Анри де Ренье Семь любовных портретов

 де ренье д.митрохина- изд-во петрополиС"Митрохин, Дмитрий Исидорович (1883 — 1973), проживший большую творческую жизнь, имел счастье учиться, сотрудничать, быть в близких отношениях, состоять в объединениях и обществах со многими художниками, среди которых были и такие, чей след в искусстве XX века сопоставим с влиянием на ход истории важнейших открытий эпохи. В первых строках автобиографических заметок художника присутствуют имена М.Ф. Ларионова, Н.С. Гончаровой и А.В. Фонвизина, учившихся бок о бок и друживших с ним, — С.Т. Конёнкова и С.В. Малютина, с которыми он работал в керамической артели «Мурава». Можно предположить, что Дмитрий Исидорович не случайно согласился иллюстрировать француза Ренье. 1905-1906 годы он живет в Париже.  В Париже Дмитрий Митрохин, несмотря на стеснённые обстоятельства и постоянную занятость работой («светская жизнь была не для меня»), достаточно много общается. Почти через семьдесят лет он вспоминал о своих визитах в салон Е. Кругликовой, который, как и её парижская мастерская, превратился в своего рода русский культурный центр, где собирался «высший свет», «но для всех присутствующих искусство было главным», — о посещениях Максимилиана Волошина, в доме которого, по словам художника, он чувствовал себя «более в своей тарелке», куда также заглядывали многие соотечественники, фланировавшие по Лютеции, и где однажды ему довелось встретиться с Константином Бальмонтом (коротко знакомы они были ещё по Москве с 1904 года), «который привёл свою дочь, девочку, в красном пальто» — вот она память уже 90-летнего художника! И воспоминания эти наполняются живым содержанием, зримыми образами зарисовок, когда он рассказывает о непосредственной цели своего пребывания в тогдашней столице искусств.


« Меня увлекала уличная жизнь Парижа. Я был совершенно счастлив в этом золотистом свете, со своим маленьким блокнотом в руках. Я рисовал, стоя посреди улицы и не рискуя быть раздавленным фиакром. Художников там уважали, их не считали бездельниками. Зима была мягкая, как у нас на юге, ничто не мешало моей "бродячей" жизни. Можно было купить кулёк жареной картошки, заодно погреться у жаровни и поболтать с продавщицей. Ещё лучше были каштаны, так славно согревающие руки. Изредка я позволял себе зайти в кафе: спросив чашку кофе, я часами рисовал, наблюдая эту весёлую, пёструю, нищую жизнь».

Рассказывая о своих парижских временах, не случайно, и не без оттенка гордости, он отмечает, что на улицах французской столицы ещё висели плакаты Тулуза-Лотрека,— по признанию самого Д. И. Митрохина, оказавшего на него сильное влияние,— как, впрочем, и на Пауля Клее, с чим влиянием первое некоторое время причудливо сочеталось в линии творчества художника, что он сознавал,— как и воздействие, на определённых этапах, своего большого интереса к искусству Анри Матисса и Поля Сезанна, Константена Гиса. В разные периоды постижения стезей выразительности и мастерства интерес этот фокусировался на разных их проявлениях, и с разной мерой их воздействия на мировоззрение художника,— то эфемерных и почти конъюнктурных, а потому легко и безболезненно преодолеваемых, каковыми были, например, салонные, бердслеевские, модерновые тенденции,— то, требовавших более длительной «нейтрализации», чисто декоративных, стилизаторских орнаментальных, лубочных и набоечных мотивов; или, напротив, в виде глубинного, сущностного осмысления, получившего реализацию в системе взглядов художника,— западноевропейской и японской гравюры,— на фундаментальных принципах, не ограничивавшихся пониманием техники,— гравюры вообще, сухой иглы, кьяроскуро, литографии, в частности.

«Но, пройдя через эти увлечения», — пищет М. В. Алпатов,— «он вернулся к таким ценностям искусства, которые перерастают границы времени и пространства и существуют повсюду».


