнь ему тиран назначил снова.

Сонет 272.
Святого привязали к колесу,
Усеянному спицами с шипами,
И начали вертеть, но навису
Все спицы сразу с колеса упали.

Под действием какой-то странной силы
На части развалилось колесо,
И палачей поблизости убило.
Со страхом люди наблюдали всё.

Приняв для устрашения все меры,
Спросил убийца: «Кто тебя хранит?
И в чём живая сила вашей веры,
Что вы тверды и стойки, как гранит»?

Сказал святой, подумавший немного:
«А это сила Истинного Бога».

Сонет 273.
Разведал царь через своих шпионов,
Кому дал власть давно почивший Бог,
Хранить и наставлять Пантелеймона,
Кто чудеса такие делать мог?

И сыщики схватили Ермолая
И двух его помощников-друзей,
Увещеваньем и битьём пытаясь
Вернуть их к вере пагубной своей.

Но христиане были непреклонны:
Не станут истуканам никогда
Носить и жертвы, и творить поклоны,
И жить потом на свете без стыда.

Измученным кровавым палачом,
Им отрубили головы мечом.

Сонет 274.
Пантолеон, не подавая вида,
Что знает всё: ведут его на смерть.
Идя на казнь, он пел псалмы Давида,
Чтобы достойно Богу умереть.

И привязали юношу к маслине,
Палач ударил узника мечом,
Железо же упало лентой длинной,
Как будто стало восковой свечой.

И голос, что сравним с волшебным звоном,
Послышался из-под небес ему.
Господь назвал его Пантелеймоном
За милость прибегающих к нему.

И милость исцеленья дарит он,
Великомученик святой Пантелеймон.