В Мае, из Арчибальда Лэмпмена

Из Арчибальда Лэмпмена (1861 - 1899)
В Мае, с англ.

Вчера я горевал...
                Придёт
и завтра, может быть, тоска,
но нынче с места облака
снялись, плывут -- и вот --

смотри: ступает по меже
мужик с лукошком; пелена
сошла с холмов, река полна,
листва шумит уже.

Земля видна по самый край,
сплошным потоком льётся свет,
везде царит зелёный цвет
и куролесит май!

Напев желтушника* звенит...
Нежней нежнейшей флейты он,
и тая, этот чистый звон
уносится в зенит.

Пылит дорога вдалеке,
с черешен сыплются цветы,
и резкий ветер гнёт кусты
и вязы в лозняке.**

Лишь здесь движенья в этот день
нет никакого; здесь вокруг
благоуханный дышит луг...
молчанье, солнце, тень.

Вблизи малютки-ручейка,
бегущего лощиной вниз,
фиалки стайкой собрались,
и зыблются слегка.

Сверкают лужи вдоль ручья,
а над метёлками травы
мелькают ласточки, резвы...
Здесь забываю я

весь мир, всё сонмище
                его
былых невзгод, грядущих бед
на миг -- один за столько лет --
миг счастья моего!



                Первоначальный вариант:

Я прошлой ночью горевал...
                Придёт
Ко мне и завтра, может быть, тоска,
Но посмотри!  сегодня облака
Пустились над равниною в полёт.

Вот сеятель шагает бороздой,
Развеявшись, туман сошел с холмов,
Бурлит река, чье русло до краёв
Холодною наполнено водой.

Зеленый глянец на любом листе
Наводит, торопясь, художник-май,
И в ясном далеке небесный край
Проводит ровно по земной черте.

Как весел день! Желтушники* поют
Зазывно, нежно, вроде флейт живых;
Есть в горлышке бубенчики у них,
Они то позвенят, то вновь замрут.

Дорога... пыль клубится вдалеке.
Качаясь, вишни облетают там,
И ветер вязы ворошит, а сам
Как сорванец, скрывается в леске.

Но здесь, где я сейчас, движенья нет,
Здесь лишь покой, лишь море трав вокруг,
Благоухающий цветущий луг,
Сквозная тень и бесконечный свет.

Вот скромный ручеек, журчащий близ:
Он, подбегая, льнёт к ногам моим.
Цветы фиалок клонятся над ним
Покачиваясь, глядя сверху вниз.

Вот ласточки мелькают; из ручья
Пьют на лету касатки, и, резвы,
Проносятся над зеленью травы...
Здесь беззаботно отдыхаю я.

Былое горе -- я забыл его,
И пусть беда придёт еще не раз,
Мне всё же дан сегодня этот час,
Волшебный час блаженства моего!

-------------------------------------
От переводчика:

* желтушник или боболинк: американская птичка, м.б. похожа на воробья, или скворца, или вьюрка.
Известна красивым пением.

** лозняком называются ивовые заросли.
-------------------------------------

Об авторе по англ. Википедии

Арчибальд Лэмпмен (англ. Archibald Lampman, 1861 – 1899): канадский поэт.
Родился в деревне в семье англиканского священника.  В 1868 г. он заболел ревматизмом,
из-за чего в дальнейшем имел постоянные проблемы с ослабленным сердцем.
Лэмпмен окончил колледж в Торонто; во время учебы он опубликовал ранние стихи.
До конца своей жизни он занимал низкооплачиваемую должность клерка в почтовом отделении.
В 1887 г. Лэмпмен женился. Со своими друзьями Кэмпбеллом и Скоттом он вел литературную
колонку в одной из газет.
К концу 1880-х годов он завоевал аудиторию в крупнейших журналах Северной Америки.
Лэмпмен публиковал в основном стихотворения о природе в позднеромантическом стиле,
он создавал тщательные композиции цвета, звука и тонкого движения.
Его стихи, вызывающие воспоминания, часто сопровождаются настроением задумчивости
и уединения, в то время как их темы -- это темы красоты, мудрости и созерцания.
Ограниченные по диапазону, они, тем не менее, отличаются точностью описаний при
эмоциональной сдержанности.
Третий сборник стихотворений, опубликованный в год его смерти, показал, что Лэмпмен
начинает двигаться в новых направлениях: стихи о природе чередуются с философской
поэзией и социальной критикой.
Лэмпмен умер в Оттаве в возрасте 37 лет.
Он сам считал себя второстепенным поэтом, однако мнение других о его творчестве
было куда выше, чем его собственное.

-------------------------------------

Оригинал
Archibald Lampman (1861 - 1899)
IN MAY

Grief was my master yesternight;
To-morrow I may grieve again;
But now along the windy plain
The clouds have taken flight.

The sowers in the furrows go;
The lusty river brimmeth on;
The curtains from the hills are gone;
The leaves are out; and lo,

The silvery distance of the day,
The light horizons, and between
The glory of the perfect green,
The tumult of the May.

The bobolinks at noonday sing
More softly than the softest flute,
And lightlier than the lightest lute
Their fairy tambours ring.

The roads far off are towered with dust;
The cherry-blooms are swept and thinned;
In yonder swaying elms the wind
Is charging gust on gust.

But here there is no stir at all;
The ministers of sun and shadow
Horde all the perfumes of the meadow
Behind a grassy wall.

An infant rivulet wind-free
Adown the guarded hollow sets,
Over whose brink the violets
Are nodding peacefully.

From pool to pool it prattles by;
The flashing swallows dip and pass,
Above the tufted marish grass,
And here at rest am I.

I care not for the old distress,
Nor if to-morrow bid me moan;
To-day is mine, and I have known
An hour of blessedness.