Тоня

Донесли едва живого,
Всё боялись не успеть.
Словно мяса отбивного
Положили на столе.
 
Руки, ноги – всё на поле,
Только синие глаза,
Столько муки, столько боли,
Да кровавая слеза.
 
И врачи – земные боги –
Возвращали телу жизнь.
Две сестрички-недотроги
Дружно рёвом извелись.
 
Ну, а он всё шёл в атаку,
Всё хрипел: "Вперёд, за мной".
А сестричкам громко плакать
Запрещал хирург седой.
 
Потерял он много крови,
А куда ж иглу вставлять?
Он уже не слышал боли,
Вспоминал в бреду про мать.
 
Выжил. "Это было чудо", –
Всё хирурги говорят.
Только он молчит покуда,
В потолок потухший взгляд.
 
У него одна дорога –
По больницам на покой.
Дома маме одинокой
Не покажется такой.
 
Нет ни рук, ни ног, лишь тело,
Как обуза на года.
"Там ошибка в моём деле,
Без семьи я рос всегда".
 
Так лежит, молчит, не стонет,
А глаза как серый дым.
Но одна сестричка, Тоня,
Взялась ухаживать за ним.
 
Ничего ему не нужно,
Ни пить не хочет и ни есть.
И не смотрит равнодушно.
А она всё рядом, здесь.
 
Отнесёт на перевязку,
Прижав, как малое дитя.
Сменит по ночам повязки,
Взяв две смены на себя.
 
"Полюбила инвалида", –
Шепчут девки по углам.
Тоня этого не видит,
Тоня вновь: "А как он там?"
 
И умоет, и причешет.
Заглянула раз в глаза
Взглядом долгим-долгим нежным.
И в них вернулась синева.
 
И он в глазах её усталых
Разглядел надежды зов.
Он увидел в них не жалость,
Он увидел в них любовь.
 
Взгляд его сияет синий,
Жизнь настала для двоих.
Забрала его в Россию,
Первенец растёт у них.*

04 октября 2023

*По мотивам фильма «На семи ветрах», студия имени Горького, 1962 год, режиссер
Станислав Ростоцкий, сценарий Александр Галич и Станислав Ростоцкий. Но и по современным историям тоже. Кадр из фильма.