Четыре кубика лидокаина

Бренчит под ухом шелуха,
ковровая дорожка из металла,
скользит по нёбе чепуха,
об оставлении привала…
Вцепился патокой бурьян,
достал до кожи чрез одежду,
как проповедует смутьян,
о чувстве долга сквозь надежду…
Что проскочила мимо глаз,
что ускользнула, как лисица,
что облик приняла зараз,
которыми больна столица…
Что присягнула на монете
и потопила шлюпы грез,
немая сказка, как в балете,
вот только гибель здесь всерьёз…
Нет бутафорского орудия,
что на испуг берет поджилки,
а смерть без всякого прелюдия,
сожжет сердечные пожитки…
Но лучше так, чем посвящение,
в безвольных демонов с костра,
что обретают вдохновение,
от издевательств у поста…
Над русскоговорящим парнем,
над бабкой, ожидающей солдат,
что отправляет вместе с камнем,
проклятий парочку и мат…
За хаотичные обстрелы,
жилых кварталов в городах
и за больные самострелы,
торговых точек впопыхах…
Я проглядел освобождение?
Народа, территории, умов…
Иль разгулялось самомнение?
У получателя счетов…
Медвежью помощь оказали
поборники иного естества,
и потроха в аренду взяли, 
и зачеркнули линию родства…
вкололи в мозг лидокаин…
лукавый отобрал свободу…
Я здравомыслящий один?
И вот от пули падаю я в воду…