Москва

Начну цитатой из романа,
Немного напустив тумана.
Москву, элегией воспев,
Отдам толпе на разогрев.
«Москва… Как много в этом звуке…»
А сколько боли? Сколько муки
Пришлось в веках перетерпеть
И спину подставлять под плеть?
Ордынцам откупаться данью
Девицами, каких страданья
Прудами в старице текут
В Девичьем поле, бывшем тут.
А сколько вложено усилий
И средств, чтоб этот град красивый,
Объединяя города,
Стал сборщик дани с их труда!
Москву ни что не отличало
От городов других сначала.
Но хваткие её князья
В веках прославились не зря.
Они чужое отнимали
И власти княжьей подчиняли
Свободный вечевой народ,
В покорный превращая сброд.
Когда-то вятичи из Корьдно
Пришли сюда от жизни скорбной
И повстречали здесь мерян,
Что были развитей славян.
И погребальная обрядность,
И украшений их нарядность –
Во всём диковинка была
Для пришлых варваров села.
Мещёра, мУрома и неря
И чудь, в своих чудовищ веря
И древним ящерам молясь,
Блюла реликтовую связь.
А тут забрёл к ним на охоту
Могутный вятич – вождь Ходота
И на холме, где хвойный лес
Стеной поднялся до небес,
Дал приказанье рыть землянки,
Тревожа древние останки
Священных жертвенных костей.
Тот холм не ждал таких гостей,
Там меря жили в старых срубах
И дикости славянской грубой
Лишь ужаснулись, но пришлось
Ужиться с ними, хоть и врозь.
Их стали балтские народы
Учить искусству огорода
И выраженью "околеть",
Что трудно нам уразуметь.
Хоть и знакомо изреченье,
И понимаемо в значеньи,
Но отчего произошло,
То к нам доныне не дошло.
И почему так именита
Москва река? От тьмы москитов,
В простонародии – мошкА.
От них и названа река.
С промозглой влаги комариной
У рек МаскАва и Неглимна
Берёт исток с росой травы
Этимология Москвы.
Что означает слово «мОски»?
Болотной влаги отголоски
Или мерянской конопли
Таятся в корне сей земли.
Давным-давно здесь жили балты,
Но их с языковой утратой
Ассимилировали мы –
Славяне, вятичи Москвы.
Как это было, мы не знаем.
Насильно, мирно ль подчиняем
Был этот слабый корнем род,
Теперь любой из нас поймёт,
Вайнахов видящий, в обнимку
В Москве танцующих лезгинку.
Ведь это видно без ГЛОНАСС -
Они здесь будут после нас.
А впрочем, даже не вайнахи,
Что вызывают наши страхи,
А Среднеазиатский Стан,
Чей предок - грозный Тамерлан.
Вот, кто покроет наши гены
Без языка возможной смены,
Поскольку больше нас в труде
Первоусердствует везде.
Ввергая нас в пучины краха,
Могилы неизвестных прахов
Хранит Московская земля
В донских стенах монастыря
Оболганных, века забвенных,
Замученных и убиенных
Жертв политических страстей
Творящих произвол властей.
Москва века людей казнила.
В ней скрыты многие могилы
И похоронен генофонд
Под сенью парковых ротонд.
И на расстрельных полигонах
В некропольных беззвестных зонах
Идёт строительство домов,
Где клети лепятся для снов,
Куда сгоняются нуждою,
Как будто жаждой к водопою,
Несчастные со всей страны,
Так выживать обречены.
В том суть московской ипотеки.
В ней люди - недочеловеки,
Обязаны платить за всё:
За жизнь, работу и жильё.
Такой грабительский характер
Является козырной картой
Дельцов московских всех времён.
Под них и пишется закон.
Глаза богаты здесь на чувства,
Что наслаждаются искусством,
А души, падкие к деньгам,
На них обменивают хлам.
Москва всегда была богата.
Она добро гребла лопатой
Века - на этом и стоит.
И этим знатен московит.
И не чета провинциалам,
Всё превращает в капиталы
Столица родины моей,
Являясь мачехою ей.
Её содержат, как султана,
И благолепия сутана
Витает в бархате над ней,
Подобно мантии царей.
Лиши её первопрестола –
И быть тогда столице голой.
Торговлю всю переиначь –
И схлынут надобности дач,
И перекроется кормушка
Воротничкам мехов с опушкой.
Но реку вспять не повернуть.
Москва всех метрополий путь
С элитой выбрала невольно,
Кичась империей раздольной,
Какой когда-нибудь в песках
Осыпан тоже будет прах.
Тщеславна силой принужденья
И жизнями распоряженьем
Она, насилие творя,
Была пособницей царя.
Будила колоколом зычным,
Пугала грозненской опричней,
Крепилась с городских застав,
Смутьянам головы срубав.
Стрельцов, до гнева опьянённых
Звала возмездием крамольным
К Кремлю, чтоб там бояр терзать,
Как загнивающую знать.
Века являлась местом казни.
Здесь гибли Пугачёв и Разин,
Не гаснут пыточных огни,
Наверно, и по наши дни.
РодА дворянские сметала
И их усадьбы корчевала
И родословные гребла,
Как павшую листву, и жгла
И истребила цвет народа,
Его элиту и свободу.
От революции костра
Зачем погибли юнкера?
Москва – мерянская станица…
Размылась в обрусевших лицах.
Нагрянет скоро наш черёд
Переходить в другой народ.