Провинциальный детектив ч. 8. 10

XXVIII.
Воткнувши в землю остриём,
Встав подле на одно колено,
Молились средь ночИ и днём,
Взывая к Богу непременно,
Чтоб он от них не отступил;
Чтоб благодатью одарил.
Меч, словно крест, во твердь вонзённый,
С молитвою произнесённой,
Вся позже воинская рать,
С приходом в земли христианства,
С склонённой головой боярства,
Лишь так взялась воспринимать,
Когда пред Богом окрестились,
И молча пред крестом склонились.


XXIX.
С тех пор их меч - и крест в молитве,
В котором до сих пор их Бог,
И инструмент в кровавой битве,
И ключ к вратам в его чертог.
Кинжал иль нож - поножный меч -
Есть символ, коим пренебречь,
Не сможем - это святотатство.
Он с древности их символ братства.
И здесь в руке у Богаткова,
Как долг им воинский велит,
Он очень ясно говорит,
Хоть не промолвил нам ни слова,
Но сообщив при этом смело,
С кем нынче мы имеем дело.


XXX.
В руке, чуть скрюченной, другой,
Положенной на подлокотник,
Есть свиток с виду не простой...
Я, как до разных тайн охотник,
В нём вязь санскрита увидал.
Я ране в парке подобрал,
В лесистом уголке забытом,
Клочок листка с таким санскритом.
Со свитка, что у мертвеца,
Печать сургучная свисает.
Печать ту Орден налагает,
На документы. Подлеца,
С душой изгаженною, хворой,
Уведомив о каре скорой,