Безымянный Архивный Стихотворный дневник, эксцерпт

В пучине раздора, в бездонной тоске
Печальную песнь мне щебечет мой ангел.
Меня проводит он по вытканной мгле;
Пускай, я, снедаемый горем мужчина,
Мой век пережив, не достигув вершин,
Надо мною витает сиза́я кручина
Сквозь серую бязь мельтешащих машин.

Мне сердце велит мчаться вслед за мечтой,
Единственно-верным, счастливым концом.
Глаза мои за́стланы снежной пургой;
Душа моя требует пыла огнива,
Саха́ры сжигающий пепельный нрав.
Не выбраться из западни козней путов
Болотной трясины лобзающих трав.

Живокро́вь проливается глаз моих градом,
Снега́ми грохочет хладной небосвод,
При свете дневном жизнь мне кажется адом;
Мечта ускользала, как солнце в затменье,
И след ее в снеге сибирском простла́н,
Поро́шею гнанны в закро́мки сугробов
Моих давних ран пепелища барха́н.

Весна в моем сердце поро́сла бурьяном,
Светила мне лик боле не драгоценн,
Пусть тучи кружа́т, так устало, так пьяно;
Их дрема меня закружит, словно в танце,
В перине молочной возвысятся вкрик
Молитвы отчаянно стоном о счастье -
На темном мольберте светлеющий блик.

Водой родниковой, эх, смыть бы несчастье,
Души моей томной растоптанный тлен.
И пусть воцарит на неделю ненастье;
Пусть льет целый день на дома и машины,
Прохожим пускай вовсе и невдомёк -
Прохладное, свежее, чудное диво
Поможет прожить мой безмя́гкостный рок.

Вдруг диво сирени в морской синеве
Вопящую муть надо мной разнузда́ло,
Луч солнца пробив в каменелой тюрьме;
И мятною ро́ссыпью в небе осеннем,
Шепча́, ее глаз усмиряющий тон,
Как вспышка в ночи темноту разогнало -
Над куполом мрака сияющий сон.

И те́шится мигом блаженным мой дух,
Постигши во век свой охапку печали,
Мне выразить стоит сказа́нное вслух;
Но диво знава́ло дожди тёмным утром,
Где черный сава́н полыхал на заре,
За све́та вуалью, даря лучезарность,
Чернейшую мглу пронося на себе.