Не всё прощается на свете

.                Все прощается...
.                Пролившим невинную кровь не простится никогда.


Не все можно простить,
и не всегда.
Когда
— хоть вырежь ты
всё это —
крестом распятые четырежды
концами света,
они случившегося ужас
от страха неслучившегося отличить
не в состоянии.

Прошлого деяния!
Их время не смягчит,
не освятит,
и не ославит,
суд им будет!
Будущее всех рассудит,
— исправит ли? — но не забудет,
не отвернётся, не оставит...

Увиденного не забыть, и не понять,
и не залить слезами.
Но как принять,
когда они глазами,
где тенью страх застыл, глядят,
и мальчики кровавые стоят
и гладят зверька испуганного...

Прошлого
поруганного
жаль.
Клио ведь пошлого
не предлагает компромисса,
а смотрит вдаль
и вспять,
и объяснять,
что времени абсцисса,
проявив беспечность,
отождествляет бесконечность
вплоть до потери сущности и смысла —
приходится.
Весы истории не ищут коромысла,
чтоб успокоиться,
отодвигая будущее так же далеко.
Могла бы истина усвоиться легко,
копнув неглубоко, и сразу,
и не передохнув ни разу.
Ко-
сплеить можно всё,
— бумага всё снесёт —
но как узнать?

Как не было его, и вот опять
он, солнца черного восход из черных врат,
как сон, со дна колодца —
скрипит тяжелый ворот и восходит коловрат.

Есть прошлое у инородца —
Минувшего узор неповторим.
И посреди несчастий, бедствий
никак не растолкуешь им
всех тех причин и следствий,
что привели к цепи последствий
из стремленья повторить.

Покуда сердце бьётся,
нужно заключить,
что будущее нам даётся
в утешенье,
в ответ на дерзкое прошенье,
которое хотя ворует,
но в знак прощения, дарует
и смелость знать
и силу жить.

Не всем дано забыть.
И в длинных зимних снах приходит осознанье
несказанного, неслучившегося...
Долгое прощанье
как череда печальных тризн.
Воспоминанья, неостановимые как жизнь,
плывут пред взором мысленным, и дни проходят мимо
как лента, проверяемая Им самим
на прочность. Прошлое, хотя неизменимо,
в отместку дарит будущее, чей приход неотвратим
и означает право быть.

Не всем дано простить,
и не всегда.
Лишь тем дано просить
Его, простив,
кто и когда
под властью Зверя,
дыханье затаив,
но веря, и не веря,
продолжают жить.

Не всё прощается на свете.
Этих
не убаюкает и сотня слов.
И если кровь
невинных пролита,
не право на отмщенье
потребуется тут —
не будет права на прощение итак —
нужен будет суд,
который объяснит всем что и как,
где счет будет оплачен.

Это значит,
право — есть,
и раз приняв, его зачесть
возможно.
Это несложно —
тех не простить, этих отпустить,
и не забыть
их, третьих, никогда.