Примиренческое. Освальду

                “Человек, придерживающийся фактов, и поэт
                никогда не поймут друг друга”.
                Освальд Шпенглер, 1918.

 

— 1 —

Салют — не отдавшим ни родину, ни игру. 
Салют — удержавшим рубеж, отстоявшим замок. 
Февраль увлекается солнцем и сходит с рук чернильным дождём, перемешанным со слезами. Поют в утюгах “Аллилуйя” и “Кабаре”. Сжигаются/пишутся книги. Крепчает ветер. Программы меняются. Бренды, влетая в тренд, легко вылетают. И солнце всё так же светит. 

“Виктория”: курс на Плутон — и привет Земле! Спустив красно-белые флаги, мелеет Ганза. Культурные сны исчезают в почтовой мгле, багровые полосы у горизонта гаснут.


— 2 —

Рулады дубровника слышно издалека: “Сограждане! Gaudeamus, зима не скоро!..” Herr Освальд и я, коротающие закат, любуемся синей Окой, обрамлённой бором. Мы можем как люди: о курсах и о войне, но будем как боги, отчисленные из блога: у Освальда — Obstler в мерзавчике на ремне, в моём рюкзачке — первый том сочинений Блока. И тихо озвучит сквозь время, войну и грусть соль истин, иначе, чем в рифму, невыразимых, мой голос, читающий Освальду наизусть о бобловских праздниках и петербургских зимах...

Нам с Освальдом здорово, но по домам пора. Тевтон — подшофе, я — под газовым палантином... 


— 3 —

Расходятся плиты, и пепельные ветра грозят обескровить оттаявшие долины — но это потом, а сейчас — посошок и в путь. И в честной попытке рассеять мираж пожарищ мой спутник задумчиво скажет: “Войне — капут”, и я без раздумий отвечу: “Всё так, товарищ”.
 
За нами 
останутся бор, синева, река. 
Следы на воде — за ушедшими кораблями.
 
В июле такие красивые облака 
и лучшее небо над маковыми полями.

          2023