Книжный кооператив «Петрополис» был основан в Петрограде в январе 1918 года. Основали его известный филолог и переводчик Г.Л. Лозинский (председатель кооператива), профессор Петроградского университета Д.К. Петров и директор Французского института (исследовательского и учебного учреждения, созданного французскими славистами в Петрограде) Ж. Патуйе. Бессменным секретарём правления кооператива, а позднее и руководителем возникшего на его базе издательства стал историк театра Яков Ноевич Блох (1892-1968). Родился в семье присяжного поверенного Ноя Львовича Блоха и Доры Яковлевны Малкиель. Переводчик итальянской литературы, театровед. Автор журнала «Любовь к трем апельсинам». Не стремясь к коммерческой выгоде, «Петрополис» торговал преимущественно книжными новинками, в том числе рукописными «автоизданиями» прозаиков и поэтов (выпускались в одном-двух, самое большое — семи экземплярах), книгами научных обществ, а с началом национализации издательского дела — целыми коллекциями и частными книжными собраниями. В том же 1918 году, не довольствуясь только книжной торговлей, кооператив решил заняться издательской деятельностью и выпустил тиражом 200 нумерованных экземпляров небольшой альбом (предназначенный не для продажи, а для распространения среди узкого круга библиофилов) под названием «Книжные знаки» с 23 оригинальными книжными знаками, принадлежавшими членам кооператива; первым в нём стоял книжный знак (а не издательская марка, как ошибочно полагают некоторые исследователи) самого «Петрополиса», созданный художником Р.В. Воиновым. В издательский комитет «Петрополиса», помимо упомянутых Я.Н. Блоха и Г.Л. Лозинского, вошёл и А.С. Каган, уже имевший за плечами опыт работы в типографии «Товарищество Р. Голике и А. Вильборг». Редакционную комиссию возглавил М.А. Кузмин. В начале 1920-х годов «Петрополис» издавал в основном книги современных поэтов: «Подорожник» и «Anno Domini» А. Ахматовой, «Сады» Г. Иванова, «Огненный столп» Н. Гумилёва, «Нездешние вечера» М. Кузмина, «Tristia» О. Мандельштама, «Золотое веретено» Вс. Рождественского. К их оформлению привлекались известные художники: М.В. Добужинский (автор знаменитой издательской марки «Петрополиса»), Д.И. Митрохин, А.Я. Головин и др. Многие из книг были напечатаны в 15-й государственной типографии на лучших сортах бумаги: веленевой, верже, ватманской, мелованной. В 1922 году издательство приняло участие в Международной книжной выставке во Флоренции, где представило 15 своих книг. Осенью 1922 года Я.Н. Блох вместе с семьёй уехал в Германию, и спустя год книги под маркой «Петрополиса» начали выходить в Берлине. Теперь, как правило, это были прозаические произведения писателей-эмигрантов и ряда советских писателей, которые по цензурным соображениям не могли быть опубликованы в СССР (Е. Замятина, Б. Пильняка, М. Зощенко, И. Эренбурга и др.). Издавались также серия «Памятники мирового репертуара» и книги по изобразительному искусству — назовём здесь в первую очередь прекрасно оформленные альбомы-монографии, посвящённые творчеству известных художников, в частности «Марк Шагал» Б. Аронсона (1923), «Еврейская графика Натана Альтмана» М. Осборна (1923), «Графика М.В. Добужинского» Ф. Нотгафта и С. Маковского (1924). Самым крупным проектом «Петрополиса» в берлинский период стал выпуск одиннадцатитомного собрания сочинений И.А. Бунина (1934-1936). В 1938 году Я.Н. Блох перебрался из фашистской Германии в Брюссель, где до 1940 года (до оккупации Бельгии) напечатал под маркой издательства ещё несколько книг. Жил c 1939 года в Бельгии, а после начала войны — в Швейцарии. Издавал А. А. Ахматову и других писателей. Жена — Елена Исааковна Блох, участница революционного движения. Сестра — переводчица Раиса Ноевна Блох (р. 1899), выдана на швейцарской границе французским властям, попала в Дранси, погибла в Освенциме, в 1943 году. Её муж также был уничтожен нацистами.



http://www.raruss.ru/excellent/2712-mitroikhin-7-portrРенье, Анри де. Семь портретов. Перевод М. Кузмина. Рисунки Д. Митрохина.aits.html




Сборник стихов Анри де Ренье «Семь любовных портретов» — вторая книга «Петрополиса». Издание было отпечатано в 15-й государственной типографии на плотной, цвета слоновой кости, бумаге верже и плотной белой бумаге без ярко выраженной структуры, на которой печаталось большинство изданий «Петрополиса». На обложке книги помещено лишь краткое её название — «Семь портретов». Благодаря этой уловке, вспоминал Г.Л. Лозинский, она легко получила цензурное разрешение, поскольку «советский цензор, вероятно, предположил, что речь идёт о портретах семи вождей революции».







Художником издания, создавшим для него обложку, фронтиспис, титульный лист, 7 иллюстраций, расположенных на оборотах шмуцтитулов (по количеству стихотворений, вошедших в сборник), и 7 концовок, выступил Дмитрий Исидорович Митрохин (1883-1973), которому, по словам А.А. Сидорова, уже в середине 1920-х годов по праву принадлежало «первое место меж русских “книжников”». Митрохин в работе над книгой предпочитал сочетание чёрного и белого, умелое комбинирование штрихов и пятен. Именно в такой манере и были созданы тушью — с помощью характерного волнистого штриха — и воспроизведены цинкографией изящные и лёгкие силуэты обнажённых женщин. Многим, знавшим творчество Митрохина, в первую минуту они могли показаться неожиданностью, отмечал искусствовед Е.Г. Лисенков, «но в следующий момент должно было бы сделаться всякому ясным, что эротические элементы лирики Ренье, в сущности, отодвинуты в иллюстрации на задний план, и это случилось потому, что сюжет был лишь предлогом для графической фантазии художника, для единственно важного ему узора линий и пятен».