Ахматовская слава

Поскольку я получила свою порцию вполне "ахматовской славы"- с эпитетами вполне из ждановского доклада и одновременно с восторженным откликом простых людей - это заставило вернуться памятью к Фонтанному дому, трехтомнику воспоминаний Лидии Чуковской... Честно сказать, Ахматову я не настолько ценю и люблю, не считаю ни великим, ни гениальным поэтом, но...


(Из дневника).
Давно прошло моё увлечение Ахматовой и как поэтом, и как человеком (как способны исчезать без следа только сильные увлечения). Но столько в своё время прочитано и перечитано, что и сейчас сама могу провести экскурсию по музею, не хуже любого аудиогида:
- "Подарено Борисом Анрепом..." Это кто?
- Любовник. Женился на другой. На других.
А дальше и про Анрепа, и стихи к нему, и его дальнейшая английская биография и запутанная семейная жизнь, но, в целом, неплохо устроился в жизни; как и "все они"; все, кроме неё:
- Письмо от Гаршина... Это кто?
- Любовник. Женился на другой.
- А вот слова Ирины Пуниной... Так, а кто здесь кто?
- Пунин, сотрудник Эрмитажа, любовник; жена, дочь, и Анна Ахматова, все в одной квартире; потом он завел следующую жену, и Ахматову отселили в отдельную комнату, вот в эту...
Все бросали, все унижали, всегда женились на других; но мы привычно читаем о гордости; скитающаяся от одного чужого мужа к другому за тарелку супа, буквально, женщина, потерявшая зубы, плохо одетая, со слабым здоровьем, но упрямая в выживании, истратившая красоту либо никогда и не имевшая её, нищая, ожесточившаяся, язвительная и беспомощная, интригами и выдумками создающая вокруг себя легенду и круг почитателей, чтобы просто выжить - но мы привычно слышим о возвышенной красоте. Можно читать восторженный трёхтомник воспоминаний талантливейшей Лидии Чуковской, а можно написанную бульварным языком "Анти-Ахматову": всё одинаково будет правдой.
Насколько до сих пор не могут простить Цветаеву за отданных в голодные дни в приют дочерей - и как легко прощают Ахматовой отданного Гумилёвым ради любовников Лёвушку (сам он так этого и не простил никогда).
Если не поэтизировать всю грязь, всю мелочную прозу жизни - как быть?
Здесь ведь намешано всё, и низость, и подлость, и мужество, и позёрство, и подлинные страдания, и мнимые...
И вот в этой печальной квартире с высокими потолками - и коммунальной анфиладой - волшебный венецианский сундук Глебовой-Судейкиной, креденца, из которого вышло лучшее ахматовское произведение, здесь же написанное - "Поэма без героя". Без героя, но с героиней.
"Мне кажется, ее любят все, кто ее знает: это совершенно исключительная по духовной и наружной интересности женщина" (Игорь Северянин о Глебовой-Судейкиной).
И та же история: успех, поклонники, вихрь жизни - и долги, нищета, оставленность всеми,  одиночество и болезни - только - в Париже.
Но, если не создавать из низости жизни поэзию и легенду - то как быть?)