Каждому своё. В знакомом селе проводник не нужен

- Если ты выбрал меня и предлагаешь быть любовницей, может тогда удалишься с сайта знакомств? – интересовалась Ольга у Виктора накануне.
- Нет, - отрезал Виктор.
(Отрезал, сначала взвесив, обратила внимание Ольга.)У неё мелькнула мысль о жёлтых цветах: «Значит, всё же он стремится к разрыву. Просто хочет, чтобы разрыв был для него плавным?..»
Виктор, через повисшее молчание и прямой взгляд Ольги, в котором было предложение пояснить и неподдельный интерес, продолжил:
- Мне там тётеньки пишут. Потом благодарят. Что я научил их чему-то.
Ольга опустила глаза и голову. Она понимала, что она и их взаимоотношения с Виктором в его линейке ценностей  – ничто, и не идут ни в какое сравнение с потенциальной «неоценимой помощью» всем другим женщинам. И пока она думала так свои мрачные мысли и ждала, когда же, наконец, Виктор разожмёт свои руки на её талии, поймала себя на другой мысли, что руки Виктор не разжал и отпускать её не собирается. Тогда Ольга снова посмотрела ему в глаза:
- А чем именно ты им помогаешь? Как они благодарят тебя?
- Пишут. Пишут, что открыл им глаза, помог понять действительность.
- Из провинций пишут? – пыталась прояснить для себя Ольга.
- Да, из регионов, - подтвердил Виктор.
- А, так это они денег хотят, - разочарованно протянула Ольга.
- Что значит, денег хотят? – возмутился Виктор, задетый в своём тщеславии.
- То и значит, - замолчала Ольга.
Виктор тоже молчал и начинал злиться. Тогда Ольга продолжила:
- Это заход такой женский: я со всем согласна, ты такой прекрасный, и мужчина, как дурак, начинает «плясать» под её дудку. А те, которые «наплясались» уже, потом не способны отличить настоящее чувство от резонного отношения и вместе с водой выплёскивают ребёнка – утрачивают способность прислушиваться к женщине в принципе.
- Они говорят это искренне, - «отмахнулся» Виктор.
- Ну-да, ну-да, - беззлобно усмехнулась Ольга. – В общем, страницу ты свою не удалишь? – вернулась она от лирического отступления к теме разговора.
- Нет, не собираюсь, - продемонстрировал свою «мужскую силу» Виктор.
Он и подумать не мог, что этими двумя шагами отшвырнул сейчас от себя Ольгу практически безвозвратно: первое – поставил, так называемые, интересы третьих лиц выше её интересов; второе – попытался «переломить через колено» - «я сказал».
Виктор, возможно не задумывался об этом, однако Ольга готова была слушаться мужского слова не во всём по веской причине: пока мужчина – не муж. А слушаться всех подряд – себе дороже. И даже, когда муж, то, что не по заповедям Божиим, в том нет обязанности послушания: ни жене мужу; ни даже любому человеку начальнику. И прикрываться в подобных ситуациях «послушанием» - малодушие и лицемерие.
Мысль Ольги была ясна, как божий день: ты сначала стань мужем, смоги им стать.
Виктор попытался поцеловать Ольгу, приняв её молчание за смирение, однако Ольга отвернулась. Виктор вспылил:
- Знаешь, что ты сейчас делаешь? – Ольга разочарованно молчала. – Ты занимаешься абьюзом. Я приехал и стараюсь сделать хорошее настроение, а ты…
«Ты стараешься разве ради меня? Ты стараешься для себя», - молчала Ольга.
- Ты игнорируешь меня с самого начала, - терял всё больше терпение Виктор. – Ты знаешь, что такое абьюз?
- Да, знаю, - выдавила в ответ Ольга.
Однако Виктор, не обращая внимания продолжил «монолог»:
- Это когда один человек унижает другого. Ты своим поведением унижаешь меня, ты…
Ольга дальше не слышала. Она думала в такт словам Виктора: «Хренов контролёр, хочет выставить меня в своих собственных глазах сволочью, чтобы перевернуть всё с ног на голову. Не получится: плавали – знаем. В знакомом селе проводник не нужен».
И дождавшись тишины, уточнила:
- Почему ты сейчас купил себе круассан во «Вкусвилле», а мне нет?
- Потому что я взял один круассан, а тебе две маленькие булочки - на сегодня и на завтра, - парировал Виктор.
- Зачем мне есть два дня подряд невкусные булочки? Почему ты не купил мне такой же круассан, как себе? Зачем ты пошёл в другой магазин и купил две несдобные булочки, сэкономил?
На это Виктор пошёл обуваться. Он медлил, но был непреклонен. Когда он разогнулся, изрёк:
- Ты как человек говно, как друг говно, и, помедлив, добавил: - И как женщина говно.
- Прости, что я такая. И прости, что разочаровала тебя, - искренне попросила Ольга.

Как говорится, если хочешь узнать человека, - размышляла Ольга, - не слушай, что о нём говорят другие, а послушай, что он говорит о других... Выходит, этот Виктор, на поверку не так уж и хорош?" Виктор медлил, возможно ждал, что Ольга передумает. Но он сам только что отрезал себе отходные пути, оскорбив её, теперь перед ним была одна дорога - на выход.


Однажды люди перестали давать возможность другому человеку проявить добро. Ты предложи "свой" круассан, а себе возьми булочку. Как знать, может этот человек поделится с тобой? И вы будете оба счастливы счастьем друг друга... Вот тогда и решай, какой он человек...

Ольге не хотелось думать плохо о Викторе, но и хорошо о нём думать она больше не могла.

"Вот и подумай, толстая голова, - вразумляла себя Ольга словами бабушки, - как в деревне переночевать, если в городе людям места мало?"
В детстве Ольга на слова бабушки задавала вопросы, в ответ та чаще всего просто улыбалась.
Как же Ольге хотелось сейчас, чтобы родные глаза улыбнулись, сказав: держись, Оля, не переживай!

Продолжение следует